Патриот. Смута. Том 7 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

— Господарь, с докладом к тебе.

Махнул рукой, пригласил сесть. Сам уже отужинал, ему предложил.

— Да, спасибо, господарь, не откажусь.

— Ванька, давай все, что есть в печи, все на стол мечи.

Слуга забегал, засуетился, а собрат мой говорить пока начал.

— Как я понял, завтра мы к Серпухову идем, без обоза, так?

— Да.

— Рисковое дело. — Насупился он. — Но, зная тебя, господарь, вверяю себя в руки твои.

Чудно, от него я ждал больше всего критики, а оказалось иначе.

— Туляки после чудесного обретения иконы чуть ли не каждый идти с нами хотел, но пришлось нам с Серафимом и Яковом, он, кстати, тоже скоро будет… — Перевел дух, продолжил. — Пришлось отговаривать. Укомплектовали мы две сотни. Больше это город вообще без защиты оставлять, а здесь мало ли что.

— Хорошо.

— По снаряжению. В арсеналах найдено много всего. Доспехи я все изъял. Аркебузы и пистолеты тоже нашлись. Много. Сотен пять наших конных перевооружили уже. Многое решили оставить для местных ополченцев. Чтобы было чем, в случае чего, город оборонить. Но, самое лучшее забрали.

— Отлично. — Я улыбнулся ему.

— Я верю, что у тебя есть план и… — Он осмотрел то, что притащил ему в качестве ужина Ванька. — И мы одолеем Шуйского.

Погладил бородку свою жиденькую, взялся за ложку и начал наворачивать.

А я погрузился в раздумья.

Можно было, конечно, развернуть войска, дойти до Калуги, затем двинуться к Смоленску и дать бой там Жигмонту и его ляхам. Но, это выглядело очень странным действом. Поэтому то, что я придумал по противодействию войску Шуйского, нравилось мне все больше.

Распрощался с Григорием, принял еще несколько сотников и дозорных, чтобы выдать более точные указания по завтрашнему делу. Все же непростое оно нам всем предстояло. Рисковое и требующее приличных усилий.

Затем банька и добрый сон. Лег пораньше, потому что вставать нужно ни свет ни заря.

Воинство мое выдвигалось. Солнце только-только показало первые свои лучи из-за лесов на востоке, а полки уже втягивались в Тулу и форсировали Упу по ее мостам.

Войско двинулось без обоза. У каждого бойца только запас еды на трое суток, очень скромный, порох, пули, что для боя надо и походное снаряжение. Коннице было чуть проще, но на нее нагрузили дозоры.Они умчались вперед, как только войско подниматься стало. Никто перед нами, основными моими силами, не должен был послать Шуйскому весть о том, что идем мы. А значит — полный контроль всех дорог, троп и чего угодно на пути к Серпухову.

Конный, который может принести весь, пройти не должен. А для этого несколько сотен я отправил вперед, широким фронтом, отрядами по несколько человек, следить за всем.

Сам шел с лучшей полутысячей. Блестели доспехи, люди выглядели собранными. Над нами реяло гордое знамя Ивана Грозного.

Как переправились через реку, ушли в авангард.

План был в том, что конница как можно быстрее, но, сохраняя коней, идет вперед. Быстрым маршем выходит к бродам, нависает над ними к ночи, но не переправляется. То есть такой легкий контроль из удаленного присутствия. Лагеря основных разбиваем скорее два. Все от скорости пехоты зависит. Если выдерживает она скорый марш в семьдесят километров, то вместе стоим. Но, шансов на это было мало.

Все же пешком идти это километра три в час. Даже с учетом того, что сейчас лето и продолжительность светового дня часов шестнадцать, нужно заложить час на обеденный привал и час на постановку лагеря. Выходит, где-то сорок пять километров. Если поднажать сильнее, ускориться, пятьдесят.

Но это очень сильный надрыв. Крепкое усилие.

А конница может быстрее. Вот ей броды и контролировать.

Ну а как выйдем к переправе уже ясно будет — где Шуйский со своей армией и как действовать. Изгоном Серпухов брать, что вполне возможно. И я рассматривал такой вариант событий. Город мне нужен, там люди, которые могут приоткрыть завесу тайны на происходящее. Что за Рюриковна, там ли она, или везут только. Это раз. Второе — Серпухов, это все же крепость. И если силы Шуйского хотели штурмом брать Тулу, а поймут, что я уже так близко, то… Может и паника начаться.

Психологическое давление — мой сильный козырь.

Опять же — основной план в ином.

План измотать войско на марше. Попытаться хотя бы это сделать. Их много, очень. Большая доля посошной рати негодная к прямому бою и очень уязвимая для засад. Конница хоть и не сильно, но уступает моей. Преимущество, пехота. Немецкие наемники и шведы опытнее и лучше моих бойцов. Превосходят их в выучке.

Но… Это же тоже можно использовать.

Не просто так я пушки в поход с собой брал. Была у меня мыслишка использовать более позднее новаторство, которое не ожидал противник. Каре с артиллерией внутри. Но, это как последний довод в бою.

А до встречного, полевого боя. По-хорошему — ударами конных сотен с разных сторон растащить, измотать противника. Показать ему, что мы лидируем в маневренной войне и мы навязываем ему бой.

Ну и диверсии.

Все стоило начать с ночного налета на лагерь.

Но для всех этих действий мне, а в большей степени моим людям нужно было совершить немыслимое. Менее чем за сорок часов пройти семьдесят с небольшим километров от Тулы до бродов, переправиться и там уже, на иной стороне Оки понять — что мы делаем дальше.

А пока — дойти.

Дозоры умчались на север. Авангард шел как передовой отряд. Телохранители мои и Яков со своей сотней окружали меня. Остальная полутысяча двигалась тоже рядом, достаточно плотной, походной колонной.

Пехота все больше отставала, но на то, что она сможет держать сопоставимую скорость я и не рассчитывал. Благо — мы могли идти чуть более прямо, чем обычно ехал обоз. Проходимость пешего и конного ощутимо выше, чем у колесного транспорта. Поэтому там, где было возможно — срезали углы, протаптывая по факту новую дорогу.

Что до обоза — он также должен был выдвинуться вслед за основными силами. В последнюю очередь. Идти под малой охраной — две сотни я там оставил в надежде, что окрест каких-то еще крупных формирований нет. Мы же, идя на север, зачищали и прикрывали его от каких-то вражеских сил.

Диверсанты и те, кто по лесам прятался и мог напасть?

Разведка была как раз на то, чтобы предотвратить наличие подобных частей, если они вообще будут. Мог ли Серпухов вывести в поле какие-то части? Да, в целом мог. Но мне казалось ввиду того, что основные силы собраны в Москве, вряд ли там, в городе несколько меньшем, чем Тула, которую мы уже прошли, будут какие-то значимые контингенты.

Да и сидеть они должны в ожидании основного воинства.

Шли быстро, но коней берегли. Все же загонять животных — дело последнее.

Пейзаж окрест становился все более характерным для лесной зоны. Дорога шла между деревьев. Полей было прилично, но многие выглядели заброшенными. Сев прошел, но на них вместо уже должных стебельков хлеба росла обычная трава. Народ, который мы встречали, старался убраться подобру — поздорову. Избы, которые преимущественно группировались по пять-семь, формируя небольшое поместье, пустовали.

Коней, коров, свиней и какой-то иной живности не было.

Беден был русский крестьянин начала семнадцатого века. Да и то, что было лет десять назад, на изломе веков уже проели, забили или разбойники угнали. Так что, даже если и было чего — уже нет.

Лошадей в армию всех. Пахали на себе, а что делать.

Возвращающиеся дозоры докладывали, что все спокойно. Местные не могли себе позволить коня. А дворяне, что худо-бедно как-то что-то могли, уже находились в Москве или где-то еще. Воевали. Управление местным населением происходило постольку- поскольку. Вся страна воевала, а крестьянин выживал как мог.

Все это, как Смуте конец поставлен будет, придется поднимать, восстанавливать.

Чтобы государство стало сильным и смогло заявить о себе на мировой, а в данном случае, европейской политической арене, нужны реформы. Сложное, долгое дело, адская работа.