Гарри Гаррисон - В логове льва
— Мы послали подразделения на эти улицы, ведущие к Уайтхоллу, — доложил адъютант, указывая положение войск на карте. — Наши люди займут оборонительные позиции в зданиях по обе стороны. Внезапных атак кавалерии с этого направления больше не будет.
Шерман одобрительно кивнул.
— Эти войска на площади Парламента следует нейтрализовать, — указал он на карте. — Затем «гатлинги» могут занять вот эти оборонительные позиции в тамошних зданиях.
— Нас обстреливают из Вестминстерского аббатства, — доложил офицер.
— Отвечайте тем же, — холодно бросил Шерман. — Раз уж они так решили, то мне жизни наших людей дороже древнего памятника. Я хочу, чтобы все пункты обороны были подавлены до того, как мы двинемся на Пэлл-Мэлл. Атака пойдет по двум направлениям — здесь и вдоль этой дороги… ее в самом деле называют аллеей Птичьих Клеток?
— Так точно, сэр, Бердкейдж-Уок.
— Ладно. Штаб присоединится к колонне там, дайте об этом знать атакующим подразделениям. Доложите, когда будете готовы.
* * *Грохот пушек и неистовый треск винтовочной стрельбы были прекрасно слышны в Букингемском дворце. По ту сторону Сент-Джеймс-парка, над деревьями, к облакам вздымались клубы дыма. Бледная как плат королева Виктория стояла на балконе, недоверчиво качая головой. Это все понарошку, этого просто не может быть. Снизу доносился цокот копыт и перестук колес по брусчатке двора. Она слышала молящие призывы фрейлин, но не тронулась с места, даже когда одна из них набралась наглости притронуться к ее рукаву.
Тут от двери позади нее донесся мужской голос, заглушивший визгливые причитания.
— Пойдемте, Ваше Величество. Кареты прибыли.
В голосе герцога Кембриджского сквозили нотки нетерпения. Будучи кузеном Виктории, он был близок с ней настолько, что мог взять ее за руку.
— Дети уже отправились. Мы должны последовать за ними.
Дети! Упоминание о них заставило королеву прийти в себя и ощутить необходимость перейти к каким-то действиям. Отвернувшись от окна, она позволила герцогу вывести себя из комнаты.
Он ушел вперед, оставив Викторию на попечение фрейлин.
Сделать ему предстояло многое, а времени было в обрез. Когда лакей деликатно растолкал его нынче утром, мысли у него все еще путались от усталости, и он не сразу взял в толк, что стряслось. Военные корабли? На Темзе? Но бригадный генерал Соммервилл мигом все разложил по полочкам.
— Атаки в центральных графствах — и даже захват Плимута — были проведены только для отвода глаз. И янки своего добились. Сейчас они идут вверх по Темзе, целя в Лондон.
— Тилбери. Форт их остановит.
— Искренне надеюсь, но полагаться лишь на упования нельзя. Покамест все вторжение шло, как запланировали они. Боюсь, у них имеется способ нейтрализации форта. Лондон надлежит оборонять, и я приложил к этому все усилия. Гвардия поднята по тревоге, и я послал за подкреплением. Теперь же нам следует позаботиться о спасении правительства — и королевы. Вы обязаны убедить ее, что ради своей же собственной безопасности она должна уехать.
— Уехать? Куда?
Нынче с утра герцог соображал еще медленнее, чем обычно, и Соммервиллу стоило немалых трудов удержаться от гневных ноток.
— Покамест в Виндзорский замок. Премьер-министр со своим кабинетом может присоединиться к ней там. Так мы сможем избежать непосредственной угрозы и разработать дальнейшие планы, когда королева будет в безопасности. Вас она послушает. Вы обязаны убедить ее, что сие — надлежащий образ действий. Нас атакуют превосходящие силы противника. Если ее схватят в Букингемском дворце, война будет проиграна, даже толком не начавшись.
— Да, конечно, — герцог потер подбородок, и под пальцами захрустела щетина. — Но как быть с обороной города?
— Здесь сделано все, что только возможно. Под вопросом только безопасность королевы.
— Да, — согласился герцог, не без труда поднимаясь на ноги. — Вызовите мою карету. Я возьму это дело в свои руки.
В Букингемском дворце часы пролетели, как минуты. Герцог поднял гвардейскую кавалерию, отдав приказ не покидать седел и быть наготове.
И вот настало время уезжать. Канонада звучит все громче и ближе. Да, пора, уже захлопнулась дверца последнего экипажа. Под щелканье кнутов и цокот копыт они прокатили по двору, выехали через Букингемские ворота и устремились на запад, подальше от опасности.
* * *Сопротивление британских войск в окрестностях площади Парламента почти прекратилось.
Существам из плоти и крови было просто невозможно устоять перед наступающими машинами, пулеметами Гатлинга и сокрушительными залпами скорострельных винтовок американских войск.
Принимая поступающие донесения к сведению, генерал Шерман отдавал лаконичные приказы.
Эти ветераны знают, что делать. Не прошло и часа, как противника оттеснили в Сент-Джеймс-парк, и все было готово к последнему приступу.
Написав приказ, Шерман отдал его дожидавшемуся всаднику.
— Полковнику Фостеру у Арки Адмиралтейства. Пусть выступает, как только увидит, что мы тронулись.
За время короткой передышки к транспортерам «гатлингов» поспешно принялись доставлять боеприпасы. Заодно лошади подвезли телегу, нагруженную бочками с жидким топливом для наполнения их опустевших баков. Дочитав последний рапорт, Шерман кивнул.
— Трубите атаку.
Эхо горнов, отдавшееся от стен, потонуло в реве двигателей заводящихся транспортеров «гатлинга». От переклички их выхлопов по площади потянулись облака синеватого дыма — и наступление началось.
Для обороняющихся это означало лишь муки и гибель. Бронированные спереди, сеющие свинцовую смерть транспортеры покатили к возведенным впопыхах баррикадам, безжалостно истребляя укрывшиеся за ними войска, пока бесполезная ответная стрельба не стихла. Пехотинцы с энтузиазмом растащили баррикады, открыв проходы, и самоходная техника двинулась вперед.
Когда впереди показался Букингемский дворец, последовала еще одна кавалерийская атака с Бердкейдж-Уок, не более успешная, нежели предыдущая; отступить удалось лишь горстке изрядно потрепанных защитников дворца.
Транспортеры «гатлингов» шли впереди пехоты, задержавшись лишь перед самым дворцом.
Гвардейский полк держал героическую оборону, но остановить американские пули тонкие стальные кирасы не могли. Атакующие хлынули в дворцовые ворота; обороняющиеся внутри самого дворца задержали их лишь на минуту. Губительный огонь «гатлингов» сокрушил окна нижнего этажа, сея смерть направо и налево, и начал взбираться все выше, отыскивая защитников, засевших на верхних этажах. И с громовым «Ура!» пехота ворвалась во дворец.
Когда генерал Шерман со своим штабом минут через пять въехал на дворцовый двор, битва уж подошла к концу. Мощенная булыжником площадь была завалена трупами. Тут и там санитары оказывали медицинскую помощь немногочисленным защитникам дворца, оставшимся в живых. Двое американских солдат, закинув винтовки за плечи, вышли через парадное крыльцо, ведя между собой элегантно одетого человека с белой тряпкой в руках.
— Вышел прямиком на нас, генерал, размахивая этой вот скатеркой, — доложил капрал. — И заявил, что оченно хочет поговорить с начальством.
— Кто вы? — холодно осведомился Шерман.
— Конюший Ее Величества королевы Виктории.
— Отлично. Отведите меня к ней.
Тот подтянулся, стараясь совладать со своими трясущимися конечностями, стоя лицом к лицу с вооруженным врагом.
— Сие невозможно. Ее здесь нет. Пожалуйста, прекратите штурм и бессмысленные убийства.
— Где она?
Конюший окостенел, поджав губы. Шерман хотел было начать допрос, но раздумал и обернулся к начальнику штаба.
— Допустим на время, что он говорит правду. Обыщите дворец, поговорите со слугами, выясните, куда отправилась королева. А покамест я размещу свой штаб здесь.
— Смотрите, генерал, вон туда! — крикнул один из офицеров, указывая на крышу Букингемского дворца. Все услышавшие обернулись в указанном направлении.
Выбравшийся на крышу американский солдат спускал развевавшееся там знамя. Полотнище порхнуло вниз вдоль фасада и смятой тряпкой легло на камни. А его место занял звездно-полосатый флаг. Из глоток видевших это солдат вырвались оглушительные вопли ликования, и даже Шерман с улыбкой кивнул.
— Великий миг, великий день, сэр! — воскликнул начальник штаба.
— Действительно, Энди, воистину так.
ДЕРЗКИЙ ПОБЕГ
Из своего окна, выходящего на Уайтхолл, бригадный генерал Соммервилл видел битву за Лондон как на ладони. Известив о надвигающейся угрозе гвардейскую кавалерию и пехоту, все войска, обороняющие город, он утратил контроль над дальнейшим развитием событий. Со стороны набережной постоянно долетал треск выстрелов, от площади Парламента слышалась канонада. Он проводил взглядом лихих кавалеристов, рысью проехавших мимо, сверкая шлемами и кирасами. Уже во второй раз он видел кавалерийскую атаку на врага; из первой волны не вернулся никто.
