Юрий Губин - ПРОИСХОЖДЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА
Понимание без знания повадок животных и понимание своей зависимости от них (мы об этом уже говорили выше), в конце концов, привело к антропоморфизации их видового поведения, которое выливалось в отождествление с этими животными и принятие в возможной степени их повадок как часть своего характера. При этом утверждался в культурном блоке в процессе поиска аналогий, те видовые признаки и поведения животных, которые напрямую было трудно совместить с социальными установками жизни праобщин. Это было необходимо для принятия данных животных в равноправные члены своих сообществ, что и положило начало тотемизму в полном смысле данного понятия. Вероятно данное отношение к животным было развито в кочевых праобщинах гоминин, где существовали сезонные миграции животных.
Совсем по-другому было в популяциях с оформившимся оседлым образом жизни, а значит с выработанными и сформированными социальными и хозяйственными возможностями, определявших культуру данных праобщин. Их охотничьи группы совершали свои постоянные рейдовые мероприятия по добыче мяса на территориях, центром которых были группы женщин с детьми и сопутствующими им мужчинам которые не могли заниматься охотой. Эти территории можно назвать охотничьими угодьями, границы которых были определены только дальностью расположения от этой группы праобщины. На периферии этих территорий они могли встречаться с группами охотников из соседних праобщин. При наличии большого количества объектов охоты встречи, скорее всего, не были кровопролитными, но когда животных было мало, то граница определялась через взаимное силовое давление, где групповой отбор играл основополагающую роль.
Структура праобщин поздних архантропов была напрямую связана как со способами адаптации, так и с технологией изготовления орудий труда. Хотя необходимо отметить, что связана она не однозначно. Совершенно различные по способам добыванию пищи праобщины, а значит и с различными культурными сценариями, в принципе, пользовались одними и теми же орудиями труда и убийства, а эти орудия определяли, в свою очередь, спектр возможностей праобщин по действию в определенных климатических зонах и ландшафтах. Хотя из-за разных видов животных, на которых охотились, были разные приемы охоты, и акценты в применении орудий убийства были разные. Соответственно праобщины жестко прикованные к определенным условиям, обусловленным способам и возможностям добывания определенной пищи представляли собой крайне обособленные коллективы. Для того, что бы перешагнуть данный барьер и стать свободными охотниками, необходимо было разрушить преграды, которые они вокруг себя создали и выйти на простор как внутренний психологический, так и внешний, тогда вся планета стала бы в их власти.
В дальнейшей истории человечества это отразилось в том, что любой этнос, образовавшийся в определенных ландшафтах и создавший на их базе самобытную культуру использовал те же орудия и способы адаптации, что и все люди, всегда и везде, склоняясь при этом к изоляции и коллективизму в каких бы формах он не проявлялись. Только на современном уровне стали рушиться барьеры, которые этносы и конфессии веками создавали вокруг себя и человечество выходит на простор свободного взаимодействия, вырабатывая общие константы на техногенном уровне человеческой цивилизации. Успеем ли мы довести этот процесс до конца!?
Расы архантропов, которые представляли собой глобально - коллективные, но аморфные образования гоминин второй половины плейстоцена, после окончательного расселения их популяций и праобщин, т.е. по завершению формирования в полной мере адаптационных возможностей в разных регионах стали, как мы теперь знаем, закрытыми системами. Соответственно какие-либо изменения там не приветствовались, если не более того.… В таком состоянии они могли существовать бесконечно долго.
Для вывода из такого стационарного состояния архантропов и для продолжения эволюционных процессов в нашу сторону необходимы были изменения параметров окружающей среды настолько мощные, что смогли бы вывести данные закрытые системы из равновесия. В таком случае силы возмущения среды приблизились бы к силе и эффективности адаптационных связей внутри праобщин, что заставило бы увеличить количество внутрипопуляционных элементов в них и, что в свою очередь, повысило бы устойчивость коллективных формирований архантропов к возмущениям окружающей среды. Но только ведь дело-то в том, что количество внутрипопуляционных элементов было строго ограничено их образом жизни. Причем такое положение было нормальным, и достаточным для их адаптации к окружающей среде и поэтому оно сохранялось при параметрах близких к оптимально-необходимым для стабильного функционирования данных закрытых систем, в которые архантропы себя и завели.
Все эти расселения и связанные с ними адаптационные эффекты вырабатывались, и осуществлялось в период межледниковья Данау – Гюнц. Вскоре началось Гюнцское оледенение. Температура начала понижаться и довольно быстро. Поэтому популяции архантропов стали передвигаться, кочевать вслед за оптимальными для себя параметрами, изменяющейся окружающей среды. В Европе, например, это происходило в южном направлении. Те популяции, которые были вытеснены северными праобщинами соответственно ушли в южном направлении на Африканский континент и принесли туда каменную индустрию древнего ашеля, а популяции с северных регионов Европы обосновались непосредственно на территории Северной Африки. Вот там, на северо-востоке Африки и на юго-востоке Европы в результате Гюнцкого похолодания при адаптации к холодным условиям существования и произошла замена архантропов на более приспособленные формы гоминин. Затем, вначале интерстадиала Миндель I - II, как и положено, ледники стали постепенно отступать и в местах постоянного обитания гоминин постепенно появились неизвестных ранее животные и растения, что потребовало определенных адаптационных усилий, а это соответственно вело к изменению культурных сценариев, адаптационных надстроек в картине мира.
Вместе с этим и по причине этого стали происходить некоторые морфологические изменения, в тесно объединенных праколлективах поздних архантропов ранних палеоантропов. Они происходили в результате преобразований связанных с адаптацией к новым условиям вне экологической ниши, усвоением новых форм информации и выработки охотничьих приемов на представителей ранее не известных видов животных. Морфологические изменения происходили так же в процессе развития новых взаимоотношениях как внутри малых коллективных формирований, так и между членами праобщины в целом. Это были предпосылки для дальнейших эволюционных процессов.
Для более эффективной адаптации к окружающим условиям популяции архантропов стали дробиться, как мы уже говорили ранее, на более мелкие функциональные группы. Конвиксии и консорции стали их уделом. Активизировалась деятельность консорционных групп по обживанию новых территорий. В связи с этим в интерстадиале Миндель I - II (примерно 400 тыс. лет назад) увеличилась скорость эволюционных процессов в среде гоминин в сторону расообразования, которые и породили позднейших архантропов. К ним относятся находки в Гейдельберге 1907 году, Бильцингслебене (обе в Германии), в Вертешселлеше (Венгрия)(237) и известные всем синантропы, а так же находки в Тернифине (Алжир) в слоях среднего плейстоцена, которых еще называют мавританскими атлантотропами (Atlanthropus mauritanikus). Останки его были найдены в 1954 – 1955 годах фрагментами только нижних челюстей трех индивидов. В месте залегания останков, орудия отличались крупными размерами, грубостью обработки и неустойчивостью форм. Например, рядом с огромными костями плейстоценовых животных (слонов, гиппопотамов, носорогов, зебр, жирафов, верблюдов, антилоп и различных хищников) в Бильцингслебене было обнаружено как множество мелких микролитических орудий из кварцита, так и огромные грубо оббитые гальки весом в несколько килограммов. Всего более ста раритетов.
Материалы изучения 1965 – 1966 г.г. стоянки (Франции Терра–Амата - Ницца) состоящей из 20 хижин, возраст которой определен примерно в 380 – 450 тысяч лет, говорят о том, что хотя древние люди здесь жили всего несколько дней в году – весной и в начале лета, но они все равно сооружали жилища или просто подновляли построенные ранее. Они состояли из шестов, врытых в землю и покрытых возможно ветвями и травой. Эти сооружения имели овальную форму длинной 7 – 15 метров и шириной 4 – 6 метров. Пол в них в некоторых местах вымощен галькой, в центре каждой хижины располагался очаг. Эти поздние архантропы охотились на слонов, оленей и других животных, кроме того, они ловили рыбу, собирали моллюсков и съедобные растения, изготовляли орудия.
