Учитель. Назад в СССР 4 (СИ) - Буров Дмитрий

Лена Верещагина вдохновенно вещала стихи практически собственного сочинения, пока директор готовился поздравлять коллектив:

— Вы каждый день как будто в первый раз

Заходите решительно в наш класс.

И вновь, и вновь нам дарите любовь,

Богатством знаний делитесь и счастьем!

Вы учите, как надо по-советски жить,

Как Родину любить, и как дружить.

Спасибо вам и сердцем и душой,

За то, что нас ведете за собой!

Все шло как по маслу, несмотря на то, что Ниночка нервничала по поводу и без повода. Линейка, к моему удовольствию, проходила без внезапных сюрпризов и прочих неожиданностей как на День знаний. Дети маленькие старались из всех сил, поздравляя стихами, танцами и песни. Даже невозмутимая Аделаида Аркадьевна слегка улыбнулась и снизошла до аплодисментов. Чем вызвала у меня приступ смеха, который я благополучно сдержал.

Наконец, линейка закончилась, учителей также красиво проводили из импровизированного праздничного зала. Следом за ними по очереди вышли все классы, и детвора отправилась на уроки.

— Ой, Егор Александрович! Мне так страшно еще никогда не было! — выдохнула Лена Верещагина, падая на стул за ширмой, оформленной в лучших советских традициях.

Мы на уроках труда соорудили самую настоящую театральную ширму со скрытыми колесиками, чтобы не таскать, а катать. Спланировали таким образом, чтобы внешний фон, который видят зрители, можно было изменять. Сейчас виновников торжества радовала нарисованная детьми красивая поздравительная открытка, вставленная между рейками. При желании в полозья можно вставить несколько картин и вытаскивать по очереди. Ширму складывалась гармошкой и даже выпрямлялась в одну линию. Для всех позиций мы с парнями придумали и сделали особые крепления.

— Лена, все было замечательно! Ты молодец! Вы с Павлом идеальная пара ведущих, -похвалил я ребят.

— Спасибо. Егор Александрович! Но я чуть слова не забыла от волнения! — пожаловалась девушка.

— Но не забыла же, — улыбнулся я. — Ну что, выдохнули? Вперёд, к новым свершениям! — подбодрил я ребят.

— Ой, у нас же сейчас урок! — воскликнула Лена. — Егор Александрович! Можно я побегу? — вскочив со стула, взволнованно воскликнула десятиклассница.

— Конечно Лена, можно. Ни пуха, ни пера! — пожелала вслед взметнувшимся косам.

— Спасибо! — крикнула девчонка уже на выходе из спортзала.

— К черту, Лена, к черту! — усмехнулся я.

Ребята стеснялись отвечать на присказку, как оно положено. Я не настаивал, «спасибо» в нашем случае тоже работало.

— Так, парни оперативно заносим весь реквизит в коридорчик, только двери в раздевалку не перекройте. После уроков перенесём все в пионерскую комнату.

— Да мы и сейчас… — начал было Федор.

— Федор, ты сегодня кто, учитель? — сделав суровое лицо, поинтересовался я.

— Ну да… мы с Горкой…с Егором Сергеевичем в четвертом классе физкультуру будем вести. Ну то есть, я в четвертом, а потом он в третьем, а я потом…

— Все верно, — перебил я ученика. — Если учитель опоздает на урок, нехорошо будет.

— Точно, — пробормотал Федя и занервничал. — Я тогда пойду, Егор Александрович? Мне еще переодеться надо в спортивную форму.

— Бегом в раздевалку, — разрешил я.

Швец кивнул, нырнул в мужскую переодевалку, через пару минут выскочил обратно, полностью готовый к уроку.

— Так, чего помочь? У меня еще пять минут имеется, — поинтересовался молодой учитель.

— После уроков. Ну что, Федор Петрович, желаю вам удачи на вашем самом первом уроке, — я протянул руку.

Федька затаил дыхание, потом как-то сразу выдохнул и пожал протянутую ладонь.

— Спасибо. Я оправдаю доверие, Егор Александрович, — чуть севшим голосом выдохнул хулиганистый Федька Швец.

— Я знаю, Федор, — со всей серьезностью заявил парню. — Чего стоим? По классам! Опаздывать нехорошо! — шутливо прикрикнул я на заметно переживающих десятиклассников.

Через минуту спортзал опустел. А еще через полминуты вернулся Григорий Степанович, и Федор тут же метнулся к физруку что-то обсуждать.

Я улыбнулся, кивнул Гришане и пошел искать своего нового учителя из девятого класса. Ничто не предвещало потрясений. Все шло чинно-мирно. Единственное, что я не взял в расчет, планируя изначально весь праздничный день, это неугомонный седьмой класс. Но пока все шло по плану.

На переменах Володя Свирюгин с гармошкой в компании мальчишек и девчонок девятого класса устраивали музыкальные поздравления для учителей. Ребята пели куплеты или припевы любимых советских песен прямо в классах. Слова с удовольствием подхватывали ученики и учителя, получалось очень даже весело и празднично. Душевно. Не знаю, что думала об этом товарищ Григорян, но лично для нее, как для гостьи, мы тоже подготовили сюрприз.

Впервые на моей памяти невозмутимое лицо Аделаиды Артуровны дрогнуло и пошло трещинами. Сначала от удивления, затем от осознания того, что ее, заслуженную работницу образования, целого важного инспектора, не боятся, лично поздравляют в отдельно взятой школе. Не просто букетиком, который я купил про запас для нашей гостьи, но специально подготовленным номером. Под конце выступления товарищ Григорян так растрогалась, что даже начала улыбаться.

Юрий Ильич и вовсе не скрывал улыбки, с гордостью поглядывал на инспектора, прихлопывал в такт песни ладонью по столу.

Не забыли мы и про Зою Аркадьевну. Как бы ребята не спорили, не желая выводить строгого привередливого завуча на сцену., но поздравить — это святое.

Отдельная история, как школьники добывали информацию по любимой песне нашего завуча. Провели целую шпионскую работу, подняли на уши всех, вплоть до соседей. Вот одна из соседок и припомнила, как в былые времена, когда Зоя была звонкой и заводной, что любила петь наша завуч.

Потрясением для всех нас стало открытие, что Зоя Аркадьевна великолепно танцует вальс. Не знаю, как так получилось, этого не было в планах, но отчаянный девятиклассник Борька Ягода вдруг шагнул к завучу с первыми аккордами «Случайного вальса», который ребята собирались исполнять для Шпынько, и пригласил на танец. Товарищ Шпынько сначала растерялась, но потом сообразила, что отбиваться от мальчишки или ругаться с ним, отнекиваться, не педагогично, поэтому сурово поджав губы, приглашение скованно приняла.

Смотреть на вальс в школьном коридоре сбежалась практически вся школа, в том числе и коллеги. Потрясенные, мы смотрели, как легко кружит пара по деревянным доскам пола. С каждым аккордом лицо Зои Аркадьевны словно преображалось. Женщина на глазах молодела, светлела глазами. Если первые строчки завуч еще пыталась держать недовольное лицо, то на третьей стена из бетона, которую женщина по какой-то причине возвела вокруг себя, дала тещину.

'Ночь коротка,

Спят облака,

И лежит у меня на ладони

Незнакомая ваша рука.

После тревог

Спит городок.

Я услышал мелодию вальса

И сюда заглянул на часок'.

Высокий для своего возраста Борис уверенно вел партнершу в танце, чему я очень удивился. Зоя Аркадьевна поняла, что мальчишка умеет вальсировать, и с достоинством вела женскую партию.

— Ну как, а? — шепнул Федька Швец, незаметно подходя ко мне со спины.

— Федор, — шикнул я. — Это что за самодеятельность? — кивнул в сторону танцующих, краем глаза отмечая, что в коридор из приемной вышла товарищ Григорян вместе с директором полюбопытствовать, что происходит.

Потрясенный Юрий Ильич смотрел, как танцует Зоя Аркадьевна и не верил своим глазам. Впрочем как и все мы. Аделаида Артуровна тоже с удивлением разглядывала танцующую пару, изумленно приспустив очки на кончик носа. Я очень надеялся, что своим взглядом инспектор не разрушит этот неожиданный хрупкий и светлый момент. Пусть уж лучше потом, на разборе полетов, когда у меня будет возможность высказаться в защит завуча, парировать и отстаивать право на танец для нашей сурой Зои свет Аркадьевны, которая открылась с неожиданной стороны.