Другой Путь (СИ) - Марков-Бабкин Владимир

— Не всё во власти даже Императриц. Нет, этого не случится. Так что?

Пожимаю плечами.

Лисавет вдруг спрашивает:

— Может мне у тебя Катю просто выкупить? Мне нужна личная мастерица чая.

Этот вариант я тоже рассматривал, но, как теоретический, в числе многих возможных. И ничего не придумал на сей случай, честно говоря.

— Я приму твою волю, Матушка, какой бы она ни была. Но, у Кати на руках вольная. Однако, от оглашения сей бумаги она отказывается. Хотя может покинуть меня в любой момент по своему желанию.

Императрица вскидывается, но застывает.

— Даже так…

Она ставит едва не пролитую ею чашку.

— Хорошо, Петруша, я подумаю. Да, и с невестами твоими я пока не определилась. Всё, ступай, у меня забот и без тебя достаточно.

Встаю.

— Благодарю тебя за приём, Матушка. Ждать ли тебя сегодня у меня?

Она потёрла лоб.

— Честно? Я не знаю. Не решила ещё.

Киваю:

— Хорошо. В любом случае, я буду ждать тебя, Матушка.

…

Я привычно шёл по залам Зимнего дворца. Что я решил? Многое и ничего конкретного. Даже приедет ли Императрица ко мне сегодня в гости или нет. Вопрос об имении и прочих деревнях в окрестностях Петербурга мы проговорили, ничего не решили, но эти вопросы с кондачка не решаются. С невестой всё так же неясно. Лина понравилась и это хорошо. Но, пока всё очень зыбко в этом плане. Катя? Не знаю. Лиза отнюдь не взбалмошная дурочка. Она опытный и беспощадный правитель. Да, она приняла обет никого не приговаривать к смертной казни, но у неё есть тысячи способов превратить жизнь наказуемого в бесконечный ад, да такой, что иной раз лучше бы убила сразу. Поэтому вопрос Катей у неё в голове может уже иметь форму принятого решения. «Выкупить» у меня мою «крепостную», принять потом в штат Двора, назначив на должность какой-нибудь обер-чай-шенкини, она может запросто. С пожалованием личного дворянства, как вариант. Это, если посчитает необходимым изъять этот элемент из моего уравнения. А может и не изъять. Она явно ждёт итогов «карнавала невест».

Что ж. Feci quod potui, faciant meliora potentes. Я делаю всё, что могу. Кто сможет, пусть сделает больше.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРЕЦ. 12 ноября 1743 года.

Целую руку Лины.

— Наконец-то я имею счастье приветствовать тебя в своём доме, моя дорогая Лина.

Принцесса на мгновение замирает, ощущая мои губы на своей кисти.

— Пьйотр…

Вспоминаю что остальные гости не говорят по-русски.

— Лина, прошу, тебя, сегодня говори на немецком. Говори, как тебе комфортно. По-русски будем практиковаться потом. У нас много лет, как я надеюсь, будет на это.

Она кивнула и ответила по-немецки:

— Спасибо, Петер. Я рада быть у тебя дома. Тут очень интересно, а уж разговоры о твоём дворце ходят, словно о сказочном замке. И, да, ты прав, мне очень трудно говорить по-русски. Сложный язык. Но, я выучу.

Киваю.

— Я тебе помогу. Я ведь тоже выучил, хотя, говорят, что у меня дикий немецкий акцент. Я учу и стараюсь. Когда-нибудь мне предстоит править Россией, и я искренне хочу, чтобы рядом со мной Императрицей была ты, Лина.

Принцесса вздохнула.

— Петер, я очень желаю этого. Это моя мечта — быть с тобой.

— И моя.

Вновь целую её руку.

Что у нас происходит? Да, пока, ничего особенного. Гости и Лина приехали. Дядюшка и Ульрика воркуют отдельно, мы с Линой отдельно. Ждём Матушку. Откуда я такой осведомлённый при отсутствии мобильной связи и спутниковой группировки? А очень просто. Достаточно дать условные полкопейки условной мелкой сошке и оплатить ему экипаж, чтобы известие о том, что Императрица повелела закладывать лошадей для поездки в Итальянский дворец, достигло моих ушей раньше, чем Государыня приказала одеваться.

Я уже освоился в этом времени и прекрасно умею с ним управляться.

Лина была интересной собеседницей. Начитана, образованна, масштабна. Многое знала и умела, имела практический опыт, в том числе и в медицине. Мы обсудили ряд интересных случаев и методы лечения. Мне понравилась живость её мышления. Главное, что мне понравилось — умение мыслить десятилетиями, абстрактно. Не в контексте «вот я выйду замуж», а в контексте наук и прочего, что напрямую её не касается.

Увы, у Кати вот этого не было. Катерина очень практический человек. Яблони на Марсе её совершенно не интересуют. Она была бы хорошей женой для помещика, купца или профессора теплотехники. Но, для правителя важен не только «надёжный тыл», но желание и умение тащить воз власти в будущее вместе. Требуется видение «за горизонт».

Нет, Лина не похожа на Катю. Впрочем, о чём это я? Как можно сравнивать…

Они разные.

О чём я думаю? Именно о том, что Матушка почти наверняка заберёт у меня Катю. И я даже не знаю, хочу ли я этого или нет. Но, вероятно, всё решено. Остается лишь принять это, как факт.

Не терзаться понапрасну.

Мне не пятнадцать лет. Я знаю, помню, как задыхаться от счастья и буйства гормонов. И как хочется напиться таблеток и прыгнуть с балкона. Я пережил это. Мне не пятнадцать лет. Я не всегда был глубоким стариком.

Я знаю — Катя лишь сладкий эпизод в моей жизни. Лина же — судьба и моя, и всей России. Даже, если Катя нежна и прекрасна…

Се ля ви.

— Петер, говорят, что у вас тут чудеса…

Киваю, не отпуская её руку.

— Я тебе всё покажу. Тебе понравится, поверь мне…

— Я очень хочу поверить…

— Честь моя в том гарантия, моя Каролина.

Возникший внезапно обер-церемониймейстер провозгласил:

— Её Императорское Величество Государыня Императрица Всероссийская Елисавета Петровна!!!

Царица вошла в прекрасном настроении.

Присутствующие принц и принцессы сделали реверанс, я же, просто подошёл к Императрице, и мы расцеловались.

— Спасибо, Матушка. Я ждал тебя.

Улыбка.

— А я просто захотела чаю, Петруша.

— Матушка, для тебя хоть лунные острова с единорогами, только прикажи.

Смех.

— Боюсь, Петруша, что ты вместо единорогов приволочешь мне с неба саму Луну и скажешь — выбирай, какой из единорогов тебе нравится больше.

— Матушка, я тебе и солнце с неба достану. Зачем оно нам на небе, если ты светишь всем на Земле?

Тут уж Императрица действительно рассмеялась.

— И как тебе это удаётся… Ладно, что у тебя тут сегодня? Зачем звал?

Смиренно киваю:

— Кресло на колёсах.

— Что-что?

— Ну, такое… Пойдём смотреть?

…

Мы ходили по мастерским. По лабораториям. Даже на мыловарню посмотрели. Издалека. Там, конечно, пованивало, поэтому в цеха я гостей не повёл, а вот на склад готовой продукции повёл. И, как я это называю, в демонстрационную повёл. Десятки вариантов мыла, термосы разных конфигураций, всякая потешная электрика, омолаживающие мази и кремы, кремы для кожи и похудения, в общем, всё, что востребовано аристократическим рынком.

Императрица весьма заинтересовано ходила, смотрела, трогала, вдыхала ароматы, спрашивала.

Да и принцессы весьма возбудились от наличия и возможностей. Правда у Ульрики глаза больше горели от вожделения обладания всей этой косметикой, а вот у Лины в глазах был некий азарт, она явно уже примеряла на себя все возможности, которые открываются.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРЕЦ. 12 ноября 1743 года.

После экскурсии и обеда иностранные гости отбыли. Матушка же решила задержаться.

— Что скажешь?

— Матушка, ты знаешь, что я скажу. Не первый раз говорим. Влиятельные иностранные принцессы России не нужны. Будь она хоть трижды раскрасавица и за ней такие предки и связи, что мама не горюй. Чьи интересы она будет отстаивать? России? Сомневаюсь. Я и ты только и будем, что бороться с ней. С теми, кто за ней. Но и у мелкопоместных княжон родственники есть. И они голодные. Да и привыкли они искать поддержки у более сильных соседей…