На лыжне попаданец Ломаев (СИ) - Леккор Михаил
— Иди, Спиноза ты наш доморощенный, — снова вздохнул Кожевников, — тебе надо бегать в преддверии первенства СССР!
Глава 19
Вот так потихоньку и жили. Нет, жизнь, в общем-то, была нетрудная, не дико нервная, но постоянная борьба со сказочными ветряными мельницами, то есть с глупыми положениями советской реальности, все-таки как-то мучила. Бестолковой неопределенностью, что ли?
Но вот и подошло первенство СССР, как-никак, 2 декабря, как объявляли народу в государственных СМИ! А вот, где проводить, как я понимал, не могли четко определить до самого дня открытия. Так Вологда или Мурманск, в конце концов?
В первом в этом году уже прошли обильные снега, на землю привольно лег хороший снежный слой. Но вот сам город был большей частью еще с дореволюционным жилым фондом. Во втором же можно показывать замечательный социалистический город-новостройку, что индустриальную инфраструктуру, что обычное жилье, но снег там лег только редкими островками.
Вот и решили «умудренно», что б никому не было обидно, первенство проводить в… Калинине, бывший до революции Тверью. Впрочем, я не обиделся, мне-то какая, к лешему, разница, где бежать к золотой медали? Лишь бы где бежать, то есть был снежный покров. Поэтому можно всюду в стране, но не в бесснежном Мурманске!
Тем более, это, по сути, уже Подмосковье. И так сюда в Тверь ехали через белокаменную Москву. Но тогда заехать к Машеньке не смог, совсем некогда. А вот поеду обратно, обязательно остановлюсь. Повод найдется. В ЦОГЛИФК, Например, по делам ОЗО. Ведь ему и так необходимо.
И Кожевников просто сказал, если приедешь с победой, хотя бы свой, а не командной, то на пару суток можешь остановиться, мы ведь не такие злобные и кудрявые.
Да уж, пару раз уже попадал под бюрократический пресс командующего, только глупо мыкал, когда никто не видел. Но с приближением первенства и Кожевников смягчился. Спортсменов нельзя теперь нервировать, особенно Ломаева. Если он на первенстве СССР сорвется, хоть сам, хоть командой, то далее вообще ничего не будет, а тогда и командующему станет очень плохо.
А отсюда для меня какой вывод? Надо обязательно побеждать. Выиграешь первенство, хоть по отдельным дистанциям, а еще лучше командой, то хоть в открытую воруй, никто ничего не скажет.
Ха, воровать он, разумеется, не будет, глупость это несусветная, а вот в сладкой для него Москве на недельку остается. В ЦОГЛИФК забежит, посмотрит, не забыли ли. В ЦСКА, они же еще и от общества выступает, чуть от командования русский «подарок» от этого не получил, да-с. Не дадите немного денюжек, ребята на хлебушек, если мы вам медали покажем?
В общем, кто как, а я был замотивирован по самое не балуйся, аж по поезду бегал от нетерпения. Чтобы я да, не победил, ух! Руки-ноги поотрываю, не себе, конечно, противникам, пусть дрожат, боятся. Вот я какой ужасный
Дистанции по моему виду спорта — бег на лыжах со стрельбой, то есть по биатлону, — классические, делятся по гендерному признаку. На женские мне наплевать, а вот мужские — спринтерская (20 км), средняя (30 км), дальняя (50 км) — мы видели, знали и, можно сказать, хе-хе, щупали. Дома, конечно, не здесь. А вот и новый сюрприз. Рано я запел про некомандный вид спорта биатлон.
Вот вам, пожалуйста, — командная гонка — женщины четыре по пятнадцать, и мужчины четыре по двадцать. В СССР ряд лет она не проводилась, а теперь с потеплением международной обстановки вновь стали проводить.
Наш штатный тренер на выезде — старший лейтенант Эдгар Иванов — тоже до нельзя удивленный, предложил подумать и просто пробежать тренировочным темпом. Не тренировали ведь. У нас четвертый член команды вообще случайно оказался.
Впрочем, скоро все стало ясно, когда вопрос открыли на собрании тренеров. Оказалось, что командная гонка была вновь введена на высшем уроне, на уровне глав государств. Предложили с Запада, наш Миша, конечно, согласился, не ему же бегать. Тренер Иванов после этого, как и другие тренеры, согласился. Генсек же одобрил!
Ох, это уж советская массовость, один за всех, все за начальство. Я тоже громко сказал свой счастливый Одобрям-с. А что, у нас-то команда более — менее спаяна, мы даже этот коллективом бегали несколько раз, правда, на тридцать километров и по другим причинам. Впрочем, ладно, и без того проблем было достаточно, чтобы еще горевать за других.
Начали первенство со спринтерской дистанции — двадцать километров. Моя с недавних времен любимая. Здесь надо обязательно выиграть, вытянуть други, всю команду. И на лыжной гонке, может хоть кто зацепится, и морально. И здесь можно побеждать, не боги горшки обжигают!
Перед гонкой еще раз проинструктировал. Сто раз говорил, сто первый повторю, может, забыли уже невзначай, от повторения никто не умер.
И сам побежал. Номер мне достался семнадцатый, ни то, ни се, опять придется соревноваться с самим собой, на время. Главное не промахнутся, один промах — одна штрафная дополнительная минута, так ведь и автоматически отлетишь к концу.
А так, температура минус семь, ветра особо нет, лепота, а не гонка. Тут даже деньги начнешь платить за такую, так сказать, лыжную прогулку, благо оргкомиссия первенства еще трассу провела по ровной местности, да по дремучему, прямо-таки сказочному лесу, прелесть!
Пришел я опять на финиш первым по времени. Причем, не просто так, а с новым мировым рекордом,обогнав предыдущего рекордсмена, некоего О. Н. Ломаева (себя-то есть самого) почти на минуту. Как-то я раскатался, как потом себя же обгонять?
Но что интересно, мая команда пришла на финиш тесно и близко, заняв соответственно, третье, шестое, седьмое, десятое места. Немного не хватало времени, тот же талантливый Алеша Орехов, еще где-то секунд пять и взял бы «серебро». Хороший, хе-хе «юноша».
Я почему взял юношу в кавычки? Оказалось, он даже старше меня, имел какую-то отсрочку! Но бегает хорошо, учитывая, что это его первое состязание. А вот остальным надо дать по носу по обидному щелчку. Пусть моральному, но еще более болезненному. Быстрее необходимо бегать, чтобы вот так не смотреть на последние вагоны медального состава.
Наш тренер герр Эдгар Иванов темным вечером попытался снизить горячность чувств, утихомирить нас. Не получилось, однако. Я ведь и сам не тренера учусь, понимаю общую ситуацию. А заткнуть не получится, он — старший лейтенант, я — старший лейтенант. Он — не пойми кого заместитель командира роты, я — командир взвода. И ведь что интересно, такой заместитель командираспортроты не иначе, как смех не вызывает, а я командую элитных спортсменом состава «А». Сам командующий армии не гнушается со мной пообщаться.
Гм, это я не хвастаюсь, это показываю, почему я влет утихомирил и своих спортсменов, и тренера. А потом еще с полчаса учил этих горе участников побеждать. Слушали ли? А как же, если я сегодня опять победил, и опять с мировым рекордом. Я, между прочим, сам их прекрасно понимал.
Если бы такой человек (где-то так) перешел мой путь в прошлой жизни, рот я, конечно, не разевал в прекрасном беспутстве. Но, безусловно, слушал внимательно и все брал на карандаш. И ведь я, в свою очередь, не грубил, тем более, не материл, спокойно, доброжелательно указал на ошибки, когда не воспользовались удобные участки местности и, наоборот, трудности географии не учитывались. А ведь это крохи сил, потери времени. И, в конечном счете, потери на финише медали.
— Вы когда будете анализировать свой сегодняшний путь, не химичьте понапрасну, не усложняйте труд головного мозга. Один пример, после которого окончательно сложилось положение. Предфинишный участок, очень тяжелый, но привлекательный.
Казалось бы, здесь быстренько подняться, потом ускорение, а там конец трассы. Вы все так и сделали, разложив финишные места по уровню сил, учил я их, — вот как я прошел… Хорошо, как прошел Алеша Орехов?
— Прошел неспешно, но в то же время относительно быстро, сэкономил силы и прошел окончательный отрезок стремительно, — отрапортовал Костя Ситдиков, один из немногих старших прапорщиков.
