Светослов - Мистерия силы. Трилогия
Ведамира присела рядом с Мирославом, тут же присел и Родосвет, зачарованно глядя на дивные соцветья с оранжево-янтарными лепестками, от которых исходило сияние. Они смотрели на них, пребывая в безмолвии, наполненном вечностью отрешённой Вселенной, хранившей в своём постоянстве эту великую Землю.
Между тем новоявленный гость по имени Клавдий уже прогуливался со Свадомиром по его саду, размышляя о чём-то своём и не подозревая, что все его сокровенные мысли тут же прочитывает идущий рядом могучий Вед Свадомир. Подойдя к окраине сада, Клавдий тактично произнёс:
— Ладно, пойду я, не буду отвлекать.
Свадомир смерил Клавдия своим непрошибаемым взглядом и произнёс:
— А на избранных ты не надейся. Мы в себе разберёмся, кто лучше. Нам Хранитель давно явлен Богом, чтоб и мы оставались богами. Чуешь, Клавдий? Ни боль, ни кручина не доходит до нашего мозга, потому как Земля — наше сердце. Оттого мы и духом едины.
Сказав это, Свадомир с каким-то сочувствием посмотрел на Клавдия, стоявшего в некоторой растерянности, и, вздохнув, продолжил:
— Коли жить тут надумаешь — выкинь сомненья да шаткие думки. Мысль едина во всём: Сила Света вокруг. Думай, Клавдий…
— Да, я буду думать, — ответил Клавдий и посмотрел в сторону отдалённых садов.
— Ночевать если негде, сюда приходи, — добавил Свадомир.
— Хорошо. Я пока пойду, погуляю ещё; здесь у вас дышится легко. И приятно общаться с людьми… Здравия всем я желаю.
И Клавдий пошёл своей дорогой. Свадомир посмотрел ему вслед, постоял и исчез в своём саду…
Ранним утром, когда ещё лёгкая дымка чуть стелилась по травам и все ещё спали, высоко в небе возникла огромная тёмная птица; она плавно парила над садами, словно исследуя их. Описав круг над садом, где жили Светослов с Ведамирой и детьми, эта странная птица вознеслась высоко в небо и полетела куда-то вдаль. Скоро она исчезла из этой округи и возникла в другом месте — это были туманные холмы, напоённые отрешённостью и величием первозданной природы. Огромная птица опустилась на поверхность холма и тут же превратилась в Яросвета. Яросвет распрямил плечи, встав во весь рост, посмотрел вдаль и одержимо произнёс:
— Сметать все грани — вот в чём суть; нет невозможного для человека, ведь люди — боги. Я докажу, что здесь я — не последний.
Казалось, дикий ветер этой беспредельной свободы подхватил его фразы, взвихрив пространство и огласив неприкаянным призрачным эхом отрешённый простор этого раннего утра.
Затем Яросвет сел на траву, сплошь покрывавшую холмы, закрыл глаза и погрузился в транс, полностью отключившись от внешнего мира…
В своём саду, в светёлке родовой Ведамира вздрогнула и проснулась. Она поднялась и глянула на Светослова, он спал. В глазах у Ведамиры застыла тревога… Она оделась и вышла в сад.
Туман слегка стелился по траве, природа потихоньку пробуждалась. Ведамира интуитивно прошла в сторону могучих деревьев, что высились возле полянки. Что-то напрягло её внимание; она присела и рукой коснулась травы. Трава в этом месте была пожухшей, со странным налётом, похожим на пепел. Ведамира застыла…
В это время проснувшийся Светослов уже вышел в сад; он увидел Ведамиру и быстро подошёл к ней.
— Что-то случилось, Ведамира? — спросил Светослов.
— Да, — ответила Ведамира. — Смотри — вот здесь трава едва живая, как будто света лишена. И вот осадок небывалый — такое может получиться, лишь если молния спалит ростки внезапно, оставив горсть золы.
— Действительно, — задумался Светослов, присев рядом и всматриваясь в странный осадок на пожухшей траве. — Как странно это всё.
— Мне думается, это знак, — сказала отрешённо Ведамира и встала.
Светослов тоже поднялся и осмотрелся. Ведамира продолжила с глубинной тревогой во взгляде:
— Я чувствую — наш светлый мир хотят переиначить. Такое не бывает просто так…
— Я тоже это чувствую…
Светослов задумался… Он прикрыл глаза… И вдруг увидел странную тревожную картину: в небе парила большая тёмная птица, а за ней летели другие тёмные птицы, поменьше; и вместе с их движением небо застилала непроницаемая пелена мрака…
Светослов открыл глаза и тихо произнёс:
— Похоже, мне придётся кое-что перенаправить. Сейчас я это сделаю.
Он посмотрел на Ведамиру и добавил:
— Будь здесь. Я Словом Силу отворю и запечатаю Врата Времён.
Светослов прошёл к любимой яблоне и встал на место Силы. Он сконцентрировался весь, прикрыв глаза; и в этот миг сиянье в камне заиграло — в том чудном камне, что держался на его челе и был священным даром Светозара. Через мгновение из камня вышел луч, и этот луч создал в пространстве дивный образ, который в воздухе завис. Это была золотисто-огненная сфера, внутри которой пульсировал, играя светом, замысловатый знак; он был живым, объёмным и как будто ждал чего-то.
Светослов направил силу взгляда в этот образ, а затем чётко произнёс:
— Есмь от Аз и до Я — Веды Мира, всех Путей Световодная Сила, Грядущих Времён не касаясь, храни Род в Любви и во Славе!
И с этими словами Образ, зависший в воздухе, вдруг вспыхнул и раздробился на мириады мельчайших своих подобий; и эти светокопии Образа полыхнули лучами в разные стороны и растворились в пространстве.
Светослов пронзил взглядом пространство и произнёс:
— Отныне будет будущее скрыто,
И в звёздах запечатан дар Отца,
Чтоб сила Рода не была забыта
И слухи не мятежили сердца.
И будет свет един в душе народа,
Как полнят океан живые воды…
Он ещё немного постоял, глядя куда-то вдаль, а затем обратил взгляд на Ведамиру. Она поняла его и подошла:
— Ну как? Ты отворил и запечатал?
— Да, Ведамира, всё теперь во мне. Я должен это выдержать. И помни: лишь Настоящим ныне мы живём.
— Ты имеешь в виду — чтоб никто не страдал от пророчеств?
— Именно так.
Они помолчали, а затем Светослов, уловив что-то в воздухе, вдруг весь напрягся. Он, глядя куда-то вперёд, произнёс:
— Я чувствую, что должен прогуляться. Жди здесь меня, я скоро.
Он сделал несколько шагов вперёд, остановился, на мгновенье замерев, и вдруг исчез, оставив в воздухе лишь лёгкий трепет…
Ведун возник в пределах рощи, неподалёку от пруда. Он осмотрелся и вышел на тропу. Внезапно воздух встрепенулся, и перед ним возник высокий седовласый волхв в одежде длинной и с посохом в руке. Огладив бороду и посмотрев на Ведуна, он сделал шаг вперёд и встал напротив; в глазах его бездонных и, похоже, в себе таивших все загадки мира, застыл вопрос, тревожный и рвущийся наружу. И Светослов всё это сразу понял. Он спросил:
— Ты звал меня, премудрый Елизар?
— Да, Светослов, я мысль твою поймал и уточнить решил: что ты задумал — закрыть все окна Времени или перенаправить силу Рода? И я, как старший Волхв, хочу тебя понять.
Волхв Елизар пристально смотрел на Ведуна, словно пронизывая его, но не постигая.
Ведун ответил просто и открыто:
— Я будущее в звёздах запечатал и души оградил от всех пророчеств, чтоб Веды не впускали думы тёмные о том, что нам грядущее готовит, и мыслями одну любовь творили. Врата Времён имеют свойство закрываться, хотя бы ненадолго.
Волхв Елизар изменился в лице. Он сделал вдох и выдохнул, как будто сбрасывая тяжесть; в упор на Ведуна взглянул и произнёс:
— Такое вряд ли умудрится сотворить кто-либо из волхвов или старейших Ведов. Ты мудр и смел не по годам. Да, не ошибся Светозар, в тебе Хранителя узрев. И я надеюсь, ты не подведёшь. Дерзай, Ведун.
Он обнял Светослова, затем слегка кивнул и, повернувшись, пошёл своей дорогой. Через мгновенье он исчез в рассветной роще… Ведун проводил взглядом волхва, а затем развернулся и тоже исчез…
В своём саду смотрела в небо Ведамира, словно пытаясь что-то в нём узреть. Светослов возник неподалёку от неё. Он подошёл к супруге и произнёс:
— Теперь не будет наш народ волненьями плодиться. К тому же — понял Елизар мой тайный ход.
— Ты был у Елизара? — удивилась Ведамира.
Светослов кивнул:
— Мы встретились, он ждал меня. И, выслушав, одобрил такой подход к туманным временам.
Светослов осмотрелся. Он сел в траву, вздохнул и улыбнулся. Ведамира присела рядом. Ведун прикрыл глаза, в глубинный мир внезапно погрузившись…
И вдруг его внутреннему взору предстала картина тех холмов, где Яросвет нашёл себе пристанище…
Ведун открыл глаза и с уст его слетели фразы:
— Яросвет? Но почему?.. Какая в том причина? В чём суть такого отреченья?
— Ты увидел Яросвета? — вздрогнула Ведамира.
— Да. Среди холмов туманных он один. Столько лет мы не знали о нём ничего.
— Как странно… Я нынче тоже видела его, но вроде как во сне. А может, то была живая суть видения… Но странная и жуткая была картина та.
