Ревизор: возвращение в СССР 33 (СИ) - Винтеркей Серж

— Чемодан, как чемодан, — пожал плечами Андриянов. — Только что, на колёсиках и с ручкой необычной.

— Но как же? Он какой-то красоты необыкновенный, говорят.

— Да нет, обычный чемодан, просто, яркого цвета. За границей полно таких, особенно в капстранах. Там чего только не увидишь… Видимо, ваша Белоусова просто редко за рубеж выезжает.

— А внутри что? — недоумённо посмотрела на него Морозова. — Там, говорят, что-то очень дорогое было.

— Я вас умоляю, Ольга Вениаминовна!.. Что было дорогое? Печенье с конфетами? Ну, были вещи ещё какие-то по рассказам соседки Галии… Обувь детская… Уверяю вас, ничего такого, чего мы с вами ещё не видели. Иначе бы таможня не пропустила бы этот чемодан. Это тому, кто первый раз за границу выезжает, всё в диковинку, обёртки яркие, блестящие, глаза разбегаются… Мы же и сами привозим из каждой командировки такие же чемоданы, полные подарков. Верно?

— Верно, — согласилась она. — Вот же, Валерия Николаевна… Болтушка!

Морозова сидела, качая головой и недоумённо усмехалась. То ли над Белоусовой, то ли над собой, что поддалась её напору и убеждённости…

Андриянов же с сожалением подумал, что зря проездил, ничего не узнал, только время зря потратил на сплетни, а уже пора возвращаться на работу. Ехал расспрашивать, а сам был вынужден рта не закрывать, рассказывая про совершенно рядовую поездку. Прощаясь с Морозовой, он думал, неужели все женщины такие? Только бы им чемоданы и покупки обсуждать?

Москва. Партком завода «Серп и молот».

— Да что там может случиться? — возразил Лосев. — Даже если машина сломается или в аварию попадёт, документы на груз у них надёжные, так или иначе окажется это всё на стройбазе!

— Хорошо бы… А что с деньгами, Вадим Матвеевич? — поинтересовался Ваганович.

— Вот ваша часть, даю вам сразу авансом, — вытащил Лосев из кармана сложенную пополам пачку купюр.

Вот, болван! — подумал он, убирая деньги в стол. — С этого же надо было начинать!

— Ну, что? — спросил он, доставая начатую бутылку коньяка. — С почином?

— С почином, Аркадий Павлович!

Москва. Политическое управление МВД СССР.

— Лев Борисович, УВД Пролетарского района представление подало на своих после операции по Загорскому музею, взгляните, пожалуйста, — докладывал генералу Брагину подполковник Кочетков из политотдела ГУВД Мосгорисполкома. — Они тут студента одного из МГУ отметить просят. А я его знаю, как-то награждал его уже грамотой и ценным подарком за спасение человека.

— Правда? — удивился Брагин, увидев фамилию Ивлева. — И кого же он спас?

— Конструктора КБ Туполева, — ответил Кочетков. — Машина сбила, тот помирал в сугробе. Вызвал скорую помощь ему.

— Надо же… И чем его за конструктора наградили? — поинтересовался генерал.

— Часами «Полёт» экспортной серии.

— Угу… Ну, хорошо. Оставляй, подумаем, — ответил генерал Брагин, а сам усмехнулся, покачав озадаченно головой.

Прямо, хоть на постоянную работу Ивлева к нам приглашай после окончания МГУ, — подумал он. — Но что же ему подарить? Он сам про часы как раз и думал до этого…

Москва. МГУ.

Группа разбора, судя по времени, работать ещё не начала, и я притащился с мешком писем с радио в кабинет к Гусеву. Он их принял у меня, подписал, сказал, что попозже сам к девчонкам отнесёт. Он выразил свою радость, что удалось отделаться от навязанной ему сверху Регины. Я ему сказал, что тоже разделяю эту радость, уж больно беспринципной была эта девица.

Вид у него был какой-то замученный.

— С выборами работы столько прибавилось, — объяснил он, видимо, заметив немой вопрос у меня во взгляде. — Кстати! Выступи-ка перед студентами на эту тему!

— Почему бы и нет. Когда? — согласился я. Всё равно, по линии общества «Знания» об этом буду рассказывать, материал есть.

— На следующей неделе, где-нибудь после пар, — оживился он. — Я тебе позвоню!

— Хорошо, Анатолий Степанович. Если меня не будет дома, оставьте информацию, где и во сколько выступать, под запись.

Попрощавшись с Гусевым, отправился читать лекцию от общества «Знание» в Сокольники. Да, как раз сегодня предстояло поговорить с людьми про выборы в местные советы депутатов трудящихся, которые состоятся уже через девять дней, 17 июня. Коллектив Ремонтно-строительного треста Главного управления здравоохранения Мосгорисполкома, понятное дело, отнёсся к этой теме прохладно.

Рассказывал по методичке о местном управлении, что это одна из самых важных ветвей советской власти. Говорил, что нельзя допускать формального отношения к этому процессу. Ну и, естественно, закончил свою лекцию лозунгом «Все на выборы!» Трудно было не улыбаться при этом, я-то видел в будущем ту комедию про выборы, где этот лозунг озвучивали… «День выборов», вот, как она называлась…

Вопросов после лекции не было. А какие тут могут быть вопросы? Ясно, что явка будет на выборах стопроцентная. Получил от местного парторга что-то булькающее, завёрнутое в газету, и уехал восвояси.

Вернулся с лекции домой, а у нас во дворе вокруг новой песочницы уже с десяток детишек тусуется и мамочки новые лавочки обживают. Увидел и Родьку с Мишкой на площадке, и Женю Брагину с Ларочкой. Подошёл к ней, поздоровались.

— Что одни сегодня? Где ваш папаша? — спросил я.

— Работает, — ответила Ларочка.

— Шли домой с работы, она увидела Мишу с Родионом, вот пришлось тоже остановиться, — поделилась Женя, печально глядя на полную сумку с продуктами в руках.

— А кто же папе будет ужин-то готовить? — с деланным удивлением спросил я ребенка.

— Мама! — рассмеялась Лара.

— А кто ей будет помогать? — продолжал намекать я ей, что пора домой идти.

— Я! — радостно ответила Ларочка. Женька с благодарностью посмотрела на меня и потащила её домой, пока та не передумала.

А я переключился на мальчишек. Родион был в шлемофоне, с планшетом через плечо, а на руке часы какие-то странные. А на Мишке была пилотка со звездочкой.

— В кого играете? — спросил я.

— В военных лётчиков-полярников, — с серьёзным видом ответил Родька.

— А что это за часы у тебя такие интересные? — все приглядывался я, пытаясь оценить новую Родькину игрушку.

— Папа подарил, — с гордостью ответил малый.

— Молодец папа, — проговорил я задумчиво.

Не знаю, как сейчас, а в будущим подобные штуковины, снятые с самолётов, вертолётов и прочей техники, частенько сильно фонили. Интересно, а Гриша догадался проверить свой подарок дозиметром, прежде чем надеть его на руку собственному ребёнку?

Глава 11

Москва. Дом Ивлевых.

Решил поговорить с ним, не откладывая, от греха подальше. Гриша был дома, но очень скептически отнёсся к моим словам.

— Это авиационные часы, — возразил он мне. — Друг подарил. Что с ними может быть не так? Мужики годами летают и ничего…

— Слушай, ну за спрос денег не берут, — ответил я ему. — Давай проверим и закроем этот вопрос. У тебя есть дозиметр?

— Нет у меня дома дозиметра, откуда? — развёл он руками с недовольным видом, мол, вот же пристал.

— Да я понимаю, что дома нет, с чего бы тебе его дома держать? Я спрашиваю про академию, где ты работаешь.

— Должен быть, — неохотно ответил он.

— Вот и отлично. Возьми эти часы с собой на службу и проверь. Всего делов-то. Сам понимаешь, сын… Если что, сам себе не простишь…

— Ладно, проверю, — с сомнением пожал он плечами, и я попрощался с ним.

Авиационные часы… Что, он сам не знает, как это всё засекречивается? Никто и знать не будет, что там радиация зашкаливает… Для генералов главное результат — что циферблат видно, и в бою прибор не подведет. Так что спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Поленился выходить на улицу и зашёл в свою квартиру через второй подъезд. Напугал маму.