Юрий Корчевский - Пропавший
Но вот поднялась тревога, сразу с двух стен закричали стражники:
– Пожар! Амбар горит! – и сбежали со стены: надо было тушить постройку как можно скорее, пока не разгорелся огонь. Пока проснутся обитатели кремля и поймут, в чем дело, полыхать будет вовсю.
Андрей выждал, пока стража спустится со стены и кинется к колодцу, взбежал по лестнице на стену и посмотрел вниз. Темно, видно плохо. Была бы хоть веревка, а то так и ноги сломать можно. Сколько тут, в этом месте высоты? Три метра, пять, десять? И неизвестно, что внизу – ровная земля или копья. Лучше бы уж ров с водой…
Он взобрался наверх, опустился на руках, повисел, набираясь духу, и прыгнул. Падая вниз, едва сдержал крик.
Удар пришелся на пятки и был довольно жестким. Андрея согнуло от него так, что он едва не ударился подбородком о колени и повалился набок. Полежал минуту, пытаясь понять – все ли кости целы? Потом пошевелил руками, ногами, встал и, прихрамывая, пошел прочь от кремля. Из-за стены все еще слышались тревожные крики и виднелись отблески пожара.
Первым делом надо успеть домой: туда утром наведаются в первую очередь, как только обнаружится его побег. Могут связать побег с пожаром. А сейчас городские ворота закрыты, стража стоит – из города не выбраться, надо ждать утра. Как он выберется, Андрей пока и сам не знал.
Кружным путем, обходя рогатки и сторожей из местных, он добрался до дома – надо было забрать деньги и оружие. Пистолет остался при нем, за поясом, скрытый рубахой. А вот пояс с ножами – боевым и обеденным – тюремщик снял.
Андрей запалил от углей свечу, разобрал на две части ружье и обмотал его холстиной. Из веревки сделал нечто вроде плечевого ремня – не в руках же нести ружье? Надел патронташ. Из сундука вытащил небольшой узелок с остатками денег.
Хотелось есть. Он пошарил на кухне, нашел подчерствевшую горбушку, обмакнул ее в ведро с водой и стал есть.
Куда идти? До рассвета часа два. И знакомых-то надежных у него нет, не успел обзавестись.
Внезапно перед ним возник домовой.
– Влип ты, хозяин! Из города уходить надо!
– Знаю, – буркнул Андрей. – За тюремщика спасибо, что глаза ему отвел.
– Полина, – сказал только одно слово домовой и исчез.
Действительно, как же он забыл? Мог бы и сам вспомнить. Другой вопрос – примет ли она его в такое время? И не сдаст ли князю, станет ли помогать? Да и кто он ей? Случайный прохожий, в свое время спасший ее от смерти. Любой другой мужчина поступил бы точно так же. И был-то он у нее после смерти отца всего один раз, так что это еще не повод заявляться ночью.
Однако других вариантов Андрей не видел. Потому встал, отряхнул с одежды крошки и вдруг вспомнил о своем камуфляжном костюме. Едва не забыл! Натянул его поверх рубахи и штанов. Для ночи – самое то, с трех шагов не разглядишь. В задумчивости повертел в руках княжеский кубок и поставил его обратно на стол. Стоит он немалых денег, только таскать неудобно. Но потом передумал и сунул его за ворот рубахи, к узелку с деньгами. Жаль дом бросать – свои деньги вложил, но придется.
Андрей вышел, замкнул дверь на замок. Может, не станут вламываться, увидев, что хозяина нет?
Он шел по улице крадучись, периодически останавливался и прислушивался. Сторожа на перекрестках вели себя шумно. Они трещали трещотками, переговаривались, и потому обнаружить их не составляло проблем. Но кто-то из местных мог выйти в неурочное время на улицу и, обнаружив его, поднять шум.
Однако до избы Полины он добрался без приключений – их ему и так хватило с избытком за вчерашний день. Стал вспоминать, есть ли во дворе собака? Вроде нет, поскольку ни конуры, ни пса он не видел.
Перемахнув через забор, он оказался во дворе. Медленно, едва ли не на носочках он пересек двор и подошел к сараям. Их в любом дворе было несколько: для дров – печь топить, для разного инвентаря – вроде лопат и топоров, для корма скотине. У ремесленников в одном ряду с сараями были мастерские. Коровник, свинарник и конюшня обычно располагались на задах. Двери сараев закрывались на деревянную вертушку.
Андрей открыл дверь, пощупал перед собой рукой и обнаружил поленницу колотых дров. Как временное укрытие сойдет. Прикрыв дверь, он нашел местечко и устроился на земле. Не холодно, лето. А дождь пойдет – так он под крышей.
Запели первые петухи, близился рассвет. Задумавшись над тем, как выбраться, Андрей незаметно для себя уснул. Устал он, да и ночь не спал.
Проснулся от солнечного света, бьющего в щели сарая, и от звуков за стеной. По положению солнца определил – часов девять утра.
Во дворе ходила служанка Полины – она носила воду из колодца в избу, причем несколько раз. Стирает она, что ли?
Андрей выбрал момент, когда служанка с тазом выстиранного белья ушла на задний двор, выбрался из сарая и кинулся в избу. Влетел и остановился. Момент важный, решающий. Как примет его Полина? Ведь он проник в избу непрошеным гостем, тем самым, который на Руси хуже татарина. Поднимет крик с испугу, увидев его, сбегутся соседи – и все! Не стрелять же по ним?
Он набрал воздуху в грудь, как перед прыжком в воду, и открыл дверь из сеней в комнату.
Полина сидела за столом в ночной сорочке и завтракала. Увидев Андрея, округлила от удивления глаза, однако он опередил ее:
– Здравствуй, Полина!
Она ойкнула и опрометью кинулась за дальнюю дверь. Слава богу – не закричала, а ведь могла…
Андрей прошел к столу, уселся на лавку, стянул с плеча ружье и положил рядом.
Полина появилась быстро, но она уже была в сарафане из легкой ткани.
– Уж я накажу прислугу, – спокойным певучим голосом сказала она. – Тебя впустила, а мне – ни полсловечка!
– Это моя вина, прислуга меня не видела. Я тайком к тебе. Не выгонишь?
Полина зарделась:
– Конечно нет.
– Только учти, я ноне не исправник княжеский, а беглый тать.
Полина всплеснула руками:
– Ты – тать?
– Нет, конечно. Боярин оболгал, казначей. Но в поруб он меня вечером посадил. Сбежал я оттуда.
Глава 6. Кудеяр
И Андрей рассказал ей обо всех своих приключениях, происшедших за день.
Полина слушала, приоткрыв рот. Конечно, ведь до этой минуты ее уделом была тихая, спокойная жизнь, в которой если на другом конце города кто-то женится – это уже событие. А тут – смерть батюшки, знакомство с молодым человеком, спасшим ее от неминуемой смерти, которого иначе как героем и назвать было бы нельзя, а сейчас – и вовсе необычное.
На крыльце раздались шаги служанки.
– В мою комнату! – не растерялась Полина.
Схватив замотанное в холстину ружье, Андрей кинулся в спальню Полины.
В ту же секунду хлопнула дверь, и в трапезную вошла служанка.
– Уф, все постирала и повесила сушиться.
– Вот тебе, Авдотья, деньги. Ступай на торг и купи курицу, что-то мне куриной лапшички захотелось. И новости обязательно узнай, что в городе произошло.
– Это уж обязательно! – заверила служанка Полину.
Послышался звон монет. Авдотья взяла кошелку для покупок и ушла.
Андрей вернулся в трапезную.
– Вернется Авдотья – узнаем, что в городе говорят, – сказала Полина. – А потом я тебя лапшою накормлю.
– Уходить мне от тебя, Полина, надо. Не ровен час, служанка меня увидит или соседи. Мало того что ославят – все-таки мужчина в доме незамужней, так еще князь прогневается. Получается, прибежище беглому татю дала.
– Ой, я об этом как-то не подумала, – Полина прижала ладонь ко рту.
– Я уйду, только мне немного времени надо – сообразить, как выбраться из города. Меня здесь многие знают, незамеченным не выберешься.
– Твоя правда.
– И поесть бы не мешало.
– Авдотья вернется – покормлю. Пожалуй, я ее на пару дней к родне отправлю, она отпрашивалась.
– Вот и отпусти.
Андрей сидел на лавке, смежив веки, и думал о том, как уйти из города, а Полина жадно разглядывала его лицо. Ей была мила каждая черточка, даже небольшой шрамик над левой бровью. Она бы с радостью пошла за него замуж.
– Андрей…
– Слушаю, – он открыл глаза.
– Письмо князю написать надобно, объяснить, что и как произошло, иначе так и будут считать тебя виновным.
– Я писать не умею, – соврал Андрей.
Писать по-старославянски он и в самом деле не умел. Буквы не те: например, «я» выглядит как современная «А», пробелов между словами нет, и гласные пишутся не все. Поэтому, чтобы писать, да и читать, тоже навык нужен.
– Так я напишу, меня батюшка учил.
Полина была удивлена неграмотностью Андрея. Но не объяснять же ей, что он не из этого времени и за плечами университет?
Полина нашла бумагу, чернила и перья.
– Диктуй.
– Великий князь Рязанский, Иван Федорович! – начал Андрей.
– Не так быстро, я не поспеваю.
Полина от напряжения склонила набок голову и высунула кончик языка. Видно, писать ей приходилось нечасто.
