Воин-Врач IV (СИ) - Дмитриев Олег

Вестник упал и перевернулся судорожно, уже не управляя своим телом, сперва на бок, а потом на спину. Но Солнца перед смертью так и не увидел. Своды базилики накрывали тенью тело монаха из далёкой Каринтии, что выполнил свой последний долг, доставив послание. И исполнив, не ведая о том, волю Всеслава Чародея, нового великого князя далёких диких земель, где властвовали лютые морозы, укрывали землю снега́ одеялом толщиной в человеческий рост, ходили по лесам дикие медведи и волки-людоеды.

Глава 11

Кто-то находит

— Батюшка-князь! — гаркнул «дежурный радист», потрясая зажатой в кулаке белой лентой. — От тётки новости!

Новость не оставила равнодушным никого за столом. Сидевшие к двери спиной развернулись, даже Хаген, смотревший на гонца с суровым подозрением. Гнат же наоборот сощурился, поглядев с укоризной на Алеся. Наверное, планируя, как будет выговаривать смущённому старшине конных связистов за излишние вольности среди его ратников по отношению к субординации и секретности.

— От какой? — привлёк внимание радиста Всеслав. Парень вряд ли ожидал попасть на такой большой сбор и разом оказаться в самом центре внимания.

— Так от твоей же, — выдохнул он, явно смутившись и оробев.

Гарасим залепил себе по лбу гигантской открытой ладонью с таким звоном, с каким, кажется, над этим столом и кубки-то не всякий раз сходились. Очень повезло, что Ставр в это время сидел рядом, а не в «кабине» на груди великана, а то если б не покалечился, то совершенно точно выпал. Судя по лицам волхва и патриарха, они тоже имели вполне определённое мнение об умственных способностях воина, и готовы были вот-вот им поделиться.

— От какой именно? — терпеливо уточнил Чародей, заслужив восхищённые взгляды от воеводы, Алеся и почему-то Звона.

— А! Так от Анны Ярославны! — опомнился парень.

Хаген, кажется, тут же потерял к нему всякий интерес, вернувшись к еде. Надо думать, ожидал важных новостей от Эллисив, вдовствующей бывшей королевы и мачехи короля Норвегии Олава Мирного. А раз тётка оказалась не та — нет смысла и угощением пренебрегать.

Ленту, что через Гната передал «дежурный», читали, склонившись так, что едва головами не стукались, и сам великий князь, и воевода, и безногий ветеран, и оба служителя культов. Эти, хоть и были приверженцами совершенно разных конфессий, выглядели, как два близнеца-брата, только Буривой дальнозорко щурил один глаз, а не два, как отец Иван.

«Он закрывает Альпы на землях швабов и баварцев. Мы перекроем их на всех бургундских землях. Старые пауки останутся запертыми в своём закуте, молодой Чёрный орёл будет готов напасть через неделю после жаворонков. Сестра шлёт поклон от сына и его гостей, приехали и живут мирно. На свадьбу не жди, свидимся с сёстрами в Полоцке.».

Про подпись, ту же самую, «Anna Regina», что как обухом ударила в первый раз, никто, кажется, уже и не думал. Ну, Анна, ну, королева. Слишком уж много разного успело случиться за прошедшее время. И то, что, судя по полученным новостям, несколько, а то и все три сестры собирались посетить с визитом вотчину Всеслава, уже не вызывало изумления ни у кого, кроме, пожалуй, него самого. Но виду Чародей, разумеется, не подавал.

Новости были приятные, тут и скрывать нечего, конечно. Стравить между собой главных врагов, как и было едва ли не в шутку предложено давным-давно в первоначальной версии развития событий, удалось. И воины императора планировали основательно порезвиться на землях Святого Престола. Зная из моей памяти о том, как проходили Первая и, гораздо подробнее, Вторая мировые войны, Всеслав был уверен, что после этого посещения папе и всему его окружению будет совершенно точно не до диких русских краёв на северо-востоке. Ну, разве только политического убежища приедут попросить. Но если и случится что-то подобное, то для них это будет решением неверным в корне. И последним.

Гости Шоломона, почти две тысячи степняков Шарукана, должны были быстро, недостижимо быстро для тяжёлой конницы Европы, соединиться с земляками, что собирались мелкими и не очень мелкими отрядами на хорватских и сербских землях. Об этом было уговорено с ханами, отцом и сыном, при недавней встрече, и потом подробно, по шагам и дням — с Байгаром, который уехал координировать операцию на месте, оставив вместо себя двоюродного брата, своего лучшего ученика. Самих же Ясиня и Хару, надо полагать, следовало ждать в течение недели, раз уж Гнат так сказал. Всё шло как по маслу.

Жаворонки — день закликания весны, последний день Масленицы-комоедицы, последняя неделя марта, уже скоро. Но зачем тётя впервые использовала столько загадок в телеграмме? Давала понять, что «линию могут прослушивать»? Или опасалась чего-то ещё? В этой чёртовой большой политике и так-то ничего не понять, если не занимаешься ею всю жизнь, а уж когда в дело вступают женщины — и вовсе пиши пропало. Они и на ровном-то месте могут запутать всё так, что устанешь разбирать. Радовало только то, что Всеслав как раз и был из тех, кто и учился правильно и долго, и «варился» во всей этой кухне, полной интриг и загадок, всю сознательную жизнь. Значит, шансы на то, что послание мы поняли верно, были высоки́.

Новости же о том, что Анна Ярославна планировала встретиться с «сёстрами» в Полоцке, признаться, были сюрпризом небывалого масштаба. Со шведских, польских и даже норвежских земель венценосные родственники и родственницы, случалось, выбирались в гости. Из таких далёких краёв, как страна франков — никогда. Обе памяти, моя и Всеславова, ничего на этот счёт подсказать не могли. Зная о том, как почтительно именовал тётю Роже де Мортемер, упоминая при этом ещё и какой-то Совет, визит явно стоило ожидать не рядовой. И готовиться к нему начинать уже вчера.

Великий князь хмыкнул, давая понять, что непривычную фразу понял, благодаря общей памяти, но всё равно удивлён тем, как поменялись за тысячу лет значения и правила употребления некоторых слов. Сейчас словами «приходи вчера» отгоняли мелких злых духов, давали понять собеседнику, что к нему относятся, как к кикиморе, ну и просто от сглаза, случалось, говорили. Этот экскурс в историю лексики и прочей этимологии удивил уже меня. При этом мы необъяснимо быстро успевали набрасывать и продумывать варианты развития событий. Получалось пока вполне в духе того самого первого плана, вполне нарядно. Оставалось только самим же не сглазить удачу.

Первые два этапа, с экспроприациями на севере и западе, вышли на загляденье, гораздо удачнее самых радужных задумок. Даже с учётом гибели и увечий верных бойцов нетопыриной сотни. Которая сейчас насчитывала почти полтысячи. Ставровы, новгородцы, древляне и даже степняки, пройдя через ад изуверских испытаний, что выдумали или вспомнили Рысь с безногим, считали великой честью встать не просто под руку великого князя, а ещё и в самую тайную, закрытую и, что греха таить, страшную ближнюю дружину Гнатовых неуловимых и бессмертных негодяев. При этом каждый из вновь принятых знал на память имена и подвиги каждого из предшественников, такова была заповеданная традиция. Ратники чтили дела и души тех, кто выполнял свой воинский долг до самой смерти земной, и продолжал выполнять его после, поддерживая боевой дух в оставшихся в живых друзьях и новых сослуживцах, с кем увидеться не довелось. И в этом была Правда, Честь и Сила. Те, кто бился и за жизнь друзей, братьев и дядьёв, и за честное имя и добрую вечную память тех из них, кого было уже не обнять, могли творить небывалые чудеса. И не отказывали себе в этом, на радость воеводе и великому князю.

Скорость обработки полученных данных, доступная нам с князем, изумляла даже меня, привыкшего, вроде бы, работать с немыслимыми для этого времени массивами и потоками информации в двадцатом и двадцать первом веках, где всё было не в пример быстрее размеренного одиннадцатого столетия. Наверное, это было как-то связано с тем, что в теле Всеслава теперь работали в связке две памяти, и обе — вполне себе оперативно. Других же это, кажется, даже пуга́ло. Потому что выглядело так, будто Чародей точно знал, какие именно новости прилетят к нему на быстрых сизых крыльях, был готов к ним и знал ход дальнейших действий на несколько шагов вперёд. Так вышло и сейчас, стоило Всеславу начать раздавать команды.