Юрий Корчевский - Пропавший
– Понял, другое дело! – Михаил вытащил из-под облучка кнут с длинным кнутовищем. – Пусть попробуют, я таким кнутом быкам хребты ломаю. А у ездовых топоры есть.
Они отъехали уже версты две, как услышали сзади лихой посвист. Андрей обернулся и увидел: их догоняет обоз, и довольно большой, саней десять, как не более.
Михаил тоже обернулся:
– Они! Тверские и есть.
– С чего решил?
– Колокольчики у них на дугах особые. Слышишь звон?
Андрей расстегнул тулуп и, достав пистолет, снял его с предохранителя. В нем осталось всего два патрона, но в трудную минуту и они выручат.
Тверские обоз гнали, не жалея лошадей. Потом от обоза отделились передние сани. В санях стоял один из купцов, нахлестывая коня. Видно, решил обозу Андрея путь перегородить – а там и другие подоспеют.
Однако как бы не так! Когда купец поравнялся с санями Андрея, Михаил привстал, крутанул над головой кнутом и ударил купца поперек спины. Звук раздался, как от выстрела. Андрей от неожиданности даже подпрыгнул.
Удар вышел знатный, никогда прежде такого Андрей не видел. Овчинный тулуп, в который был одет купец, лопнул пополам, обнажив белую шерсть.
Купец заорал от неожиданности и боли. Лошадь его шарахнулась в сторону и понеслась к берегу.
– Сбил я с него резвость-то… Небось до мяса пробрал, теперь пару седмиц залечивать будет, – спокойно сказал Михаил.
Однако сзади их догоняли еще одни сани. Конь, в них запряженный, был мощным, откормленным, из ноздрей струями бил пар. В санях сидел другой купец и чего-то кричал. Наверняка обидное что-то, только за ветром и глухим топотом конских копыт почти ничего не было слышно.
Сани поравнялись, и купец кинул в Андрея кистень. Однако грузик не долетел – далековато. Зато Михаил не промахнулся, щелкнул кнутом, почти оторвав рукав у тулупа.
Купец взвыл, схватился за руку и в бессильной ярости начал поносить Андрея и Михаила погаными словами.
Михаил врезал ему кнутовищем еще раз, сбив лисью шапку. По лицу купца потекла кровь, заливая глаза.
– Михаил, ты не покалечил его, часом?
– Слегонца задел, отойдет. А за разбойное нападение виселица положена. Ежели нападут, бей насмерть. Чтобы, значит, боялись, вели себя правильно.
Сани с нападавшим купцом отстали, но через четверть часа их место заняли другие. Остальной купеческий обоз остался далеко позади, из-за поворота реки его и не видно было, берег скрывал.
Гонка не могла продолжаться долго: скоро лошади запалятся, отдых будет нужен. Но стоит остановиться – другие подоспеют.
Андрей решил стрелять, но не в купца, а в лошадь. Только Михаил его опередил. Едва лошади поравнялись, как он кнутом ударил лошадь купца по ногам. От боли бедное животное с громким ржанием шарахнулось в сторону. Сани опрокинулись, и купец вывалился.
– Стой! – приказал Андрей.
– Тпру! – Михаил натянул вожжи.
Андрей соскочил с саней и бросился к упавшему купцу, на бегу засовывая за пояс пистолет и выхватывая боевой нож.
Купец уже успел встать на четвереньки, когда Андрей приставил ему к горлу нож.
– Ну, разбойничья твоя рожа, чья взяла? Только дернись, вмиг располосую! Мужики, сюда!
Когда ездовые подбежали, Андрей приказал:
– Вяжите его!
Купца связали по рукам и ногам.
– В сани его ко мне! До Коломны уже недалеко, вечером там будем. Сдадим его городской страже. Что по «Правде» разбойнику положено? – рявкнул в ухо купцу Андрей.
– Мы не разбойники, – пролепетал купец. Спесь и ухарство быстро с него слетели. Что ему грозит по суду, он и сам знал.
– А чем докажешь? У меня видаки есть, рядом стоят. А твой обоз где? Стало быть – тать, лихоимец.
Купец обернулся, но его обоза видно не было. Конечно, купцы себе в сани самых хороших коней запрягли, остальные темп выдержать не смогли.
– Могу отпустить, – Андрей играл с купцом, как кошка с мышкой.
Купец закивал головой. Перспектива попасть под суд с обвинением в разбое его явно не прельщала.
– Развяжите ему руки, а ноги оставьте связанными.
Ездовые подивились такой просьбе, но приказ выполнили.
Андрей достал маленький обеденный нож.
– Режь себе бороду под корень!
– Да ты что? – вспылил купец.
Хуже отрезанной бороды было только обвинение в колдовстве или святотатство. Для молодого мужчины позор, а для купца – конец торговой карьеры.
– Жизнь или борода? – стоял на своем Андрей.
Купец обвел глазами ездовых, но ни у кого в глазах не встретил сочувствия.
– Не хочет, – спокойно подвел итог Андрей. – Тогда вяжите его, и едем, лошади передохнули.
– И откель ты такой взялся?! – не выдержав, завопил купец. – Ну ничего, я тебя еще встречу! – он отхватил ножом клок бороды.
– Если ты меня в следующий раз встретишь, обойди стороной, не то умрешь, – медленно и спокойно, ледяным тоном сказал Андрей. И тон этот, ровный, без крика и надрыва, убедил купца.
– Прости! – рухнул он перед Андреем на колени.
– Живи, падаль! – Андрей забрал у купца свой нож и вернул его в ножны.
Дальше до Коломны они ехали уже спокойно.
Глава 8. Ларец
Несмотря на зиму и холод, ярмарка шумела, торговала. Андрей с неплохим наваром сбыл товар. Воск сразу купили немцы, а мед – москвичи. И муку продал, хоть и ржаная была, только черный хлеб из нее печь. Но лучше уж так, чем голодным сидеть. В княжестве Московском неурожай случился, цены на продукты едва ли не вдвое поднялись, за меру муки вместо четырех до шести-семи денег просили. За день и распродался. Обоз бы большой с мукой привел – и то все удалось бы продать.
В обратную дорогу тяжелый товар – вроде железных изделий – брать не стал, лошадь – не судно. Купил товар легкий, но объемный: материала разного, два мешка мягкой рухляди – как меха называли. По мелочи женских украшений, бисера, кружевных пуховых платков. Глядь, а сани полны уже. Ездовые прикрыли груз рогожей, перевязали веревками – от чужого недоброго глаза, да чтобы по дороге не растерять. В обратный путь отправились не мешкая – чего в чужих краях проедаться?
Не знал, не ведал Андрей, что княжество Рязанское слабеет, подточенное набегами татарскими, происками Москвы, склонявшей посулами да дарами богатыми бояр рязанских. Соседи недобрые, литовцы начали набеги на земли рязанские делать. Иногда рязанцы тем же отвечали. Соберется ватажка лихая из охочих людей – и айда за порубежье. Пограбят – и быстрее к себе, чтобы дружины княжеские не достали да не порубили в капусту. Только князь Рязанский, как и король литовский Казимир IV друг дружке посольства слали, требуя прекратить бесчинства.
Вот на таких грабителей и наткнулся обоз Андрея. Собственно, от обычных разбойников они отличались мало, только что жили не здесь, да тактикой их было – по-быстрому награбить добра и убраться назад, на свою землю. Русские засечные заставы на порубежье не могли перекрыть все тайные тропы, тем более зимой, когда реки скованы льдом, переходи, где вздумается, и бродов искать не надо. Кроме того, для быстроты нападения и отхода «порубежники» действовали верхом на конях.
Обоз Андрея шел по льду Оки спокойно. Ярко светило солнце, блестел, слепя глаза, снег, и Андрей, укутавшись в тулуп, уже начал придремывать.
Приятную дремоту вмиг развеял Михаил.
– Хозяин, сзади догоняют.
– Обоз, что ли? – встрепенулся Андрей.
– Конные, около десятка.
– Бояре или посольство чье-нибудь, – предположил Андрей, однако же насторожился. Бдительность и осторожность в данном случае спасали не только добро, но и жизнь. Он приготовил пистолет и обернулся назад.
Верховые быстро приближались, стали видны лица, одежда. Нет, это не бояре и не посольство, на верховых – армяки и зипуны, как у простолюдинов. Только у крестьян лошади тягловые, а у этих – скакуны.
– Михаил, гони!
– Эй, залетная! – Михаил щелкнул кнутом.
Мерин рванул вперед, за ними – остальные лошади обоза: ездовые и сами поняли грозящую опасность. Но разве лошади с санями и грузом уйти от верховой?
Расстояние неумолимо сокращалось.
Из-за поворота реки показался встречный обоз. Он был большой, двенадцать-тринадцать саней.
Андрей и ездовые приободрились – все-таки поддержка будет, свои едут, торговые. Андрей встал на санях во весь рост, сложил руки рупором и крикнул изо всех сил:
– Чужие! Берегись!
Только не услышали его, расстояние было велико, да и боковой ветерок снес его предупреждение в сторону.
Преследователи находились уже в полусотне метров. Андрей видел их злые лица, недобро прищуренные глаза, раззявленные в крике рты. Еще несколько минут – и первый литвин настиг последние сани, рубанул саблей по рогожке и радостно заорал. Потом еще наддал, его лошадь поравнялась с возницей Сергеем – литвин и его саблей ударил. Однако возница уклонился от удара, подставив под саблю топор. Звякнула сталь, и сабля сломалась у рукояти.
