Джон Мэн - Иоганн Гутенберг
Самый успешный из всех немецких книгопечатников появился в Нюрнберге.
Гартман Шедель получил медицинское образование в Падуе и всю жизнь работал доктором. Но его настоящим пристрастием были книги. Шедель получил в наследство несколько сотен книг, и все свое свободное время и деньги тратил на коллекционирование, создав огромную библиотеку, которая сейчас хранится в Баварской государственной библиотеке. Он начал собирать печатные книги в 1470 году, но никогда не отказывался от рукописей и сам переписал 40 томов. Будучи щепетильным исследователем и любителем делать записи, он проявлял свой творческий потенциал только в коллекционировании (хотя его жена могла бы со мной поспорить: он также был отцом 12 детей). Тем не менее необычные увлечения привели Шеделя к написанию одной из самых известных книг того времени.
Слава «Нюрнбергской хроники» основывается не на оригинальности. Она была задумана как 600-страничная история мира от его сотворения до 1493 года. Фактически эта книга состояла из разрозненной информации, взятой из нескольких сотен источников, в основном итальянских, в частности из работ нашего плодовитого друга Пикколомини, который, кроме того что был папой, другом Николая Кузанского и почитателем Библии Гутенберга, являлся также неплохим историком. У Шеделя были Historia Bohemica («История Богемии») Пикколомини (изданная в 1475 году, после его смерти) и манускрипт истории Европы, поэтому он просто скопировал информацию из этих двух работ. Шедель был весьма неразборчив в отношении информации, которую он включал в свою книгу; он игнорировал важные события, такие как открытие Колумбом Америки (новость о котором как раз тогда стала известна). Но эта книга отличалась своими иллюстрациями, дизайном и печатью, благодаря чему заняла особое место в истории книгопечатания.
«Нюрнбергская хроника» – самая удивительная немецкая инкунабула, первая книга, подробности издания которой нам известны.
За изданием «Нюрнбергской хроники» стояли ее покровители – Зебальд Шрейер и Себастьян Каммермайстер, оба приверженцы культуры итальянского гуманизма, особенно гравюр. Именно их благородные ренессансные идеалы и желание сделать работу доступной «для всеобщего удовольствия» способствовали принятию решения о публикации двух параллельных изданий – латинского и немецкого. Художники были под рукой – это Вильгельм Плейденвурф, учитель Альбрехта Дюрера, и один из его протеже, Михаэль Вольгемут. В Нюрнберге также жил Антон Кобергер, крестный отец Дюрера и крупнейший европейский медиамагнат; будучи одновременно книгопечатником, издателем и книготорговцем, он имел в своем распоряжении две дюжины прессов, сотню работников и представителей по всей Европе. Благодаря его помощи цены на книги снизились, а тиражи возросли от 200 до более чем тысячи экземпляров. В том, что касается его личных стремлений, Кобергер стал прототипом современных издателей: он женился на аристократке и заводил знакомства в высших кругах общества, став своего рода магнатом-издателем. Авторы, меценаты, покровители, художники, книгопечатники и книготорговцы – все они представляли собой уникальный тесный круг состоятельных соседей, друзей и родственников.
«Нюрнбергская хроника» была задумана как 600-страничная история мира от его сотворения до 1493 года.
Кроме тиража, сохранились также детали издания «Хроники» и контракты, что позволяет узнать удивительные подробности об этой первой популяризаторской работе. Было запланировано для печати 2500 копий (1500 – на латыни и 1000 – на немецком языке). Кобергер должен был предоставить работникам закрытое помещение, чтобы предотвратить возможность плагиата (однако после издания пиратская версия книги все равно появилась)[3]. Он самостоятельно купил бумагу, выписав счет своим покровителям позже. Ему платили 4 гульдена за 500 страниц – это примерно 1 фунт, или 1,5 доллара, за страницу, что примерно составляет стоимость печати и переплета современной черно-белой книги.
В «Нюрнбергской хронике» было более 1800 иллюстраций; что примечательно, многие из них использовались более одного раза. Это указывает на то, что тогда, как это часто бывает и сегодня, чувствовалась нехватка времени. Художники работали по 14 часов в сутки, получив аванс в тысячу гульденов (100 тысяч фунтов, или 150 тысяч долларов), что весьма неплохо, но эту сумму следует разделить на два года, в течение которых продолжалось производство книги. Времени было мало, и не так уж много людей знало, как выглядят Мантуя и Верона, так почему бы не использовать один и тот же пейзаж: какая разница, если они все равно покупают книгу?
На самом деле одни покупали, а другие нет. В 1509 году оставалось еще 558 непроданных копий. Наследники художников, которые, в соответствии с условиями контракта, несли ответственность за расходы, должны были заплатить 1200 гульденов, чтобы покрыть расходы на непроданные копии и другие долги. Эта сумма превышала сумму изначально полученного ими аванса, поэтому неудивительно, что никаких свидетельств о повторной выплате аванса нет.
В «Нюрнбергской хронике» было более 1800 иллюстраций.
Как говорит Адриан Уилсон в своей работе «Создание „Нюрнбергской хроники“», «из этого можно сделать вывод, что на рубеже столетий торговля книгами мало изменилась и что участь иллюстраторов была не лучше, чем в наши дни».
Следует отметить, что об авторе не упоминается вообще. Никаких контрактов, никакого аванса, никаких гонораров – ничего. Очевидно, не было и никаких доверенных лиц. Судя по всему, Шедель просто очень сильно хотел, чтобы его книга была опубликована, и написал ее лишь ради признания.
Я бы сказал, что этому проекту не хватало редакторского контроля. Его руководители, увлеченные дизайном, производством и продажами, забыли о содержании, а в результате остались без прибыли и с непроданными экземплярами.
Из этого следуют очевидные выводы. Чрезмерно амбициозные издатели, некритичные покровители, отсутствие редакторского контроля и, прежде всего, неправильно выбранный автор – это то, что с самого начала обрекло проект на неудачу. Тем не менее, как и в случае со многими неудавшимися предприятиями, если бы издатели были более дальновидными, у нас сейчас не было бы этой замечательной книги, представляющей собой саму сущность средневековой жизни.
Об авторе «Нюрнбергской хроники» не упоминается вообще.
* * *По другим государствам немцы разъезжались, руководствуясь теми же стимулами, что и в родной стране: они искали рынок в среде ученых, прелатов и юристов. Одни немцы обучали других, и рост числа книгопечатников происходил в экспоненциальном порядке, до тех пор пока количество мастеров, которые работали по всей Европе, не достигло четырех сотен (и это только те, о ком нам известно). В приложении II перечислены имена немецких книгопечатников и места, в которые они прибыли в первую очередь. Но впоследствии многие из этих людей, как и их ученики, переезжали в другие города.
Составление списка того, кто, куда и когда поехал, было бы интересной задачей для трейнспоттера[4] – неплохая аналогия, ведь взаимосвязи стали такими же сложными, как железнодорожная сеть, поскольку сотни, а впоследствии и тысячи книгопечатников обосновывались в различных европейских городах, покидали их, а затем возвращались обратно. Если предположить, что каждый мастер-книгопечатник имел только одного ученика и для того, чтобы обучить человека до такого уровня, когда он сможет начать собственное дело, нужно три года (позже время обучения варьировалось от двух до пяти лет), распространение специалистов должно было происходить экспоненциально каждые три года. В 1452 году два мастера-книгопечатника до 1460 года могли обучить лишь восьмерых, но в 1470-м году это число составило бы 128, в 1480-м – тысячу, в 1490-м – 8 тысяч, в 1500-м – уже 64 тысячи… На самом деле к тому времени благодаря естественной конкуренции график выровнялся. К 1500 году в тысяче книгопечатных цехов работало от 10 до 20 тысяч человек.
Проанализировать быстроту распространения специалистов можно, подсчитывая города, в которых имелись прессы. В 1480 году (спустя всего 12 лет после смерти Гутенберга) книгопечатные прессы существовали в 122 городах Западной Европы, причем почти половина из них находилась в Италии.
В 1480 году книгопечатные прессы существовали в 122 городах Западной Европы.
Европейские города, в которых существовало книгопечатание, 1480 год.
В течение следующих 20 лет количество городов, в которых существовало книгопечатание, увеличилось еще в два раза: в 1500 году в 236 городах был как минимум один пресс (в том числе, как ни странно, в городке Цетине в Черногории, где в 1493 году появился первый славянский пресс, использовавший кириллические литеры, привезенные из Венеции; однако он просуществовал недолго: черногорцы переплавили свинцовые литеры в пули).
