Дворянин (СИ) - Злотников Роман Валерьевич
Между тем расследование преступлений «бунтовщиков» шло своим чередом. Не смотря на заметно меньшую численность восставших, на этот раз подход к руководителям восстания оказался более суровым. Всё шло к тому, что к смертной казни будет приговорено не пять, а одиннадцать человек, причём четверо из них даже не были на Сенатской площади. Как выяснилось, кроме того, что в Петербурге, готовилось восстание ещё и на юге империи. Причём там, судя по весьма скупым рассказам Николая, ситуация сложилась как бы даже и не хуже, чем в столице. Потому как и с численностью, и с требованиями к властям, и с решительностью насчёт пролития крови — всё оказалось куда печальнее. Представители «Южного общества» были категорически настроены на установление Республики любой ценой и в своих руководящих документах прямо заявляли о желательности полного уничтожения императорской семьи и установления «революционной диктатуры» с применением к несогласным самых суровых мер воздействия. Более того его руководитель «Южного общества» — Павел Пестель, прямо восхищался «якобинским террором» и призывал действовать «не менее решительно и беспощадно»… Эти рассказы Николая приводили бывшего майора в некоторую оторопь, потому что ни о каком «Южном обществе» он не помнил напрочь. И все его воспоминания о декабристах ограничивались только лишь их стоянием на Сенатской площади… ну и пятью фамилия казнённых. Но вся эта суета, по большому счёту, Даньку не касалась. Он писал.
К марту оформились первые результаты их совместных с Николаем регулярных посиделок. Во-первых, Николай переиграл все предварительные договорённости, решив отозвать выданное ещё Александром I разрешение на создание частной компании по строительству железной дороги Санкт-Петербург — Москва и решив строить её за государственный счёт. Что бывший майор горячо поддержал. Недаром ведь, что в СССР, что в Российской империи, что в РФ все железные дороги были государственными. Если во всех трёх очень разных по своему строю государствах отчего-то пришли именно к таком решению — значит было за этим решением нечто серьёзное, важное при любом государственном устройстве. А ещё данное решение позволяло немного переработать проект будущей дороги… Так что он, с огромным удовольствием, кстати, отодвинул немного в сторону свою «писанину» и занялся подготовкой нескольких партий, которым предстояло провести окончательную трассировку маршрута дороги, а также с головой окунулся в переработку плана строительства. Если всё получится — Николаевская… ну, то есть, Александровская железная дорога (принятое название решили не менять — Николай заявил, что эта дорога будет лучшим памятником брату) здесь появится на четверть века раньше, чем в прошлой истории! Во-вторых, они с Николаем наконец-то определились, что делать с солдатами взбунтовавшихся полков. Когда новоиспечённый император узнал о больших запасах золота на Аляске и в Калифорнии, идея отправить провинившиеся полки в ссылку — родилась сама собой. Причём основной упор было решено сделать именно на Калифорнию. Потому что без серьёзной кормовой базы организовывать добычу золота на Аляске было невозможно. Так что и золотая лихорадка в Калифорнии здесь так же должна была начаться лет на двадцать пораньше. Ну, если у них всё получится именно так, как они планируют… В-третьих, у них, после всех этих бесед, наконец-то начали вырисовываться система народного образования… по мнению бывшего майора крайне отсталая, но когда он озвучил эту свою точку зрения, Николай на него наехал — мол, либо такая, либо вообще никакой.
— Ты пойми, сейчас массовую начальную школу иначе нежели чем церковно-приходскую сделать невозможно. Ресурсов нет. Совсем… Или, может, железную дорогу до Москвы пока строить не будем?- молодой император прищурился. А Данька насупился.
— Ну вот то-то…- Николай вздохнул.- Мы с Канкрином каждую неделю по шесть-семь часов сидим — голову ломаем. Денег ни на что не хватает. Даже не представляю, как Александр со всем этим справлялся. Тришкин кафтан какой-то…
— Вот поэтому и надо железные дороги строить,- наставительно произнёс Даниил.- Железные дороги — локомотив экономики! Экономику разовьём — количество денег увеличиться.
— То есть школы пока открывать погодим?
— Да как же погодим-то⁈- вскинулся бывший майор.- Откуда мы тогда людей набирать… а-а-а, блин — всё шутишь.
— Да какие уж тут шутки,- уныло вздохнул Николай.- Просто либо задействовать ресурсы церкви, либо никакой массовости. Максимум по сотне-другой новых школ будем в год открывать в городах и богатых поместьях, причём не столько государственным радением, сколько попечением благотворителей — и всё. Денег в казне нет…
— Так на церковь-то находятся,- сердито пробурчал Даниил. Николай с насмешкой уставился на бывшего майора. Данька отвернулся. Ну да — херню спорол. Религия даже в покинутом им будущем оставалась не столько «опиумом для народа», сколько мощнейшим инструментом национальной консолидации. Недаром все эти «ребята-соросята» так остервенело атаковали вроде как «отсталую» и «никому не нужную» русскую православную церковь — никаких денег не жалели! Десятки миллионов вбрасывали чтобы поддерживать поток материалов про «попов на Мерседесах» и «часов за десятки миллионов». Нет, нельзя сказать, что ничего подобного не было — было, но если посчитать сколько вбрасывалось в раскрутку и выведение «в топы» любого подобного фактика — оторопь берёт. А если вспомнить сколько влили ресурсов и сил в создание отдельной украинской церкви… Если церковь «отсталая» и «никому не нужная» — зачем такие расходы? И почему тогда те же американские президенты не откажутся от своих регулярных «молитвенных завтраков»? Даже в XXI веке. То есть русскую церковь — заклеймить, растоптать, разорвать, а наше — не тронь, так что ли?
— Значит так — программа для этих школ на тебе.
— Да я…
— Не спорь!- возвысил голос Николай, но затем слегка сбавил тон:- Ну подумай — кому я ещё могу это поручить? К тому же всё делать самому не надо. Я учрежу целый Комитет — введём туда Карамзина, батюшек кто поистовей насчёт народного образования — такие есть, поверь, кого из педагогов… но главным будешь именно ты.
— Да почему я-то⁈
— Потому что ты лучше всего понимаешь, кого мы должны получить на выходе,- жёстко отрезал Николай.- Не просто грамотного работника, но и верного. Сам же рассказывал о скорой «Весне Европы». Сколько там таких «просто грамотных» с горящими глазами на баррикады рванут? Такого же в России хочешь? Только ведь у нас так гладко, как в Европе не пройдёт. У нас всё как в твоей этой Гражданской войне начнётся. Как там ты мне песню из вашего «хорошего» будущего напел: «Русские рубят русских…»? А у нас там уже Крымская война на носу. И чем всё закончится?
Бывший майор сердито зыркнул на молодого императора, а затем вздохнул:
— Ладно, понял…
— Вот и отлично!
Впрочем, на него не только нагрузку навалили. Возможности тоже увеличились. Так, например, Данька прям сходу выбил из Николая разрешение направлять на учёбу за границу выпускников не только железнодорожного училища, коих он и так отправлял за собственный кошт, но ещё и выпускников Санкт-Петербургского и Московского Воспитательных домов. В Санкт-Петербургском мастерские появились ещё до Отечественной войны — их с Николаем радением… ну, когда они занялись изготовлением пулелеек для «Николаевской пули». Потом-то производство было перенесено в «Павловские механические мастерские»… но мастерские при Воспитательном доме не были заброшены. А через несколько лет — уже после войны, заботами матери Николая — Марии Фёдоровны, они были реконструированы и перестроены, а программа обучения заметно пересмотрена в сторону расширения её за счёт большего числа часов математики, физики, механики и других естественнонаучных дисциплин. Ну не логику и риторику же им изучать с латинским и греческим в конце концов? Чай не университет… А семь лет назад эта программа была распространена и на Московский воспитательный дом. Более того — пару лет назад было решено, что эта же программа будет внедряться и по всем остальным «учреждениям императрицы Марии», как стали неофициально называть переданные императором Александром I ещё в начале своего правления под руку своей матери все казенные сиротские дома… Плюс расширилась география — кроме Швеции, Франции, Германии и Великобритании, выпускники отправились ещё и в Италию, Нидерланды, Бельгию и Швейцарию. Причём, Карл, которого Данька попросил курировать эти «европейские стажировки», потому как у самого ну совсем времени не хватало вникать ещё и в это, с удовлетворением сообщил, то кое-кого удалось пристроить к «самим Авогадро, Амперу и Берцелиусу». Про Ампера и Авогадро бывший майор кое-что помнил, а про Берцелиуса ничего не знал. Но если его имя упоминалось в ряду с первыми двумя — наверное это было круто.
