Ревизор: возвращение в СССР 41 (СИ) - Винтеркей Серж

– Спасибо, у меня тоже всё хорошо, – ответил офицер КГБ. – Слушай, нам бы с тобой встретиться. Разговор есть…

– Почему бы и нет, – ответил я. – Через час устроит?

– Да, через час будет вообще отлично. – явственно различил в голосе офицера радость. – Ну, давай тогда, до встречи.

Приехал к Румянцеву. Он встретил меня, как обычно, на вахте и провёл к себе. Пока шли, молчали, но едва вошли, я тут же спросил, чтобы не забыть, если он поднимет какую-то интересную тему:

– Олег Петрович, тут мне звонили из редакции «Труда». Моя статья недавно вышла по советско-японским отношениям, и посольство Японии, говорят, очень мной заинтересовалось. Есть вероятность, что вскоре позовут на дипломатический приём. У меня сразу вопрос: мне соглашаться или отказаться? И если соглашусь, то не будет ли проблем?

– Да ты что, Паша! Тут без сомнений – куда бы тебя ни звали на дипломатический приём, соглашайся. Хоть на американский. В каждом случае для нас это очень ценный источник информации.

– Нет, Олег Петрович, давайте сразу я поставлю вопрос иначе. Я же не случайно не подписывал согласие о сотрудничестве. Сформулирую вопрос по-другому. Принимать ли мне приглашение на приём в японском посольстве при условии, что я не собираюсь вам рассказывать, о чём и с кем там беседовал? Расскажу только, вот это обещаю, если меня начнут вербовать японские агенты разведки. На это вы можете рассчитывать. А так я не сексот и не стукач. Просто приду, выпью бокал шампанского, пообщаюсь с хорошо одетыми людьми – и всё…

По лицу Румянцева было видно, что он не доволен моим уточнением. Похоже, он действительно забыл, что я не его тайный агент. Наверное, уже прикидывал, как будет составлять рапорт со сплетнями, которые я нацепляю на приёме. А оно мне надо?

Мой интерес прост – попробовать экзотические блюда (со всей осторожностью, чтобы не скрутило в три погибели, ведь восточные народы любят класть специи без меры), попить японского пива (в ближайшие годы вряд ли удастся его где-то ещё достать в СССР – а оно, как и китайское, довольно забавное), расширить кругозор за счёт интересных собеседников.

Тем не менее, поморщившись, Румянцев сказал:

– Ладно, считай, что мое разрешение у тебя есть… Но все же, если вдруг что-то будет особенно интересно…

Нет, все же он не сдается…

– Если это как-то повлияет на мою точку зрения о мировой экономике или политике, то вы же услышите об этом на одной из моих лекций… – пожал я плечами. – Ну честно, работать сексотом – это не мое. Мне проще развернуться на сто восемьдесят градусов, перестав у вас лекции читать.

– Ладно-ладно, не хочешь поделиться – я уважаю твою позицию. – поспешно затараторил майор. – И, кстати, по очередной лекции…

Но я его прервал. Что мне нужно было – я только что узнал. Его пугает сама идея, что я могу отказаться от чтения лекций в КГБ. Сильно пугает. Значит, надо сразу же получить от него еще одну уступку…

– Извините, что перебиваю, Олег Петрович, но опять же, чисто чтобы не забыть, давайте сразу подниму еще один свой вопрос, а потом уже обсудим вопрос по новой лекции. Хорошо?

– Да, давай, конечно! – кивнул Румянцев несколько обескураженно.

– Я по поводу той путевки на Кубу, что мы обсуждали на ноябрь. С ней же все актуально?

– Конечно! – заверил меня Румянцев. – Комитет свое слово держит!

Когда ему выгодно… – мысленно добавил я, но вслух озвучивать это не стал. Тем более, что это в целом норма для государственных учреждений в любой стране мира. Считается по умолчанию, что государственные интересы выше любых частных, так что любые обещания от государственных чиновников в адрес гражданина, если они не заверены печатью и подписями в нужном формате, могут быть моментально отозваны…

Есть, конечно, отдельные принципиальные моменты, которые все же работают и без официальных бумаг. К примеру, будь я иностранцем, располагающим доступом к важным государственным секретам имеющей значение для СССР страны, то обещания от КГБ были бы в силе и без официальных заверений. Ну не нужно комитету, чтобы пошли слухи, что они своих агентов обманывают, обещая им что-то и не выполняя… Сильно меньше новых станет, что нанесет прямой ущерб эффективности работы КГБ.

Но я свой, поэтому все существенно проще. Нужен я комитету – вот он свое слово и держит. Перестану быть нужен – про обещанное на словах можно будет забыть. Как-то так…

– Дело в том, что нужна будет дополнительная помощь в оформлении поездки, – улыбнувшись, сказал я. – не хотим мы лететь рейсом Аэрофлота. Мне там детей с ног до головы обкурят, летали уже, знаем. Придется вылетать альтернативным маршрутом, где никто не будет малышам здоровье папиросками портить… И значит, нужно будет в бумагах при вылете и при возвращении проставить отметки, что мы якобы летали все же Аэрофлотом.

Румянцев откровенно подвис, когда это услышал. Только и смог выдавить из себя через пару секунд:

– Это, интересно, каким альтернативным маршрутом?

– Да я с нашими военными договорился, они ж постоянно на Кубу летают. Подкинут туда и вернут обратно. Делов-то! – пожал плечами я.

Глава 20

Москва, Лубянка

На лице Румянцева появилось одновременно и облегчение, и недоумение. Недоумение – ладно, неожиданно, конечно, для него это услышать. Но облегчение из-за чего? Неужто он ожидал услышать, что я с ЦРУ договорился, и они меня подводной лодкой туда и обратно доставят? Всего-то и надо сесть с семьей в резиновую лодку где-нибудь в Балтийском море, преодолеть все наши сторожевики патрульные, которые там бдят и днем и ночью, пересесть километрах в двадцати от берега в подводную лодку, а потом тайно высадиться из нее на берегах Кубы. А через три недели, загоревшими и отдохнувшими, весело проделать тот же путь обратно… Нет, он что, серьезно подумал, что я ему сейчас на голубом глазу такой вот вариант выдам? И придется ему такого всего перспективного Ивлева в психушку сдавать на длительное лечение, потому что поверить в то, что ЦРУ способно на такую глупость нет никакой возможности, а значит, Павел переработал и спекся…

Подождал где-то секунд двадцать, во время которых на лице офицера отображалась титаническая работа мысли. Затем он спросил:

– Ну ты хоть не сказал военным этим, что ты от нас такую помощь получишь?

– Нет, конечно, Олег Петрович, обижаете! – развел руками я. – С чего бы вдруг я такую глупость вдруг сделал? Они вызвались помочь сугубо потому, что я сказал, что путевка будет по линии Кремля. А сами знаете, что с Кремлем в нашей стране сотрудничают охотно все слои населения, а не только армия. Давайте только не будем вдаваться в причины такой готовности! Хотя, конечно, если именно на эту тему нужна новая лекция, то я, конечно, могу ее прочитать, что уж там…

– Шутник! – проворчал Румянцев.

– Честный человек в стенах КГБ по умолчанию чувствует себя спокойно, непринужденно и склонен к шуткам, – пожал я плечами. – Так что скажете?

– Думаю, это возможно. Но мне нужно будет знать, с кем и когда ты летишь туда и обратно. Иначе мне самому ничего не ответят на такой вопрос…

– Это я понимаю. Но у меня встречный вопрос – у этого человека не будет никаких проблем? Все же он уверен, что это Кремль поможет мне урегулировать все эти тонкости, то есть он полностью законопослушный офицер.

– Ну само собой, при таком раскладе какие у него могут быть проблемы от нас? – теперь уже Румянцев развел руками. – Он же вас не в Майами повезет!

Ну точно – опасался гэбэшник, что я кукухой поехал…

– Это генерал Балдин, служит при штабе ВВС. Собственно, он тоже хочет свой отпуск с нашим совместить. Мне еще нужна будет срочно информация о пансионате, где у нас будет номер на Кубе, генералу тоже же нужно там себе номер выбить. И да, мы еще и няню нашу прихватим с собой, для нее тоже, наверное, все эти отметки нужно будет сделать…

– Ну, у вас все, как в лучших домах Европы… – проворчал Румянцев. – А горничная что, плохо себя вела и не поедет на отдых? Наказана?