Юрий Корчевский - Пропавший
– Виноват, исправлюсь, – по-солдафонски ответил Андрей.
– Жду, – коротко бросил священник и пошел дальше.
Вот же е-мое! Совсем запамятовал! Здесь люди на службы ходили, на заутреню; входя в дом, крестились на иконы в красном углу. А он как басурманин какой! Все же на виду! Крещен он и в самом деле был, но не воцерковлен. Заходил в церковь иногда, когда родители болели или когда требовалось сорокоуст заказать по умершим.
Андрей развернулся и направился за священником. За ним же вошел в церковь, не забыв перекреститься и отбить поклон у входа.
Церковь была старая, деревянная, со множеством икон на иконостасе и явно намоленная.
Андрей купил свечку, поставил ее перед иконой святого Георгия и счел единственную молитву, которую знал. На душе стало легче.
Он вышел из храма, и сразу осенило. Никого из злодеев он в городе не знает, но бабка Савельевна! Она по паскудности своей ему никого не выдаст, но за посетителями ее можно проследить, к ней ведь не только пьяницы горькие ходят, но и отребье местное.
Утвердившись в мысли, он направился к Кривому переулку. Короток он, но проходной. И кривой, оправдывает свое название.
Он устроился с другого конца, не как в первый раз – в зарослях бузины.
К бабке продолжали шастать, не вняла старая его предупреждению. Но сейчас его интересовали не выпивохи.
Ждать пришлось долго, пока появился интересующий его субъект. Обычно к бабке заходили пустые, а выходили с кувшинчиком пойла. Но этот повел себя по-другому. Он вошел в переулок с узлом, покрутив головой – не видит ли кто, а потом шмыгнул в бабкину калитку. Буквально через пять минут вышел без узла, но с довольной рожей и направился к центру.
Андрей замешкался. К бабке зайти, проверить, что ей принесли, или за этим телом пойти? «Ладно, бабка никуда не денется, успею», – решил он. Отпустив неизвестного на полсотни метров, Андрей пошел за ним.
Тот миновал городскую площадь, прошел квартал и зашел в дом. По пути он ни разу не оглянулся. Да и зачем дергаться, если пуст?
Последить бы за домом, но как, если на улице ни одного укрытия? Сплошь заборы, и ни одного куста.
Андрей прошелся по улице, приглядел избу наискосок от интересующей его, постучал в калитку.
Вышел горожанин, по виду – явно ремесленник: через плечо несколько кожаных ремней переброшено, без пряжек. Наверное, медник.
– О! Гость хоть и незваный, но высокий! Заходи, исправник!
Все-таки в маленьком городке есть свои плюсы: все друг друга знают, даже представляться не надо.
Андрей зашел во двор.
– Доброго здоровьичка, хозяин.
– И тебе не хворать. Какая нужда привела?
– Посидеть бы мне у тебя за забором, только чтобы не знал никто.
Медник просьбе его явно удивился.
– Я один живу. Так в избе удобнее будет.
– Мне за улицей посмотреть. Только я долго сидеть буду.
– Сиди, коли мешать не будешь.
– Не буду. Давно в этом доме живешь?
– Да почитай, лет двадцать.
– Все знаешь небось?
– А как же!
– Вон в той избе, к примеру, кто проживает?
Андрей указал рукой на дом.
– Бобыль один. Жена давно померла. Друзья-товарищи иногда к нему ходят. Зерном торгует.
Коротко сказал и емко.
– А что, натворил что-нибудь?
– Нет, просто заходит к нему один подозрительный человек.
– Я еще нужен? А то у меня работа стоит.
– Нет, на том спасибо.
Медник ушел в мастерскую за домом, Андрей же прошел в угол двора, устроился за забором и в щель между досками стал наблюдать за домом. Узковата щель, калитку плохо видно.
Ножом Андрей расковырял щель пошире – вот теперь в самый раз. Он прильнул к забору и замер в таком положении.
Однако час шел за часом, проходили мимо редкие прохожие, но в дом никто не заходил.
Далеко за полдень подъехала подвода, на которой громоздились туго набитые мешки с зерном. Хозяин распахнул ворота, и подвода въехала во двор. Андрею было слышно, как ее разгружают. Хозяин покрикивал:
– Осторожнее, не порви, а то с тебя за рожь взыщу.
Пустая подвода выехала со двора, и до вечера к бобылю никто не приезжал и не приходил. Андрей за все время успел сбегать в отхожее место. Ноги хоть немного размял, потому что затекли.
Когда стемнело, подошел медник.
– Ты еще здесь?
– Тут, только тише говори.
– Есть хочешь?
– Не откажусь.
– У меня только каша, мяса нет.
– Сгодится.
Они поели пшенной каши, сдобренной конопляным маслом, да с хлебом и запили сытом – вроде компота.
– Домой пойдешь? – спросил медник.
– За угощение спасибо. Но если позволишь, еще посижу.
– Твое дело, ты мне не мешаешь. А я спать лягу.
– Спокойной ночи!
И Андрей снова занял свой наблюдательный пост.
Взошла луна. Около полуночи распахнулись ворота, не издав ни звука хорошо смазанными петлями, и со двора выехала подвода. С виду она была пустой.
«Хм, добрые дела в полночь не творятся», – подумал Андрей.
Бобыль ворота закрыл, но сам к подводе не вышел. На место ездового уселся утренний типчик, который заходил к Савельевне, и подвода тронулась.
Андрей раздумывал недолго. Когда подвода отъехала, он перемахнул через заборчик и пошел следом, стараясь прижиматься к правой стороне улицы. Луна с этой стороны давала тень, и его не было видно с подводы. Шел Андрей в полусотне метров от нее.
В каком-то переулке, в котором Андрей еще не был, подвода встала, возчик соскочил с передка и зашел во двор.
Андрей метнулся вдоль заборов и кинулся к подводе. Вроде пустая, немного сена сверху. Он запустил под сено руку. На самом дне подводы лежал замотанный в плотную ткань тюк, на ощупь – вроде парусины. Андрей ощупал тюк и наткнулся на ноги. Труп? Неожиданно ноги шевельнулись, и он ощутил на щиколотках веревочный узел.
За забором послышались голоса, и он, метнувшись от телеги, плашмя упал в тень под забором.
Вышли двое, уселись на облучок, и телега тронулась. Кого и куда они везут? Ну, куда – он скоро узнает.
Андрей так и продолжал идти за телегой.
Между тем она спустилась к причалу, где обычно стояли рыбацкие лодки. Причал, к которому швартовались торговые суда, был в другой стороне.
От лодки поднялся человек, втроем они быстро перенесли в лодку тюк с неизвестным Андрею человеком, и лодка тут же отчалила. Андрей и подбежать бы не успел, поскольку прятался за сараем, где вялилась рыба. Вот незадача, опоздал! А теперь возничих чего задерживать? У них в телеге нет ничего, отбрешутся, а он их только насторожит.
Телега поднялась по склону. Когда она скрылась, Андрей побрел к себе домой. Пару раз его останавливали городские сторожа из местных, стоявшие на перекрестках с установленными рогатками, но тут же узнавали и пропускали беспрепятственно. Однако что толку в сторожах и рогатках, когда телега с живым грузом проехала окольным путем?
Андрей шел к себе и размышлял. Что это за перевозки живого товара? Кто за этим стоит и кем был пленник? Вопросов больше, чем ответов.
Отомкнув замок, он разделся и улегся в постель. Устал он сегодня, и есть охота. И плохо, что о домовом опять забыл, угощение не принес. Зато он возник рядом с топчаном, едва Андрей смежил веки.
– Устал?
– Есть немного.
– В подвале посмотри.
И исчез, как всегда – неожиданно. Еще одна загадка.
Спал Андрей крепко, без сновидений. Утром, едва проснулся и умылся, вспомнил слова домового и стал искать подвал. Но сколько он ни бродил по дому, ища крышку, люк, ляду – или как там она называется, ничего не нашел. Обошел вокруг дома и тоже ничего не обнаружил. Послышалось ему, что ли? Вроде раньше домовой не обманывал, всегда угадывал. Решил вечером спросить.
Почувствовав зверский голод, он направился в трактир, поел, новости городские послушал. Только серьезного ничего: один кожемяка руку по пьянке сломал, да белошвейка Настя малыша родила. Обычная жизнь во всех ее ипостасях.
Друзьями он пока не обзавелся и потому решил сначала пойти к ключнику и у него спросить про живой товар. Есть ли такой, какова цена, не пропадали ли люди? Однако потом устыдился своего намерения. Ключник княжеский – человек занятой, что его постоянно беспокоить? Надо поговорить с несколькими местными, глядишь – картина и вырисуется.
Внезапно и как нельзя кстати в дверях появился трактирщик. Он кивнул Андрею и расплылся в улыбке. Андрей подошел к нему:
– Поговорить в укромном месте можно?
– Обязательно.
Хозяин завел его в маленькую комнатушку позади трапезной. Андрей сразу сказал, что он был у Савельевны и строго ее предупредил, но если не послушается, он другие меры примет. Только у него разговор особый.
Трактирщик насторожился.
– Невольники в городе бывают? – огорошил его Андрей вопросом.
– Как не быть? Как война идет или набег – обязательно.
