Охота на "Черный аист" (СИ) - Март Артём

Он боялся обоих исходов, а оттого ничего ей не сказал. Ни слова. Просто не решился.

Но больше всего его беспокоил Селихов. Раньше он видел в нем просто талантливого и везучего солдата. Но кем был этот человек на самом деле? Какая угроза может от него исходить? Разумно было бы втягивать Александра в авантюру, что замыслил Хаким? Он не знал. Не знал, но понимал, что без Селихова все «операция» как минимум пройдет гораздо сложнее. Как максимум — провалится.

«Я должен понять, что это за человек, — подумал особист, — должен понять, можно ли ему доверять».

— Вить, — бросил он дежурному по заставе старшему сержанту Мартынову, — а Селихов где? В наряде?

— Он сегодня в тревожной группе, товарищ капитан. Но сейчас помогает парням с крышей.

С этими словами Мартынов махнул рукой в сторону конюшни, где кипела работа.

Там стучали молотки и звучали звонкие голоса молодых погранцов.

— Хорошо, — решился Шарипов, — передай Тарану, что я зайду к нему через пять минут.

— Есть.

Шарипов направился к конюшне, подошел. Уставился на то, как на верхотуре лазают солдаты. Как крепят и прибивают гвоздями новые стропила и перекрытия.

— Боец! — Крикнул он парню, сидевшему верхом на стропиле и звонко стучащему молотком.

Пограничник не сразу понял, что зовут именно его, заозирался. Потом поправил панаму и бросил взгляд вниз.

— Да! Ты! Как фамилия⁈

— Матузный, товарищ капитан!

— Рядовой Матузный, где тут Селихов? Ты его видел?

Боец по фамилии Матузный не успел ответить. Вместо этого Шарипов услышал селиховское «я», прозвучавшее ровным тоном откуда-то из-за стен конюшни.

Потом на глаза особисту показался и сам Селихов. Поджарый, но широкоплечий, он вышел к нему в одних только галифе.

«Худощавый, — подумалось Шарипову, — почти как пацан худощавый. И этот мальчишка чуть не голыми руками убивал матерых душманов? Если б мне кто про него такое сказал, я б ни в жизнь не поверил».

Селихов застыл перед ним, уперся в Шарипова своим свинцово-тяжелым взглядом. Странным, для такого пацана, как он. Взглядом, скорее, сурового офицера, прошедшего ни одну бойню. Но ни как уж не солдата-первогодки.

Всем своим видом Селихов только подкреплял сомнения Шарипова.

— Ко мне, боец, — приказал Шарипов беззлобно и почти не строго.

Селихов нехотя пошел к нему. Когда приблизился, остановился, не сводя с особиста взгляда.

— Ну привет, Саша, — сказал Шарипов.

— Здравия желаю, — буднично бросил Селихов.

Шарипов едва заметно зыркнул по сторонам, привычным делом осведомляясь, а не греет ли кто поблизости уши.

— Есть разговор, — сказал Шарипов похолодевшим тоном, — серьезный. Касаемый, сам знаешь чего.

— Я все думал, когда же вы придете? — Сказал Селихов спокойным голосом.

Взгляд его заставил Шарипова поежиться. Особист давно научился узнавать по чужим глазам людские эмоции. Чувствовать, что испытывает человек, стоящий перед ним. Обычно солдаты испытывали чувство тревоги. Их зрачки бегали, а сами бойцы боялись показать особисту взгляд. Селихов был не таков.

— Я… — начал было Шарипов, но не закончил.

Вдали хлопнуло. Селихов обернулся, взглянул на небо. Туда же уставился и Шарипов. Другие бойцы тоже устремили взгляды к красной сигнальной ракете, хлопнувшей где-то у Пянджя, над Границей.

— Нарушитель! — Крикнул кто-то, — Наряд сигнал дает! Нарушитель!

Вмиг запела заставская сирена.

«Застава, в ружье!» — сквозь колокол прозвучал металлический голос дежурного по связи и сигнализации.

Селихов обернулся к Шарипову.

— В другой раз поговорим, товарищ капитан.

Глава 2

Когда Шишига остановилась за Системой, бой, завязавшийся на Границе, все еще продолжался. Начался он недалеко от заставы, на левом фланге. Плюс-минус в двух километрах от Шамабада.

Прежде чем мы в тревожке умчались на помощь своим, атакованный наряд успел передать по проводной связи, что на них напали меньше десятка боевиков.

Личный состав заставы подняли, чтобы перекрыть участок, на котором шел бой, а также смежные. Таран приказал ближайшим нарядам спешить к месту стычки.

Однако мы должны были прибыть туда первыми.

Когда тревожная группа под командой Черепанова выгрузилась из Шишиги, мы бегом направились туда, где должен был идти бой.

Автоматная стрельба была слышна еще полминуты, а потом стихла.

Я, двигающийся сразу за Черепановым, заметил какое-то движение в кустах, растущих у пограничной тропы.

Нарыв, бежавший первым, придержал Альфу. Собака инструктора натянула поводок, тащила его за собой куда-то вперед, однако быстро последовала команде инструктора и замедлиться.

— Смотрите, там! — Крикнул я.

Из кустов выбрались запыхавшиеся пограничники. Их было трое. Первым, сбивая шаг и чуть не спотыкаясь о собственные ноги, бежал Малюга.

Вот только я знал, что погранцов в наряде должно было идти четверо.

Бойцы казались уставшими и помятыми. Глубоко дышали, стараясь выравнять дыхание.

— Малюга, докладывай! — Крикнул ему Черепанов, когда мы встретились.

— Товарищ прапорщик… — Не в силах отдышаться и, запрокидывая от этого голову, начал Малюга, — наряд, под командованием старшего наряда Алейникова, следовал по правому флангу. Участок…

— Короче! — Крикнул Черепанов, — что произошло⁈ Где нарушитель⁈

— Ушли, — Малюга указал куда-то назад, — мы двигались с соблюдением мер маскировки, но на нас устроили засаду.

— Засаду?.. — Опешил старшина.

— Где Алейников? — Вышел я вперед.

Малюга уставился мне в глаза. В них я прочитал настоящую растерянность.

— Они появились не пойми откуда. Открыли огонь… — Попытался оправдаться он, — мы не поняли, откуда стреляли. А потом внезапно началась рукопашная…

— Рукопашная? — Удивился Сагдиев, шедший с нами в тревожке.

— Они пытались захватить наряд, — констатировал Черепанов.

— Нет, товарищ прапорщик, — испуганно покачал головой Малюга, — мне казалось, они хотели перерезать нас живьем. Мы еле отбились! Я успел подать сигнал, и мы стали отступать!

— Где Алейников? — Повторил я.

Малюга не выдержал и опустил взгляд.

— Я не знаю. Он шел последним, пытался прикрыть наше отступление после того, как мы отбрыкались от этих духов…

Пограничник снова поднял на меня глаза.

— Странные они были… Во всем черном. Дрались, как звери…

— Так, — выдохнул Черепанов, быстро ориентируясь в обстановке, — раненные у вас есть?

— Нет, — покачал головой Малюга. Только побитые.

— Значит, идете с нами, — решил прапорщик. Потом скомандовал: — Тревожная группа, слушай мою команду! Отыскать и задержать нарушителей Государственной Границы. В случае оказания ими сопротивления — уничтожить!

Группа пустилась в погоню.

Примерно метров через триста Черепанов крикнул:

— Следы!

Все замерли.

Я почти сразу увидел отпечатки обуви, пересекшие КСП. Они следовали от пограничной тропы до системы.

— Гамгадзе, — скомандовал Черепанов, — связаться с заставой. Убедиться, нет ли сработки!

— Есть!

— Нарыв! Обследовать КСП, взять след!

Внезапно впереди снова раздались выстрелы. Это была серия одиночных.

— Сигнал «спешите на помощь», — сообразил я быстро.

— Точно! — Кивнул Черепанов, оторвав взгляд от Нарыва, который уже припал к следам нарушителей.

Альфа быстро обнюхивала отпечатки, попортившие красивый профиль контрольно-следовой полосы.

— Возможно, наряд, шедший к нам с соседнего участка! — Крикнул Малюга.

Несколько мгновений Черепанов соображал, потом выдал:

— Нарыв, оставайся здесь. Исследуй КСП. Вдруг прорыв. Оставлю тебе часть сил, остальные — за мной!

Прапорщик быстро распорядился, кому остаться, а потом мы помчались дальше.

Группа растянулась. Нас осталось лишь четверо, включая Черепанова.

— Слышишь, Сергей? — На ходу бросил я Черепанову, бежавшему первым, придерживая фуражку.