Помещик (СИ) - Шерр Михаил

Моё общее впечатление было, что полковнику понравилось всё. Особенно мои французские блюдо, но он также оценил и шашлык и поднял бокал за моих погибших братьев. Пил полковник действительно исключительно наливку от ключницы Пелагеи, сразу же сказав что согласен с оценкой напитков слышанных от уважаемого Алексея Васильевича.

Медвежатина тоже зашла, особенно полицейским нижним чинам. Они обедали немного в стороне и явно были в восторге от моего стола.

Никаких сомнений в окончательном вердикте полковника у меня уже не было, но все равно был какой-то интерес: озвучит ли он мне его в лоб.

Обед уже длился больше трех часов и по всему было видно, что полковник вот вот встанет из-за стола. Софья Павловна получила любезное приглашение продолжить своё путешествие в его карете и попросила разрешения удалиться, чтобы переодеться.

И в этот момент получилось так, что я с полковником остался как бы случайно наедине.

— Моя супруга очень вам благодарна, Алесандр Георгиевич, что вы вырвали её из рук этих негодяев. Они, воспользовавшись её женской слабостью, не только шантажировали, но и угрожали жизням всем членам нашей семьи. Даже маленьким детям, нашим сыну и дочери. Негодяи уже наказаны и думаю, что никогда даже память о них никого не потревожит.

Эти слова полковника были столь неожиданными, что я даже не сразу понял, о чем он говорит.

— Эта история очень пагубно отразилась на её здоровье и доктора посоветовали нам срочно отправиться на курорт в Баден-Баден. Моя жена уже заграницей. Она была вынуждена была даже оставить детей и очень сожалела, что не смогла лично вас поблагодарить. Но смею вас заверить, Александр Георгиевич, что мы всегда будем вам благодарны.

Полковник окончил говорить и немного отстранившись окинул меня взором. Затем как-то странно обвел рукой стол.

— Купец Самохватов на паях с вами желает открыть в Калуге ресторацию. Я вам сделаю протекцию и буду всем рекомендовать вашу кухню как истинно высокую французскую. Только вот господин купец будет смотреться как-то, — полковник скривился как человек неожиданно попробовавший горького вместо сладкого, — не очень.

Софья Павловна собираясь не долго и после нашей беседы полковник тут же уехал, увозя в карете свой приз.

Понятное дело, что дрожайшая супруга их высокоблагородия на иностранных водах будет поправлять подорванное здоровье очень и очень долго и возможно у неё вообще ничего не получится. А такой кавалер не может быть один и вакантное место похоже уже занято.

Глава 18

Полковник Чернов уезжал от помещика Нестерова в отличном настроении. Дурацкая «командировка» в Калугу подходила к концу.

Из достоверных источников из окружения Государя Императора Николая Павловича он знал, что со дня на день его позовут в Петербург. И хотя в столь желанной столице Российской империи он пробудет не долго, а возможно даже и всего дней, но его ожидает пост губернатора не в самой последней губернии и скоро его титуловать будут уже вашим превосходительством.

Кто бы мог подумать, что назначение на дурацкий пост в Калуге окажется действительно трамплином перед взлетом. Все таки отсутствие переаттестации в полицейское звание действительно означало внимание Государя, а не его равнодушие.

Мерзкая история, в которую его вляпала законная жена, в итоге имела такой блестящий и неожиданно удачный финал.

Когда Алексей Васильевич Боровитинов привез ему двух полуголых избитых людей, один из который еще несколько часов назад был управляющим его племянника, о котором дядя отзывался как о совершенно никчемнейшем представители славного дворянского рода, полковник испытал чувство отвратительного животного ужаса.

Этот человек оказался вором у своего управляющего и любовником его жены, с которым она собиралась бежать в Америку. Но это была половина беды.

Другой половиной было то, что она со своим любовником и еще одним подручным, прикрываясь его именем и должностью, вымогала большие деньги у купцов и дворян губернии. Были даже монастыри, которым пришлось платить отступные.

И дело было даже не в достаточно больших суммах этих взяток, а в том как нагло, совершенно не заботясь о последствиях для него, действовала женщина, которую он называл супругой.

Женившись против воли родителя, полковник в своё время вызвал неудовольствие Государя. Но со временем все как-то притерлись к друг другу и небольшой сбой в карьере казался просто недоразумением.

Дети радовали и его и деда и вдруг такое.

И открывшиеся преступления жены это не слухи. Племянник Алексея Васильевича свидетель измены жены, на его глазах она отдавалась любовнику.

Господин Нестеров схватил любовника и захватил кучу писем, где изложена история преступления и падения жены. И этого негодяя и их переписку он передал господину Боровитинову.

Тот пошел еще дальше и схватил сообщника жены и её любовника. У ужасу полковника он тоже пользовался телом его жены.

Нестеров своего бывшего управляющего допросил достаточно жестоко, а Алексей Васильевич допрос продолжил, допросил и схваченного сообщника. Допрашивали их с большим пристрастием и выложили они все, как говорится, что знали, а что не знали, то вспомнили.

После таких допросов с пристрастием негодяи, вероятно от большого раскаяния, отошли в мир иной, а полицеймейстер Калуги остался на первый взгляд у разбитого корыта.

Но свою жену полковник не даром считал очень практичной особой. Всё, что попало в её руки в результате вымогательства, оказалось в сохранности. Это должно было стать стартовым капиталом за океаном, куда она собиралась убежать.

Поэтому все эти деньги можно сказать до копейки, вернули пострадавшим от рук его жены. И мало того. По совету господина Боровитинова он ничего скрывать не стал. Конечно все было сделано публично на половину.

Два сообщника жены ничего рассказать уже не могут, поэтому по совету Алексея Васильевича, дело было представлено так, что его жена тоже жертва этих негодяев.

Правду знают только трое: Алексей Васильевич, его племянник и он сам.

Алексей Владимирович будет молчать. Во-первых, сообщники жены замолчали навсегда не просто так; во-вторых, не первый день знакомы.

Оставался его племянник, за которого Боровотинов открыто просить не стал. Но…

Последний раз Алексей Васильевич отозвался о господине Нестерове совсем по другому. Оказывается это его единственный кровный родственник, а все обстоятельства дела говорят в его пользу.

Всё равно полковник Чернов сомневался. Но тут ветры удачи подули в его паруса. История получила некоторую известность и шитая белыми нитками версия о причине отъезда жены полицеймейстера, получила высочайшее одобрение.

Полковник давно уже был человеком ради карьеры способном на многие подлости, но к этому незнакомому помещику у него появилось какое-то чувство благодарности.

Неожиданно губернатор поручает ему выносить личное суждение обо всех без исключения дворянах прибывающих в губернию из-за границы, особенно из Франции — рассадника революционной заразы. А тут длинный на язык купец Самохватов начал чуть не на каждом углу Калуги расхваливать кухню Нестерова. И полковник решил лично съездить и посмотреть на этого господина в «полевых» условиях, чтобы совместить приятное с полезным.

Как он и ожидал, Боровотинов отстранился от момента принятия окончательного решения, хотя возможно у него действительно открылась старая рана.

Когда Сергей Андреевич вышел из кареты, он сразу же увидел прелестную незнакомку и подумал, что все сделал правильно, приняв решение о смотринах в «полевых» условиях. Через несколько минут госпожа Торопова его познакомила с этой дамой и это оказалась их родственница о красоте и очаровании которой полковник много раз слышал.

В результате положительные шансы господина Нестерова стали почти абсолютными, а его действительно великолепная кухня была последним штрихом.

Плавный ход кареты убаюкал уставшую Софью Павловну, но не успокоил разгорячённое внезапно вспыхнувшей страстью и алкоголем сердце полковника. Он был уверен в своих амурных силах и глядя на спящую красавицу предвкушал, как он сегодня же овладеет её телом.