Шарлатан 2 (СИ) - Номен Квинтус
Все просто и логично, но вот в случае именно артелей картина получалась… в общем, с логикой тут было уже куда как печальнее. Потому что артель была предприятием «самоуправляемым» и выручку могла тратить как членам артели захочется. В том числе и всю ее пустить на зарплату своим работникам. Теоретически могла, а не практически: все же и артели многое должны были покупать у государства: то же сырье, топливо, комплектующие опять же. И на больших артельных предприятиях бухгалтерия этот момент учитывала, ведя отдельно учет наличных и безналичных. А вот в артелях небольших, человек до двадцати-тридцати, это потребовало бы увеличение штата бухгалтерии и потому там эта самая бухгалтерия велась по упрощенной форме, и вся выручка учитывалась вместе. Тоже нормально, ведь артели действительно все равно покупали сырье и материалы в необходимом им количестве — но вот чисто теоретически…
А на практике это приводило к тому, что у небольших артелей предприятия и организации (в том числе и органы управления) что-либо покупать по безналичному расчету не имели права. Исключительно потому, что внутри артели «разные» деньги никак не разделялись и это могло привести (да и приводило) к злоупотреблениям. С ними, конечно, страна тоже боролась, и с заметным таким успехом — но в нашем конкретном случае все, то есть вообще все артели, производящие стройматериалы, были маленькими, там человек по десять работало — и областные власти просто не имели права у них стройматериалы для своих нужд закупать. То есть право-то они такое имели, за счет фонда зарплаты или премиального фонда, или за счет наличности, получаемой с районных (но государственных) предприятий — однако из этого же источника кормилась и областная медицина, и заметная часть областного образования, и еще много кто на эти наличные претендовал — так что ситуация выглядели грустно.
До тех пор выглядела, пока мы с товарищем Тихомировым не «догадались» и в маленьких артелях ввести нормальную бухгалтерию. А чтобы артели нас не послали в очень интересные путешествия, мы придумали для всех таких артелей организовать единую централизованную бухгалтерию. У меня «в прошлой жизни» знакомая была, которая одна вела бухгалтерию на десятке подобных мелких предприятий: они же мелкие, там работы на каждом — на полдня в неделю или даже в месяц. Ну, в отсутствие компов может на пару дней. А в каждой такой артели отпадает нужда в принятии на работу профессионального бухгалтера, но при этом у них вполне профессионально будет вестись раздельный учет налички и безналички. И госконторы получат возможность у них продукцию закупать!
А так как государство у нас в роли потребителя выглядит практически бездонной бочкой, то артель сможет и выпуск продукции увеличить, и при этом, возможно, и себестоимость продукции уменьшить — то есть свой доход увеличить. Да, фонд зарплаты это, скорее всего, особо не увеличит (хотя и увеличит, ведь сырье и материалы они теперь смогут по безналу приобретать, наличку на это уже не тратя — и я этот момент в артелях отдельно и очень подробно расписывал), а избыток безнала они смогут потратить на приобретение, скажем, тех же стройматериалов, и для своих членов дома новые выстроить, в деревнях своих всякие удобства вроде водопроводов устроить — много на что и безналичные деньги потратить можно для обеспечения наличного благополучия. И в целом это было всем понятно, но вот разбираться в деталях приходилось долго и очень нудно, а единственным место, где в нуднятину мне лезть не пришлось, были Грудцинские заводы: там у меня председатель кирпичной артели спросил лишь, а можно ли будет и для «старого» заводика глиномешалку купить, и после моего ответа «да, а я еще попрошу ее побыстрее вам поставить», он лишь уточнил где, когда и какие бумаги подписывать будет нужно. А его дочка, которая в артели работала счетоводом, вообще пошла меня чаем с пряниками угощать, радуясь, что больше ей не придется этим заниматься. А на цементном меня даже спрашивать не стали, а сказали, что потом попросят помочь им экскаватор купить, причем никаких обязательств с меня даже не потребовали.
Но так как я именно с Грудцино и начал, то это мне сильно помогло потом с остальными артельщиками договариваться: экскаваторы-то, оказалось, всем нужны, а еще нужны грузовики, еще кое-что по мелочи — и мелочей этих было столько, что для удовлетворения потребностей всех артелей стройматериалов области, по моим прикидкам, завод размером с ГАЗ должен будет полгода только на артели и пахать. Однако заводов в стране много, а с миру по нитке… Вдобавок, у меня в голове была еще одна идея насчет «скорейшего удовлетворения потребностей», но ее воплощение я решил отложить на «после Москвы».
В среду в Ворсму уже приехала из Горького тетка-бухгалтер, а в Ворсму она приехала потому, что отсюда по всему району было ближе кататься. Причем приехала она «всерьез и надолго», на «Опель-капитане» приехала и сразу приступила к изучения работы уже мною окученных артелей. Судя по всему, товарищ Тихомиров договорился с руководством Ворсмы о том, что именно здесь будет «расчетный центр» всех артелей района — так что тетке и отдельное помещение выделили, и даже предоставили «полуторакомнатную» квартиру. С телефоном. И это оказалось очень удобно: я с этой теткой вообще живьем не пересекался, мы обо всем именно по телефону и договаривались. То есть я ей рассказывал, с какой очередной артелью я поговорил, как к ним проехать и кого там ловить нужно для решения всех вопросов. По телефону такие вопросы решать удобно, вот только иногда я с бухгалтершей по полчаса разговаривал — и мама меня обзывала теперь «бюрократом». Не обзывала, а называла все же, и баба Настя тоже периодически кричала «бюрократ, ужинать иди!» — а Маруся каждый раз возмущалась:
— Вовка не бюрократ, Вовка — Шарлатан!
Что добавляло веселья в доме, и это меня, откровенно говоря, радовало. Потому что в целом поводов для веселья, по моему убеждению, было еще в стране маловато…
Но по телефону я с теткой разговаривал-то всего три дня: вечером в среду, в четверг недолго утром и почти час вечером и в пятницу утром поговорил минут пятнадцать — а после того, как занятия в школе закончились, я зашел туда, захватил Надюху и мы поехали в Горький, на машине поехали. Надюха не сказать, что приглашению обрадовалась, но все же особо переживать по этому поводу не стала: у нее «что-то сломалось», молока почти не было после рождения сыночка, а через пару недель вообще закончилось — но тут же все друг другу родня и ей быстро нашли кормилицу. Девчонка молодая из Ворсмы к ней временно переехала, молодая мать-одиночка. Вообще-то она была вроде как из Богородска, но — хотя в последнее время интересоваться у таких «а кто отец» стало не принято, она все же родной город покинула, перебравшись с Ворсму к какой-то родне — а оттуда и в Кишкино спокойно (и с радостью) перебралась. Звали ее (видимо, в связи с огромным разнообразием используемых в местных деревнях имен) Надеждой, и была она… забавной: ростом чуть больше полутора метров она поражала размером (и производительностью) своего молокозавода, и даже после кормления двух младенцев она остатки молока отправляла в Ворсму (оттуда, с молочной кухни, к ней дважды в день водитель из городской больницы приезжал). И новому занятию девчонка очень радовалась: мало что ощутимую пользу людям приносила, так и теперь у нее проблем с собственным питанием не было. А в Ворсме-то она, получая копеечную выплату на ребенка, вообще жила милостью родственников…
У меня на это Надежду тоже определенные надежды возникли, но их я точно на потом отложил, не до того было — и со спокойной совестью отправился с Надюхой за… неизвестно чем. Рейс самолета точно ради нас задержали: я на аэродром приехал где-то без нескольких минут шесть, а в шесть мы уже в воздухе были. А в половине восьмого мягко приземлились на Тушинском аэродроме, где нас встретили, на машине (белом «ЗиМе») отвезли в гостиницу — и опять номер нам в «Москве» выделили. Хороший номер, двухкомнатный, с большой ванной комнатой, где из кранов текла и холодная, и горячая вода. А горничная (или как она там сейчас называется), которая нас в номер проводила, еще указала на лежащий на кровати большой белый махровый халат, и Надюхе сказала, что это ей.
