Господин следователь. Книга восьмая (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич

Я с уважением посмотрел на мальчишек. Сам бы не отважился утопленников из воды вытаскивать — пошел бы искать багор.

— А вот скажите, господин следователь — зачем вам одежда? — спросил стриженый «александровец».

— Вас как зовут? — поинтересовался я.

— Анатолием меня звать, — ответил тот. — Легчановы мы. Батька мой на «Смелом» помощником капитана ходит.

— Так вот, Анатолий, одежда может нам много чего интересного рассказать. Например — одно дело, если она аккуратно сложена на бережку, совсем другое, если раскидана. Опять-таки — раскидать можно по-разному. И то, как одежду снимали. Сама ли женщина с себя юбку да блузку снимала, или ее кто-то раздевал. Верно? Понимаете, какие выводы можно сделать?

— Если сама, то пуговки сама расстегнула, шнурки развязала, а если силком — то и пуговки могли отлететь, шнурки порваться.

— Молодец, — похвалил я парнишку. — Немного подучишься, и в следователи можно брать.

— Не, я судовым механиком хочу стать, — замотал головой Анатолий. — Помощником капитана, как батька, а там, глядишь, и в капитаны выбьюсь.

— Одно другому не мешает, — усмехнулся я. — У нас что, паровые котлы не взрываются или корабли на мель не садятся? А как узнать — случайность это, неисправность или злонамеренный умысел? Вот, здесь-то как раз ваши знания и пригодятся. Случись что — такому капитану цены не будет.

Решив, что достаточно нахвалил мальчишек, вновь спросил:

— Плотик-то кто ваш спер? Слышал, на реалистов грешите? Кто там в реальном училище такой заядлый рыбак, чтобы чужие плоты красть?

— Генка Савельев, — не задумываясь выпалил Легчанов.

— Генка, значит… — призадумался я. Что ж, теперь Генку Савельева надо искать. Но это не сложно.

— Слышь, Тоха, а ведь я вспомнил, — вдруг затараторил рыжий. — Мы, как к реке пришли, Ракожора видели… А ведь он мог и плотик угнать, да и одежду украсть.

[1] Яганово — село неподалеку от Череповца.

[2] Будь наш ГГ постарше, он бы сказал — «Санта-Барбара», да и только. Автор пытался смотреть этот сериал. Посмотрел несколько серий, потом уехал учиться на полгода, а по возвращению обнаружил, что в жизни героев сериала ничего не изменилось. Вывод: не стоит затягивать книжные серии, а иначе они превратятся в «Санта-Барбару».

[3] Также, как герой Ролана Быкова в фильме «Служили два товарища», определил в герое Высоцкого бывшего

офицера — левая рука как влитая, привык шашку придерживать.

Глава 2

Юные помощники полиции

— А кто такой Ракожор? — спросил я, оглянувшись на пристава.

— Есть у нас один бирюк, — скривился Ухтомский. — Живет в халупе на берегу, рыбу круглый год ловит, тем и питается.

— Он своего друга утопил и ракам скормил, — сообщил Тоха Легчанов, а его рыжий дружок уточнил: — А раков он в трактир продавал. Раки толстенные были, покупали хорошо.

Интересные новости. И кличка крутая. Но подробности узнаю попозже, не горит.

— Адрес Ракожора известен? — поинтересовался я.

— Известен, — кивнул пристав в сторону берега. — Вон, избушка стоит.

— Сходим потом, навестим, — кивнул я. Посмотрев на рыжего, спросил: — А вас как зовут, молодой человек?

— Алексей Смирнов, — важно ответил тот.

Ну вот, еще один Смирнов. Наверняка, в техническом училище еще пара-тройка Смирновых наберется.

Мальчишек пора отпускать. Нечего им без дела шляться. Основное они сообщили, я их в лицо знаю, адреса записаны. Официально допрошу позже, в кабинете.

— Что ж, молодые люди, — многозначительно сказал я. — Спасибо вам за помощь. Хочу заметить, что вы сегодня проявили немалое мужество. Теперь вам домой пора. Переоденетесь, позавтракаете, а там на занятия. Родителям все расскажите, предупредите, когда курьер повестку принесет к следователю — пусть не пугаются. Еще попрошу — повспоминайте, вдруг что-то упустили? Авось и вспомните.

Про себя подумал, что надо выяснить — практикуются ли в этой эпохе какие-нибудь награды добровольным помощникам правоохранительных органов? Грамота, например, или благодарственное письмо? Пусть мальчишки и не помогли выявить преступника, но благодаря им тело женщины оказалось на берегу, а полиция узнала о случившемся достаточно быстро. А ведь «александровцы» могли попросту убежать.

Я пожал руку вначале Алексею Смирнову, потом Анатолию Легчанову.

— Господин следователь, а нам нельзя с вами? — задержал будущий механик мою руку в своей. — Любопытно бы глянуть, как вы допрашивать станете.

— А как же уроки?

— У нас первые два занятие — сокольская гимнастика. Вы нам бумажку напишете, что мы помогали расследованию.

Ай да молодцы педагоги в Александровском техническом училище! Внедряют в жизнь то, что еще только-только проявляется в России — занятия физкультурой. А на физру, как я хорошо знаю, любят ходить далеко не все.

— Как же будущий капитан судна, да без физической подготовки? — хмыкнул я. — Или вы сразу на пистолет рассчитываете?

— Какой пистолет? — в один голос спросили мальчишки.

— Мало ли — пираты нападут или бунт на борту, — деловито сказал я.

— Какие у нас пираты? У нас только обезьяны лазают.

Про «обезьян», что обезьянами-то и не были, а являлись ловкими воришками, догонявшими баржи на лодках, а потом быстренько забиравшимися на борт и ворующими все, что можно, я наслышан. Но пока еще ни одного воришку не поймали и ко мне не доставили. Пиратов на Шексне и на Волге и на самом-то деле нет. Были когда-то, но всех повывели. Но это не повод не знать стихи Гумилева.

— Стихи знаете?

— Какие?

— А вот такие — про капитанов и бунт.

И я продекламировал четверостишие еще не родившегося поэта:

— И, взойдя на трепещущий мостик,

Вспоминает покинутый порт,

Отряхая ударами трости

Клочья пены с высоких ботфорт,

Или, бунт на борту обнаружив,

Из-за пояса рвет пистолет,

Так что сыпется золото с кружев,

С розоватых брабантских манжет[1].

— Ух ты, а остальное? — вытаращил глаза рыжий Смирнов.

— Остальное сами прочтете, когда училище закончите, — строго произнес я, разворачивая Алексея в сторону города. Не стану подталкивать парня в спину. Сказал лишь: — Если бы капитан занимался гимнастикой, тогда и пистолет бы вытаскивать не пришлось — одному бунтовщику в ухо, второму — пяткой в челюсть, а остальные сами испугаются и в трюм спрячутся.

Парни собрались уходить, но напоследок рыжий пустил-таки «парфянскую стрелу»:

— А наш Тимка Сорокин за вашей Ленкой в прошлом году ухаживал!

— Что⁈ — взревел я. — А ну, стоять!

Кажется, от моего рыка не только мальчишки присели, но и пристав Ухтомский, а наш эскулап, закончивший осмотр, замер на месте.

Сделав шаг вперед, положил руку на плечо рыжего и спросил:

— Что там за Тимка Сорокин?

— Так он уже училище закончил, с прошлого года на пароходе ходит, — испуганно сообщил мальчишка, а его друг — который лысый, поспешно уточнил: — Он только один раз на катке Ленке Бравлиной ремешок на коньках помог затянуть.

— И что за пароход, на котором этот Тимка ходит? — продолжал я допрос, хотя нужно было заниматься чем-то другим, более важным. Куда там!

— Не наш пароход, а рыбинский, до Астрахани ходит.

— Рыбинский — тогда ладно, — слегка успокоился я.

Ишь, какой-то малолетка моей Леночке помогал ремешок на коньках затягивать! Может, он еще и до башмачка дотрагивался? И, вообще, что за дела? Какой-то кадетик когда-то цветок дарил, теперь еще и механик?

— А что бы вы с Тимкой сделали? —полюбопытствовал рыжий. — Побили бы?

— Я бы его господину доктору отдал, для опытов, — отозвался я, смутившись из-за приступа ревности. Пытаясь скрыть собственную дурость, подтолкнул обоих парней в спину.

— Все, молодежь, еще раз спасибо за храбрость, за верность долге и присяге, еще чему-то… благодарю вас от имени и по поручению, а вам пора, вас уже дома ждут с большим ремнем. И вот еще что… — строго посмотрел я на мальчишек. — Чтобы я такого больше не слышал — Ленка Бравлина. Она с сегодняшнего дня учительница женской гимназии. Так что, очень вас попрошу называть в соответствии с должностью — Елена Георгиевна.