Скорость. Назад в СССР 2 (СИ) - Хлебов Адам

Этот зигзаг дал мне возможность еще шесть или семь секунд оставаться вне поля зрения.

Мысли об этом придали мне уверенности. Я чувствовал, как мышцы разогрелись от интенсивной работы. Стоило бы немного прибавить.

В темное у забора я заметил старое чучело. Стянув на ходу потрепанный плащ и кепи, я быстро напялил их на себя.

Где меня определенно не будут искать?

Все верно, у дома Махарадзе. К тому же, возможно, я смогу узнать еще что-нибудь интересное, записать номера всех машин и сосчитать общее количество участников шайки.

Мне снова нужно на Центральную, выход на нее должен был быть где-то здесь.

Прямо и налево. Похоже придется куковать до утра, последняя электричка уже ушла.

Еще немного и я скроюсь от них. Я представил, как мои преследователи будут материться в безуспешной попытке отыскать меня в округе.

«Быстрей, быстрей, Каменев, что за хрень, где эта Центральная?».

Мне показалось, что я случайно не туда повернул. Но все же я решил дойти до конца.

Я бежал не сбавляя хода пока не уперся покосившиеся в голубые ворота. Предприятие? Парк? В темноте не разглядеть.

Подойдя к ним я дернул, но они были заперты на огромный замок. Может в калитку?

Я с силой потряс ее, убедившись, что этот путь к отступлению отрезан, побежал обратно по переулку.

Не очень приятные ощущения, когда понимаешь, что преимущество снова улетучивалось.

Бороться, искать, найти не сдаваться. Я верил, что фортуна сегодня на моей стороне.

Иначе зачем я увидел встречу Чингачгука и Андропова, услышал про затирщиков и мешал, узнал о существовании Марата.

Я снова бежал. Впереди в метрах пятнадцати еще проулок, на этот раз влево. Сзади раздавались возбужденные голоса

— Где он? Куда он побежал?

— Перекрывайте ему выход на переулке у тринадцатого дома, гоните его на фонтан!

— Скорее, скорее! Это щенок не уйдет!

Меня скрывала темнота, но уже различал топот четырех или пяти преследователей.

«Глупо, глупо вот так попасться». Пока мне везло. Надо понять, как их запутать.

Я решил пропустить их мимо себя и ушел в тень большого дуба.

Теперь я их видел. Их было четверо, вместе с Плешивым. Теперь он возглавил пешую погоню.

Они приостановили бег, встали, пытаясь отдышаться.

— Так, отсюда он не мог никуда уйти незаметно. И добавил что-то на грузинском про «тупик»

— Да. Он где-то здесь.

— Пацан, давай выходи. Не бойся.

«Ага, счаз. Возьму и выйду. Дулю тебе, Плешивый или ищи, или проваливай!»

Я изучал пути к отступлению, если все же плешивый решит обыскивать это пространство.

Бетонная стена напротив увенчана колючей проволокой по верхнему краю. Перемахнуть — не вариант, стена совершенно гладкая метра три в высоту.

Но искать выхода не пришлось. Преследователи нерешительно переговаривались, пока Плешивый не дал команду идти дальше. Они пошли направо.

Я выждал достаточное время, а затем отправился противоположную сторону.

На заборах парков не может быть колючей проволоки. Значит это предприятие.

Оставаться здесь долго нельзя следом пойдут другие. Или могут заехать сюда на машине, тогда — дело труба.

Нужно найти проход на Центральную улицу. Я немного подумал и продолжил движение.

Со второго раза мне это удалось. Я напялил себе на макушку головной убор с чучела — это оказалась клетчатая шерстяная панама светло коричневых оттенков и длинный плащ, такого же цвета.

Если бы у меня была удочка, то я походил бы на деда-рыбака, отправляющегося на рыбалку к рассвету.

Выйдя на обочину Центральной и посмотрев по сторонам, и не заметил ничего подозрительного и пересек ее в своем «маскировочном» одеянии.

Пройдя немного я снова свернул в очередной проулок, который теперь шел параллельно Пионерской.

Сам проулок уже казался знакомым. Но это была иллюзия. Все от того, что дачные домики были похожи друг на друга, как братья близнецы.

Где-то вдалеке я слышал отзвуки продолжающихся поисков, но теперь я понимал, что выбрал правильную стратегию и мои преследователи не скоро сообразят, что в той части поселка меня нет.

Мало по малу я приблизился к дому Махарадзе и стоя в тени решил понаблюдать за ним издалека.

Машины Марата уже не было во дворе. Вероятно он уже уехал не дождавшись моей поимки.

Окна по-прежнему были распахнуты настеж и женщины собирали со стола. В комнате кроме них находилось двое мужчин. Котэ и один из его головорезов.

Давид или уехал, или участвовал в моем преследовании. Мне предстояло решить, где я собираюсь переночевать.

Взгляд мой снова упал на домик соседей братьев, через который я проник в «святая святых».

Если я найду лестницу, то на втором этаже я видел слуховое окно и которого устроить отличный наблюдательный пункт.

Я уже собирался двинуться в ту сторону, как услышал у себя за спиной приглушенное рычание.

Я медленно обернулся и увидел пса. Это был здоровый кобель немецкой овчарки показывающий мне клыки.

Теперь мое одеяние скорее было помехой и даже «красной тряпкой» для пса.

Я вспомнил воскресные выпуски «Служу Советскому Союзу», в которых показывали, как натаскивают служебных псов.

Мой плащ рыбака, как раз напоминал тренировочный балахон в котором убегал «нарушитель».

Я стал очень медленно снимать его с себя, приговаривая при этом псине ласковые слова. При этом я отходил назад.

Собака не двигалась с места, но продолжала рычать. Отойдя шагов на семь, я медленно снял с себя шляпу. Присел, положил ее рядом и нащупал рукой булыжник.

Собаки бояться людей с камнями, если у человека есть преимущество в расстоянии.

Пес оказался на редкость умным. Он все правильно понял, когда увидел в моей руке камень. Он перестал рычать и даже немного отступил назад.

Но внезапно начал громко на меня лаять.

— Черт бы тебя побрал, — тихо отругал я пса, — замолчи дружок! Я сейчас уйду с твоей территории она мне не нужна.

На лай наверняка прибегут люди Махарадзе. Надо снова делать ноги. Я начал отступать спиной, а отойдя на приличное расстояние развернулся и зашагал прочь.

Через два квартала я вышел к толи заброшенному, толи законсервированному деревянному зданию школы. Оно было красиво и несло в себе какие-то необычные элементы дореволюционной архитектуры. Сейчас так в СССР в поселках не строят.

Видя, что пес остался далеко позади я сорвался с места и подлетел к ближайшей двери.

Она оказалась заперта.

Рядом с дверью на уровне первого этажа располагалось зарешеченное окно. Я заглянул в него.

Здание было заброшено, внутри накидан хлам, покрытый многолетним слоем пыли.

Я решил поискать другие двери. Времени совсем не оставалось, с минуты на минуты тут могли появиться мои преследователи.

Я подбегал к оставшимся дверям и дергал за ручки. Я по прежнему не собирался не сдаваться.

Вспомнил, как мы с Серегой недавно обсуждали канадский хоккей. Я тогда ему заявил: «Профессионалы от наших отличаются тем, что всегда играют до последней секунды и часто выигрывают»

Некоторые двери скрежетали, отвечая жалобным непродолжительным скрипом, как бы прося прощения, за то, что не смогли ничем помочь, мне, беглецу.

Оставалась последняя дверь. Она была заколочена снаружи массивными толстыми досками.

С десяток гвоздей, добротно загнанных в каждую из пятидесятимиллиметровых досок, красноречиво указывали на бессмысленность моих будущих попыток отодрать крестовидную защиту.

Глава 14

Некоторые двери скрежетали, отвечая жалобным непродолжительным скрипом, как бы прося прощения, за то, что не смогли ничем помочь, мне, беглецу.

Оставалась последняя дверь. Она была заколочена снаружи массивными толстыми досками.

С десяток гвоздей, добротно загнанных в каждую из пятидесятимиллиметровых досок, красноречиво указывали на бессмысленность моих будущих попыток отодрать крестовидную защиту.