Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)
— А это кто, Алечка?
— А это Дрыгалка, его мне Эрик купил, ещё там, — она махнула рукой куда-то за стену. — Мы там в лесу гуляли.
Дедушка называл её почему-то не Алисой и не Алиской, как все и даже не Элис, а Алей, Алечкой, но Алиса как-то сразу согласилась с этим, и ей было даже почему-то приятно.
Книжки на двух, нет, даже на трёх языках, развивающие игры… да, Алечка получает всё необходимое, надо признать, для провинции уровень весьма и даже очень достойный, и о школе Алечка говорит весело и охотно, в дневнике одни пятёрки, так что и здесь благополучно. Он никак не ждал, не думал, что настолько увлечётся детской болтовнёй, что так забудет обо всём.
Занятая хлопотами по кухне, Женя и думать забыла об Алисе и даже о Бурлакове, чем он там занят, доволен ли, не чувствует ли себя покинутым и забытым. Ей было не до того. Она растирала, смешивала, смешивала, взбивала, засовывала в духовку, выносила на холод и ставила на огонь, вдохновенно командуя Эркином и Андреем.
Андрей с наслаждением выполнял все её указания и даже без приказа не дегустировал. Лучше уж здесь, среди еды, рядом с Эркином и Женей, чем профессора разговорами занимать, ожидая с каждым словом насмешки за ошибку или оговорку, он же помнит, как его шпыняли, высмеивая и поправляя, нет уж, на фиг ему этот геморрой, чёрт, забыл, что это за хренотень, надо будет в энциклопедии посмотреть, но всё равно не нужен, а вот когда приедут и все за стол сядем, тогда другое дело, там найдётся, кому профессора осадить, и шпынять его при всех профессор не по сеет. Так что всё будет тип-топ. И Эркин повеселел, а то на взводе, как мина снаряжённая, он-то уж своего брата знает, это для других по Эркину ничего не заметно, а он всё видит.
Женя счастлива — он это и видит, и чувствует, Андрей доволен, так что всё хорошо и всё как надо. Эркин даже как забыл обо всём, счастливый уже тем, что счастливы вокруг него.
Когда вся «черновая» работа была, по мнению Жени, сделана, а на плите поспевал простенький «промежуточный» обед, Андрея и Эркина отправили передохнуть и вообще…
— Ва-аще, так ва-аще, Женя, — согласился Андрей.
И Эркин рассмеялся, мягким шлепком по спине выпроваживая брата из кухни и выходя следом.
Из комнаты Алисы доносилось такое веселье, что Эркин с Андреем, разумеется, заглянули к ней.
Там вовсю шла игра в слова. Ну, как из одного длинного слова сделать много-много маленьких, и чтобы буквы такие же, и у кого больше получится, и чтоб ни имён, ни…
— И на что играете? — перебил её скороговорку Андрей.
— На интерес, — улыбнулся Бурлаков.
— Я ещё учусь, — объяснила Алиса. — Дедушка, а цирка у тебя нет.
— Хорошее слово, — одобрил Бурлаков. — Молодчина.
Конечно, Андрей не утерпел.
— А ну-ка и мы с вами.
— Ага-ага, — обрадовалась Алиса- Эрик, ты сюда садись.
Алиса соскочила со стула, подбежала к Эркину и, взяв того за руку, потащила к столу.
— Ну, Эрик, ну, давай.
— А меня, значит, не зовёшь, — хмыкнул Андрей, отодвигая от стены стол, чтобы все смогли уместиться, не теснясь.
— А ты везде первым пролезешь, — отпарировала Алиса, усаживаясь рядом с Эркином. — Тебя баба Шура пострелом зовёт.
— Кем-кем? — весело удивился Бурлаков.
— Ну, пострел, он везде поспел, — объяснила Алиса.
Покрасневший Андрей хмуро спросил:
— Мы играем, или как?
Эркину играть с профессором, да ещё в такую игру — он про неё впервые слышит, а тот, понятное дело, дока, профессор ведь, не работяга — не хотелось, но благовидного предлога, чтобы отказаться, не мог найти. Он вздохнул и пододвинул к себе один из разбросанных по столу чистых тетрадных листков в линейку, взял карандаш.
Бурлаков, улыбаясь, оглядел приготовившихся игроков и назвал слово. Празднование. Андрей сосредоточенно прикусил губу, свёл брови Эркин, высунула от напряжения кончик языка Алиса.
Бурлаков быстро исписал свой лист и теперь смотрел, как пишут они. Эркин и Алечка старательно выписывают, Эркин даже скорее вырисовывает буквы, а Серёжа со свободной быстротой.
— Во! — Алиса гордо выпрямилась. — Я всё!
— И я всё, — Андрей быстро дописал последнее слово.
Эркин молча положил карандаш. Стали сверять получившиеся слова. Бурлаков читал своё, а они все вычёркивали совпадающие. А потом Андрей и Алиса сверили свои списки. И у Андрея осталось одно своё слово, а у Алисы два.
В комнату заглянула Женя, и Алиса встретила её радостным воплем.
— Мам! Я Андрюху обыграла! На целое слово, вот!
Женя быстро поглядела на Эркина и улыбнулась.
— А у меня обед готов, вот!
— Пожрать я завсегда готов, — встал Андрей. — Ничего, племяшка, я ещё отыграюсь.
Встал и Эркин, незаметно скомкав и сунув в карман свой листок: ему пришлось все свои слова вычеркнуть. Хоть и на интерес играли, а проигрывать всё равно обидно.
На кухне уже всё было готово. Дружно расселись за столом, и Женя с гордым удовольствием оглядев свою семью, разложила по тарелкам салат, самый простенький, просто овощи из банок с подсолнечным маслом.
Все проголодались и ели с аппетитом. И бульон с фрикадельками — из остатков фарша пирожков, и тушёная с тем же фаршем картошка, и компот — яблочный, из своей банки — всё понравилось, всё прошло на ура. И Женя облегчённо перевела дыхание. Все сыты — всё хорошо.
Доев компот, Эркин посмотрел на часы.
— Женя, спасибо, пора.
— Конечно, — Женя улыбнулась ему. — Алиса…
— Я с Эриком! — Алиса, едва не облившись, допила компот и полезла из-за стола. — Ну, мам, ну, не хочу я спать, я с Эриком пойду.
Эркин кивнул и встал.
— Иди, одевайся.
Андрей вытряс в рот остаток компота.
— Спасибо, Женя, обалденно вкусно, — и небрежно: — Я тут прошвырнусь кой-куда.
Помедлив секунду, женя кивнула.
— Хорошо, Андрюша. Игорь Александрович, вы отдохните пока.
— Спасибо, Женечка, — улыбнулся бурлаков. — Не смею отказываться.
Словом, всё уладилось, и все остались довольны.
Когда Эркин, Андрей и Алиса ушли, в квартире сразу стало тихо и пусто. Бурлаков ушёл в маленькую комнату и прилёг на диван. Не раздеваясь, только слегка распустив ремень на брюках. Закрыл глаза. Да, он устал, но усталость праздничная, приятная. Сквозь закрытые веки мягко пробивается по-зимнему белый свет.
Неслышно ступая, вошла Женя с тонким шерстяным одеялом в руках и осторожно укрыла Бурлакова.
— Спасибо, Женечка, — поблагодарил он, не открывая глаз.
Аккуратно укутывая ему ноги, Женя сказала:
— Пледа у нас нет, извините, — и совсем тихо: — А папа, я помню, тоже так любил…
Её последние слова Бурлаков не так услышал, как почувствовал, их горечь скользнула по его сознанию, не разбудила, но отпечаталась в памяти.
Женя вышла, мягко без стука прикрыв за собой дверь, оглядела большую комнату. Да, ну вот, это действительно гостиная и столовая сразу, а не вместилище мебели, очень симпатично получилось. Теперь только выдвинуть и развернуть стол, и накрыть его. Это уже не так сложно. Нужно и ей пойти прилечь, а то ещё зевать за столом будет, вот только… да, это нужно сделать сейчас. И Женя побежала на кухню.
На улице Андрей попрощался.
— Сбегаю сейчас кой-куда наскоро, — и смущённо пояснил: — Забыл я совсем, ну, про галстук.
Эркин кивнул.
— Давай, конечно.
— И к себе за жилетом смотаюсь, чтоб, — Андрей лукаво усмехнулся, — не хуже жениха быть, а то невеста на такого дружку обидится.
— Дружку? — переспросил Эркин и, тут же вспомнил, что им как-то ещё в том году Калерия Витальевна про свадьбу по всем старым правилам рассказывала, и рассмеялся: — Валяй, конечно.
Андрей убежал, а он с Алисой без особой спешки, но и не мешкая, пошли в Старый город. Алиса шла рядом с Эркином, держась за его руку, припрыгивая на ходу и весело болтая сразу обо всём, и всё было хорошо, как вдруг:
— Эрик, а дедушка с нами теперь будет жить, да?
Эркин вздрогнул и резко ответил:
— Нет, — и чуть мягче: Алиса-то тут совсем не при чём. — Завтра он уедет.
— Ну, почему? — огорчилась Алиса. — У нас комнат много. Эрик, ну, пусть он с нами останется.
Эркин помолчал, обдумывая ответ, чтоб не врать — врать ему не хотелось — и не говорить правду, и, наконец, нашёл:
— У него работа в Царьграде.
— Тогда да, — солидно вздохнула Алиса. — Работу бросать нельзя.
Эркин улыбнулся её серьёзному тону.
Воскресное послеобеденное время, да ещё зимой, в Старом городе — глухое время, даже собаки не лают, а взбрёхивают, не вылезая из будок. Начал сыпать мелкий снег, и Эркин остановился поднять и натянуть на голову Алисы капюшон шубки.
— Эрик, мне душно.
— Зато задувать не будет.
Эркин поправил ей шарфик, и они пошли дальше.
