Первый свиток. Император (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич

Армия Красса почти в полном составе, всего двадцать две тысячи человек, выстроились на поле неподалеку от лагеря. Три легиона — Восьмой, Девятый и Галльский, с ауксиллариями и вспомогательными частями, плюс вексиляция кавалерии. В каждом легионе до трех тысяч шестисот строевых солдат и до тысячи шестисот ауксилариев, велитов (легковооруженных стрелков) — балеарских пращников, критских и италийских лучников, и тяжелой пехоты, чаще всего — галльских меченосцев. Вексилляция конницы после прибытия италийских галлов насчитывала три тысячи с небольшим всадников или шесть ал. Еще примерно шестьсот галльских конников из ауксилариев легионов, преторская когорта командующего и обозники охраняли построение и лагерь.

Из преторских ворот лагеря к строю подскакала небольшая группа всадников во главе с императором, сопровождаемая двумя повозками. Кавалькада остановилась строго напротив построения и один из контуберналов подал Крассу «луциеву тубу».

— Воины! — разнесся усиленный рупором голос Красса. — С нами благословение богов римских, ибо мы вступаем в войну за правое дело. Защищая от разорения земли союзников римского народа, а самих союзников, их жен и детей от угона в рабство… Но не только ради защиты своих союзников идем мы в бой. Совсем недавно на этой же земле наши легионы отражали натиск германских варваров, желавших разорить и поработить не только Провинцию, но и нашу Италию, и сам Рим, — Красс кратко описал войну с кимврами, старательно не упоминая ни одного из командующих римскими войсками. Не стал он напоминать и захвате галлами Рима, чтобы не вносить рознь в ряды войска, один легион и часть конницы которого состояла из галлов. Заканчивая речь, он на несколько ударов сердца замолчал, а потом последовало неожиданное продолжение. — … Теперь же, воины, мы принимаем в ряды легионов Рима еще один легион, волею моей получающий имя Пятый, ранее именуемый Галльским! — и вызвал к себе военного трибуна Гая Сентия Сатурнина, командовавшего Галльским легионом. С ним к полководцу подошла еще пятерка бойцов. Перед строем остальных легионов Сатурнин получил из рук Красса и передал в руки самого высокого из пятерки воинов легионного орла. А подскочившие к знаменосцу рабы одели на него плащ из шкуры медведя. Под громкие крики «Аве! Урра! Хурра!», знаменная группа вернулась к строю своего, отныне Пятого легиона. Но тут Красс поднял руку и через несколько мгновений в строю легионеров воцарилась тишина.

— Так как наша славная конница из вексилляции, что по численности, что по боевому духу и возможностям ничем ныне не уступает пешим легионам, своей императорской волей и властью данной мне Сенатом и Народом Римским объявляю, что вексилляция конницы отныне именуется Десятым Конным легионом!

Командовавшему вексилляцией легату Гаю Кассию Лонгину (младшему) и его знаменной группе вручили орла, а сигнифер получил плащ из львиной шкуры.

Праздник продолжался в лагере до вечера, но на утро следующего дня все стояли в строю и походные колонны римлян устремились к Эдуану, городу-порту на реке Арар (Сона). Куда, по поступившим от разведки сведениям, подошли германские дружины Ариовиста, усиленные отрядами секванов и амбаррактов.

Двигались неторопливо, поэтому переправлявшиеся на плотах и лодках германцы и галлы успели полностью переправиться через реку. Где и остановились, наткнувшись на передовые дозоры римлян. Всего у Ариовиста было около пятнадцати тысяч германцев и столько же галлов.

Три легиона Красса построились обычным порядком в три линии когорт недалеко от берега, перерывая дорогу варварам в земли эдуев. Десятый конный оставался в резерве, а фланги прикрывали галльские конники и ауксиларии.

Германцы и галлы построились по родам и племенам, тремя большими отрядами, слева секваны, в центре германцы и на правом фланге амбарракты. Впереди стояли клинья пехоты, за ними такими же клиньями строились конники. Зазвучали боевые рога и с дикими криками варвары атаковали римлян, засыпая дротиками стоящих впереди строя легионов велитов. Те отвечали им стрелами и камнями из пращей. Но недолго, быстро отступив за строй тяжелой пехоты. Варвары, очевидно приняв отступление велитов за паническое бегство римлян, с воодушевленным ревом устремились вперед. Некоторых неудачников быстроногие германцы даже успели настигнуть и заколоть своими копьями — фрамеями с узкими и короткими листовидными наконечниками. Вперед, на смену пехоте, рванули конники. И тут же всю эта атакующую массу накрыла туча пилумов, пробивавших легкие щиты, вонзавшихся в тела людей и лошадей. Но даже второй залп пилумов, вновь сильно проредивший ряды атакующих, не остановил атаку разгоряченных и разогнавшихся германцев и галлов. Легионеры, не дрогнув, уплотнили строй и встретили первый, самый страшный натиск варваров стеной щитов и ударами гладиусов. Некоторое время шла ожесточенная схватка, в тесноте вместо копий в ход пошли мечи, кинжалы и длинные ножи. Строй стоявшего в центре Пятого Галльского легиона, на который обрушился основной удар германцев, начал подаваться назад. Казалось еще немного… В этот момент с правого, наиболее удобного для удара конницы, фланга во фланг и тыл амбаррактам ударил Десятый Конный легион. Одновременно с левого фланга Публий Красс атаковал, выведя на фланг когорты третьей линии, поддержанные ауксилариями. Германцы и галлы, для которых отступление во время боя считалось делом вполне обычным, попытались оторваться от римлян. Но центр оказался сильно увязшим в схватке с легионерами. Конники римлян, сидевшие в необычных высоких седлах, обгоняли любого конного германца или галла. И рубили, приподнявшись в седле и опираясь на стремена. Варвары бросились в паническое бегство, но у реки их уже ждали легкие турмы Десятого, а сзади неумолимой стеной щитов теснили перешедшие на быстрый шаг легионеры.

Спастись удалось не более чем паре тысяч самых удачливых и самых хорошо вооруженных, которые сумели добыть лодки и переправиться через речку. Среди спасших оказался и вождь германцев Ариовист. Около двенадцати тысяч варваров попало в плен, в большинстве случаев ранеными или сбитыми и потоптанными лошадьми. Остальных варваров легионеры убили в битве или во время преследования, а многие из уцелевших в битве утонули, пытаясь переплыть реку под стрелами римских лучников.

После победы над германцами у Арара Красс дал армии день отдыха. А затем направился к столице эдуев Бибракте, которую осаждало ополчение секванов.

Римские календы

Римские календы

687 г. ab Urbe condita

Особенности обозначения дней

в римском календаре

объясняются для любопытных

в примечаниях 1 в конце главы

Мы уходили воевать,

А за стеной стояла знать

И ставила —

на тех, кто победит

Алькор

Каждый парламент считает,

что он прекрасно бы правил страной,

если бы граждане ему не мешали.

В. Швебель

Третьего января гуляния в честь праздника Январских календ достигли апогея. Римляне веселились и их нисколько не смущало небо, покрытое серыми, мрачными тучами и холодный, пронизывающий ветер. Защищаясь от него, некоторые из граждан натянули на головы капюшоны плащей, другие надели широкополые шляпы или теплые войлочные шапки. Мужчины старались закутаться поплотнее в зимние плащи и тоги, а женщины — в длинные просторные столы и паллии.

Вездесущие стайки веселых, почувствовавших свободу от надзора учителей, детей, неимущие пролетарии и оставившие на время праздника свои мастерские ремесленники, уличные торговцы, вольноотпущенники и плебеи из древних, но небогатых родов, покрытые шрамами ветераны, шуты и танцовщицы, мимы и приезжие провинциалы заполнили улицы Рима. Вся эта пестрая и шумливая толпа наполняла Город громкими шутками и радостными криками, сливавшимися в веселый гул, сравнимый с шумом моря во время грозы. Никто из этих толп веселых полупьяных людей, заполнивших улицы, не обратил особого внимания на семерых всадников, осторожно пробиравшихся по центру улицы к Квириналу. Судя по состоянию их лошадей, сбруи, калиг и плащей, приехали путешественники в Рим откуда-то издалека, по пути явно попав под дождь. Заинтересованный прохожий мог бы также заметить, что конники пользовались новомодными stimulis (стременами) и удобными седлами нового образца.