Шарлатан 2 (СИ) - Номен Квинтус

Ну, директриса оказалась в своем амплуа: она халат осмотрела, увидела на нагрудном кармане монограмму «НН» и сказала, что наверное халат этот кто-то забыл, надо все-таки растеряху найти и халат вернуть — на что горничная сказала, что это инициалы «Надежда Никитина» и это ей подарок от руководства. От какого ­ не уточнила, хотя у меня определенные подозрения и возникли. А Надюха растерялась, только «спасибо» произнести смогла — и побежала «осваивать ванну». То есть сначала мы все же спустились в ресторан и поужинали (и выбор блюд там воображение уже поражал), а уж после Надюха в ванну и нырнула. И плескалась там как русалка пока я не заорал и ее оттуда не выгнал, напомнив, что «завтра у нас будет трудный день и нужно выспаться».

Перед тем, как ложиться, мене эта подруга долго рассказывала, как ей ванна понравилась и какое счастье, когда в доме есть горячая вода в кране — но я ей напомнил, что вообще-то такое счастье и у нас в Кишкино уже на текущий год запланировано.

— А ванна? Ванна-то не запланирована, и вообще до меня очередь новый дом строить скорее всего только на следующее лето дойдет!

— Надюха, рыдать переставай. Я для тебя специально ванну закажу в металлической артели, они еще получше ее отлить сумеют.

— Но у них будет просто чугунная…

— Глупости не говори: фритты они в Павлово возьмут сколько понадобится… слушай, а ведь это идея: поручим им такие ванны серийно выпускать, народ их в драку брать будет, а им лишняя копеечка в зарплату.

— Да? У них чугуна не хватит.

— Хватит, Маринка сказала, что на Смоленщине тамошние пионеры уже металлолом очень неплохо собирают, так что из него наши чугуна смогут много сварить. У нас же электропечка шикарная, а чтобы из стали чугун сделать, отходов графита хватит. И будем мы каждый день в ванных плескаться! Я уже тоже такую же захотел, причем я ее раньше твоего у себя поставлю. Но и ты поставишь уже в этом году: я специально поговорю с нашими, чтобы тебе дом вне очереди обновить, и вообще всем нашим училкам тоже.

— Ну да, они все бросят и побегут мне дом строить!

— Я же, прежде чем говорить, еще и думаю. Тебе не бросятся, а вот всем учительницам еще как бросятся. Ладно пошли спать, завтра денек будет, боюсь, непростой…

Денек выдался напряженным: в десять за нами, как еще вчера и предупредили, заехала та же белая машина — и нас отвезли на ВСХВ. И прямо на машине подвезли в павильон «Овощеводство», где мне торжественно вручили Большую золотую медаль «Передовику социалистического сельского хозяйства» за, как было написано в прилагаемом к удостоверению дипломе, выдающиеся успехи в деле выращивания кабачков. Ну да, спохватились, еще десяти лет не прошло… А Надюхе там же выдали уже Малую золотую медаль за «отработку методов выращивания огурцов в зимнее время». Ну да, в одной из школьных теплиц она и огурцы тоже выращивать стала, а я ей тогда же подсказал и забавный способ, как при этом обходиться без пчел. То есть она и огурцы выращивать стала чтобы способ проверить — а потом об этом и статейку в «Юный шарлатан» написала. Способ, конечно, несколько диковат: нужно было в теплице еще и мух-дрозофил развести. Они как опылители, конечно, пчелкам и в подметки не годятся, но огурцам вроде хватает — и Надюха свою премию получила.

Потом нас отвезли в павильон «Птицеводство» — и там мне обломилась такая же медаль, но уже за червяков. И не такая же, а серебряная (но тоже «Большая») — за лампочки в курятниках. Все это много времени не заняло, мы уже к обеду освободились. То есть это только так говорится: освободились, но нас сначала отвели на обед в ресторан там же, на выставке, а после обеда повезли прямиком в ГУМ «за покупками». И на покупки Надюхе выдали пять тысяч! То есть не выдали, сопровождающая нас девушка сказала, что она сама расплачиваться будет, а Надюха может что угодно себе там набрать «в пределах указанной суммы» (или без пределов, как мне уже на вопрос ответила сопровождающая, но только если мы уже сами платить за остальное будем).

Женщины — они всегда остаются женщинами: Надюха купила швейную машинку (германскую, с большой педалью-качалкой под столиком), а на остальные деньги набрала разных тканей. Нет, она еще и малышам своим какие-то вещи накупила, но детские вещи вообще копейки стоили. А я — захватил я с собой денежек, как знал! — купил (за деньги как раз) маме, тетям Маше и Насте по махровому халату, такому же, как Надьке достался, только не белые, а голубой, розовый и светло-зеленый, бабе Насте шаль очень красивую (ну, на мой вкус красивую), Марусе платье. Крепдешиновое, и меня Надюха чуть с какашками за это на сожрала, упирая на то, что его носить просто негде и сестренка его у нас в деревне хорошо если пару раз надеть успеет пока не вырастет из него окончательно. Но я ее вопли проигнорировал: сестренка и дома в нем пощеголять сможет, причем вообще по два раза в день.

Покупки нам никуда тащить не пришлось, сопровождающая девица сказала, что «их вам доставят». Меня так и подмывало у нее спросить, какие погоны она носит под своим строгим «английским» костюмом — но постеснялся. Однако и не ошибся: из ГУМа мы вышли и в сопровождении уже одной этой девушки пешочком отправились в Кремль. Через Спасские ворота отправились…

Вот умеют же у нас соответствующие организации всё соответствующе организовывать! Мы весь день никуда не спешили, никого нигде не ждали, и даже в ГУМе нас сопровождающие не подгоняли (то есть Надюху не торопили ни разу и от прилавков не отгоняли) — но ровно в шесть мы вошли в небольшой зал, где сидели очень интересные и очень важные товарищи. И я был абсолютно уверен, что и они нас тут ждали не больше пары минут.

Когда мы сели за стол, Иосиф Виссарионович встал и произнес краткую речь:

— Товарищи, сегодня у нас, у всей нашей страны, очень радостный день: впервые в один день один человек получил, причем абсолютно заслуженно, сразу три медали ВСХВ. И в связи с этим наше правительство решило, что такой заслуженный человек, — при этих словах трое из присутствующих едва удержались от смеха — заслуживает и дополнительной награды. Товарищ Кириллов, мы знаем, что вы неплохо автомобили водите и вам это нравится, поэтому мы предлагаем вам выбрать себе любой автомобиль. Любой из советских и германских автомобилей. Ну, что вы хотите?

— Я хочу «Хорьх», но понимаю, что он мне не годится. Будет он просто стоять в гараже, а баба Настя будет мокрой тряпкой от него Маруську отгонять чтобы она кожу на сиденье не поцарапала. А вот отцу очень понравился «Опель-Капитан», в него даже мама сейчас легко сесть сможет, а когда у нас еще кто-то родится, мы все равно в эту машину поместимся.

— Ну… а какого цвета? Ты уж теперь сам решай.

— Лучше, думаю, белого, а если таких нет, то светло-бежевую.

— Будем считать, что выбор сделан и на днях ты машину свою получишь. А Надежда Ивановна, насколько я знаю, пользуется машиной, которая принадлежит школе — но если ей по личным делам куда-то поехать нужно, то пользоваться машиной казенной уже не очень хорошо. Так что и ей — за то, что воспитала и обучила такого замечательного молодого человека — советское правительство дарит… такой же автомобиль. Вам, Надежда Ивановна, какой цвет больше нравится?

— Ей нравится светло-зеленый, — ответил я, потому что Надюха буквально в ужасе замерла и ничего внятного произнести не могла, и уж тем более выбрать цвет подаренной ей машины. — А еще, если это возможно, я бы, Иосиф Виссарионович, попросил мне одну такую же машину продать: их-то только организациям поставляют, а вот Маринке Чугуновой машина сейчас очень бы пригодилась. Я ей бэху хотел подарить, но ей БМВ не нравится почему-то…

— Бэху? А, понял. Я думаю, что товарищу Чугуновой мы и сами можем «Опель-капитан» подарить, она тоже вполне подобный подарок заслужила. Товарищ Шарлатан, тогда вы, как инициатор подарка, опять цвет выбирайте.

— Розовый, или даже сиреневый, ну, цвета розовой сирени.

— Почему розовый? — удивился Сталин.