Учитель. Назад в СССР. 2 (СИ) - Буров Дмитрий

Муж до освобождения не дожил, то ли помер в заключении, то ли убили в случайной драке, то ли еще что. Удивительно, что с такой автобиографией Зоя Аркадьевна занимает такую важную должность в школе.

Но на детях завуча судьба тоже отыгралась. Выучились, осели в родной области кто где. Дочери обзавелись семьями, родили детей. А вот у младшего сына жизнь не задалась. Вернулся в село к матери, работает в колхозе, но сильно пьет. Что уж у него произошло, никто не знал, а Зоя Аркадьевна не распространялась.

Собственно, соседка моя Степанида Михайловна оказалась настоящей находкой для шпиона. Шучу, конечно. Для меня. Баба Стеша буквально познакомила меня со всеми жителями села Жеребцово. Заочно, конечно, но я хотя бы примерно знал, с кем буду работать. Так что общее представление о коллегах и о школьниках получил. Степанида дала краткую, но точную характеристику буквально всем, включая родителей.

Особое внимание уделила моему классу. Оказалось, дети у меня хорошие, но уж больно самостоятельные, много им свободы Ольга Николаевна давала.

— Учила мнение свое высказывать, — сурово поджав губы, вещала баба Стеша. — Какое-такое мнение? Что взрослые скажут, то и делай! — возмущалась соседка.

Я внимательно слушал, но в споры не вступал. У каждого поколения свое мнение и видение проблемы. Я же всегда считал, что с детьми нужно как со взрослыми, со всей честностью. Но и спрашивать по делам и поступкам точно с таким же подходом. Иначе получаются какие-то двойные стандарты: требуем взрослости и самостоятельности, при этом чуть что, бежим отмазывать, договариваться, откупать свое чадушко от проблем.

Так не бывает, чтобы пошалил — и поругали со словами «он же ребёнок». Тут либо ребенок, значит, слушаешься и живешь, как скажут папа с мамой. Либо стремишься быть взрослым. Тогда устремления должны соответствовать поступкам. И за поступки хорошие или не очень, отвечать надобно по всей строгости.

Вот и получается замкнутый круг. Мамы воспитывают, бабушки жалеют, папы ремня дают, а поговорить, выслушать, совет дать некому. Разве что повезет с учителем или с посторонним взрослым. Но тут то же палка о двух концах: смотря как повезет. Товарищи они тоже разные бывают, с разной жизненной позицией и опытом. Так и до беды недалеко.

А дети они как флюгер, куда ветер подует, туда и они побегут за товарищами. Редко когда подростки к четырнадцати годам имеют свою четкую позицию по жизни. Но сомнения в себе, в близких и дух бунтарства никто не отменял ни в какие времена. Несмотря на то, что они всегда разные. Но очень одинаковые.

— Так и знал, — чертыхнулся Степан Григорьевич заглянув в щиток. — И какой же паразит тута без меня химичил? Ну, Гришка, ну погоди! — погрозил завхоз кулаком куда-то вверх.

— Григорий? — удивился я. — А он тут причем?

— Причем с кирпичом, — забурчал Борода. — Просил же паразита, обмотай проволочкой медной! Все рассказал, наказал! Эх, шалупень! — махнул рукой Степан Григорьевич. — Ты вот что. Хотя нет… Я сам.

— Да я справлюсь, Степна Григорьевич, — заверил завхоза.

— Один уже справился, — недовольно проворчал Борода. — Вона чего учудил. Оба, — зыркнул на меня завхоз.

— Да кто ж знал, — покаялся я. — Все проверил, дома все работало. Видимо, провод неудачно свернул, когда в коробку укладывал. Похоже, он уже того… барахлил… — предположил я.

— Все у вас, молодых, того да этого, — скривился завхоз. Проверять надобно! Внимательно! — завхоз ткнул указательным пальцем мне в плечо.

— Жди здесь. А то нет, пошли со мной, — переменил свое решение Борода.

— Куда? — с готовностью откликнулся я.

— В мастерскую. Там у меня запасы, — покосившись на меня, нехотя выдал Степан Григорьевич.

— Запасы?

— Хозяйственные, — неопределенно пояснил Борода и двинулся к выходу. — Пробки сплавились, новые надо. Возьмём, поменяем. Потом розетку выдам, сам справишься? — с подозрением окинув меня взглядом, поинтересовался Борода.

— Справлюсь, не сомневайтесь, — уверенно подтвердил я.

— Не сомневайтесь… — буркнул Степна Григорович. — Как же вам, паразитам, верить? А? У вас в одно ухо влетает, а через зад… кхм… через рот вылетает! — смутился завхоз. — Голова — она не для того, чтобы в нее есть! Ею думают. Ду-ма-ют! Егор Александрович, — добавил Борода, словно вдруг вспомнил, что я не просто пацан зеленый, но еще и учитель, коллега его по школе. — Эх…

— Виноват, исправлюсь, — заверил я расстроенного завхоза.

— Да уж будь любезен, — съязвил завхоз. — И впредь все свои причиндалы с поделками ко мне приноси, у меня собирать и проверять будем. Понятно тебе, молодой специалист? — отпирая замок в мастерские классы, уточнил завхоз.

— Так точно, Степна Григорьевич — отчитался я, мысленно прикидывал свою выгоду: это если возиться в святая святых завхоза, да с ребятами да на благо школы, глядишь, нам из запасов товарища Бороды может кое-что полезное перепасть.

— Ну, добро, — кивнул завхоз, заходя в мастерскую. — Тут постой, — велел мне, сам же заковылял к дальнему шкафчику. Тому самому, запертому. Похоже именно он был той самой пещерой Али-Бабы. Попросту говоря, сундуком с неприкосновенным запасом на всякие неожиданные случаи.

С пробками мы справились быстро. К тому времени, как я вернулся в класс, педагогическое совещание закончилось, учителя разошлись по свои классам.

В кабинете меня дожидалась одна Ниночка, Нина Валентиновна.

— Здравствуйте, Егор Александрович! — весело воскликнула она. — А я вот… — девушка развела руками. — Вас дожидаюсь.

— Здравствуйте, — откликнулся я. — А зачем? — тут же полюбопытствовал.

— Ну как же, — учительница изумлённо моргнула. — Линейка… Юрий Ильич велел… Хотела вот узнать, что за праздники такие театрализованные, — старательно выговорила пионервожатая. — Времени мало, надо же сценарий написать, потом утвердить, потом еще раз утвердить и подтвердить, — загибая пальцы, хихикнула девушка.

— Все так сложно?

— Хуже, — не скрывая улыбку, объявила Ниночка. — Зоя Аркадьевна, она знаете какая?

— Какая? — пробираясь по междурядью к розетке, уточнил я.

— Ух, какая! — девушка взмахнула маленьким кулачком и припечатала его к ладошке. — Строгая, — подумала и добавила. — Но справедливая. Несчастная она, — вдруг совсем по-женски вздохнула печально Нина Валентиновна.

— Это точно, — пробормотал неловко я, опускаясь на колени и приступая к починке розетки.

— А вы эту лампу сами сделали, да? — полюбопытствовала Нина.

— Да, — сосредоточившись на работе, кивнул я.

— Ух ты! И придумали сами? — продолжала допрос комсорг.

— Можно сказать и так, — ответил после короткой заминки. Ну не рассказывать же в самом деле, что мне привиделось будущее. Точнее, что я из него скоммуниздил идею. Не поверит, еще и за сумасшедшего сочтет

— Здорово! — восхитилась Нина. — А я вот придумывать не умею, — посетовала комсорг.

— Не может быть, — не отвлекаясь от процесса, объявил я.

— Правда-правда. Егор… Александрович… — голос девушки изменился, стал немного робким. — Вы мне поможете… со сценарием? А я ребят подберу, для выступления! — тут же предложила Нина Валентиновна.

— Нет, Ниночка… простите Нина Валентиновна, я вам не помогу, — вверчивая последний шуруп и поднимаясь с пола, выдал я.

Развернулся и увидел расстроенное лицо девушки, но не позволил задать ей вопрос «Почему?».

— А не помогу я вам потому, уважаемая Нина Валентиновна, что мы вместе с вами все и придумаем, и организуем, и отрепетируем, и покажем на торжественной линейке!

— Ух, здорово! Спасибо, Егор Александрович! А когда приступаем?

— А вот как закончу с электричеством, так и приступим! Подождете?

— Подожду!

— Тогда ждите, сейчас вернусь!

— Я быстро покинул класс, вернулся к Степану Григорьевичу, которые все еще с чем-то возился возле щитка.

— Готово?

— Готово.

— Ну, добро. Запускаю, — кивнул завхоз.

— Проверили? — напомнил я.

— Проверил по всем классам. И в кабинете директора тоже, — подтвердил завхоз.