Учитель. Назад в СССР 4 (СИ) - Буров Дмитрий

— Ничего, ступай, я сейчас тоже приду. Нина, слушай, а позови мне моих цветочников, думаю, они уже пришли. Пожалуйста. Пусть сюда придут.

— Хорошо, Егор, сделаю, — кивнула Ниночка и выпорхнула из пионерской комнаты.

Я окинул внимательным взглядом помещение, вроде все отнесли в спортивный зал, где будет проходить торжественная линейка, подхватил коробку и собрался на выход, когда в коридоре раздались торопливые шаги.

— Звали, Егор Александрович? — с места в карьер поинтересовался Федька Швец.

— Все готово?

— Да.

— А цветы? — я кивнул на ведро с гвоздиками, которые мне с трудом удалось раздобыть в необходимом количестве. — Забрали?

— Забыл! — Федор хлопнул себя по лицу. — Сейчас все будет! Так, а зачем нам их забирать? — притормозил Швец на полпути к ведру. — Мы же встречать должны на пороге школы?

— Все верно. Встречать-то как будешь? Полным ведром? — пошутил я. — Разберите на букеты, трое на встречают, один на раскладке цветов и открыток, — посоветовал парням.

— О, точно, спасибо, Егор Александрович! — воскликнул Швец. — Горка, ты как, на встречать или на вручать? — поинтересовался у друга.

— Выдавать, — ответил Егор после короткого раздумья.

— Да ладно тебе, давай со мной! Будем нести радость людям! Учителям!

— Не, не хочу, — отказался Волков. — Я тут посижу, по три цветочка разложу и открытку.

— Ну, как знаешь. Тогда мы с Пашкой.

— Доброе утро, Егор Александрович! — в пионерскую решительно вошла Даша Светлова. — У нас все готово. Ребята, где цветы? — строго посмотрев на одноклассников, поинтересовалась староста.

— Да вон в ведре. Готовим.

— Хорошо. Открытки все на месте?

— Вроде все, — откликнулся Егор, доставая подготовленные открытки из коробки.

— Вроде или все? — уточнила Дарья, строго нахмурив брови.

— Да все хорошо, Дашка, чего ты! — тут же пристал Федька.

— Федор! Мероприятие важное! Все должно пройти идеально! — возмутилась Даша, не оценив порыв беспечности со стороны Швеца.

— Да все хорошо будет, говорю же! — заверил Федька.

— Так, где Павел? Уже пора выходить на встречу! — возмутилась Дарья.

— Здесь я, — врываясь в пионерскую, ответил Пашка Барыкин.

— А Петр? Так, ты, Петя и Егор должны быть на входе.

— Егор не хочет, я за него, — радостно отозвался Федор.

— Это еще что за не хочет? — возмутилась Даша. — Егор! По сценарий ты вручаешь учителям цветы вместе с Пашей и Петей.

— Да не хочу я, Дашка, отстань от меня. Я букеты вон соберу и открытки. И буду тоже вручать, только парням, — отмахнулся Горка.

— Что значит не хочу? — еще больше разгорячилась всегда невозмутимая Дарья. — Егор, ты подводишь весь коллектив! Так нельзя! Вчера хотел, сегодня не хочу!

— Я и вчера не хотел, но тебе разве что-то объяснишь! — буркнул Горка, продолжая отсчитывать по три гвоздики и укладывать букеты в ряд на столешнице.

— Егор Александрович! — апеллировала ко мне староста.

— Даша, замена вполне допустима, — мягко ответил я, поглядывая на Волкова. — Федор горит энтузиазмом, одет как полагается, Егор предлагает замену, не просто так выходит из игры. Думаю, вполне можно пойти на уступки товарищу.

Мысленно сделал пометку выяснить у Волкова, что случилось с утра, отчего он так категорично отказался от первоначального плана?

— Ну… хорошо, раз вы так считаете, — кивнула Даша после короткой паузы. — Так, Федор! Чтобы никаких твоих шуточек дурацких! Понял?

— Да понял, я понял, — радостно заулыбался Швец. — Не боись, Дашка, все будет пучком!

— Федор! — сурово одернула Светлова одноклассника. — Это тебе не цирк! Веди себя достойно!

— Да я сама достойств… тьфу ты… достоинство! — выпятив грудь, ответил Федька. — Егор, где мой букет? Так, кажется, Тамара Игнатьевна идет.

— Как ты увидел? — изумилась Дарья, оглядываясь на двери. — Отсюда же не видно.

— Зато в окно очень даже хорошо видно, — ответил Федор. — Все, я пошел! Пожелайте мне удачи!

— Федор! — крикнула Даша, но Швец уже исчез в коридоре, а через минуту его звонкий задорный голос раздавался со школьного двора.

— Дорогая Тамара Игнатьевна! От всего сердца и всего школьного коллектива поздравляем вас с учительским днем! Пусть все мы, ваши ученики, учимся только на пятерки, ведем себя дис-цип-ли-ни-ро-ван-но, — практически по слогам проговорил Федор последнее слово. — Сдаем экзамены и не остаемся на второй год! А лично вам желаю, чтобы все было хорошо! — Швец подумал и добавил. — И мирного неба на д головой!

— Спасибо, Федя, — растроганно заулыбалась Тамара Игнатьевна, принимая цветы и открытку. Поздравительный карточки мастерил на уроках труда шестой класс.

— Ну-ка, дружно! Позд-рав-ля-ем! — потребовал Федор.

Мы с ребятами с удивлением увидели, что Федька успел построить пятый класс в стройную линеечку и теперь пятиклашки, повинуясь своему командиру, дружно орут во все горло:

— Позд-рав-ля-ем! Позд-рав-ля-ем! Позд-рав-ля-ем! Ура-а-а-а-а!

— Оглушили, дорогие мои! — радостно рассмеялась Тамара Игнатьевна. — Спасибо, спасибо, мои хорошие! — обнимая малышню, отвечала на поздравления учительница русского языка и литературы.

— А ну-ка, разойдись! Осторожнее, Тамара Игнатьевна тут ступенечка! — провожая учительницу к порогу школы, вещал Федька.

— Доброе утро, Валентина Ивановна! — тут же раздалось новое приветствие. — Пашка! Пашка! — завопил Федор на весь двор.

День учителя начался.

Глава 8

— Егор! Что вы творите? — шипела Нина Валентиновна мне на ухо. — Этого не было в сценарии!

— Это сюрприз, Нина, — подмигнул я пионервожатой. Ты посмотри, как учителя радуются. Все же хорошо идет, чего ты боишься?

— Товарища Григорян! — честно искренне выдохнула Ниночка. — Посмотри на ее лицо! Там же страх что!

— Ничего там нет, — бросив короткий взгляд на инспектора, ответил я.

— Вот именно — ничего! Мне уже страшно! — едва не всхлипывая, простонала Нина, подглядывая через небольшой просвет в ширме, которой мы загородили разложенный на столе реквизит и за которой прятались все артисты.

— Да у нее всегда такое лицо. На День знаний тоже самое было, и вон посмотри, во что все вылилось, — отмахнулся я.

— Во что? — нервно дергая уголок пионерского галстука, шепнула Ниночка мне в ухо.

— Дурацкой статьей в газете, — сердито напомнил я.

— И ничего статья не дурацкая! — возмутилась Кудрявцева. — Просто там фотография неудачная, вот ты и расстроился, — безапелляционно выдала девушка.

Я сдержался, по лицу себя не огрел и даже промолчал, пусть думает, как хочет, лишь бы не стояла над душой и не дергалась по каждому поводу.

Сюрприз заключался в том, что учителей мы с десятым классом представили не только с официальной точки зрения, но и придумали для каждого особую личную характеристику. И сочинили четверостишья под стать. Конечно же ничего обидного или злого в стихах не присутствовало. Но звучали они необычно для, скажем так, советского официального мероприятия. Лично я не припомню, чтобы в торжественной обстановке учителей славили простым незамысловатым поэтическим детским творчеством.

Зоя Аркадьевна стояла с каменным лицом рядом с Аделаидой Артуровной и все пыталась понять, нравится ли инспектору образования то, что происходит в спортзале.

— Товарищи! Слово предоставляется товарищу директору Юрию Ильичу Свиридову! — объявил ведущий Пашка Барыкин, когда все учителя предстали перед школой.

Педагогов мы разместили на импровизированной сцене, с двух сторон от ведущих, чтобы вся школа могла видеть. Детвора стояла по обе стороны спортзала. Тут я учел ошибки прошлого. Благо школа не большая, все классы прекрасно поместись возле стен. Мы с ребятами долго ломали голову, как сделать так, чтобы все и всем было видно, никто не смотрел на попы и бока. И решили устроить две как бы сцены. На одной ведущие, учителя и гости, напротив представление, чтобы артисты выступали лицом не только к виновникам торжества. А школьники классами по бокам напротив друг друга.