Я – Товарищ Сталин 6 (СИ) - Цуцаев Андрей

Мацуока, до этого молчавший, посмотрел на бумаги. Его глаза будто смотрели сквозь собравшихся, словно он видел нечто за пределами кабинета.

— Полковник прав, но эмоции не должны затмить разум. Убийство Ясуда — это сигнал. Кто-то хочет, чтобы мы боялись, подозревали друг друга. — Он перевернул страницу отчёта. — Я три дня изучал место преступления. Никаких отпечатков пальцев, никаких следов обуви, только крупицы гравия на задней дорожке. Пули — 8 мм, стандартные для пистолета Намбу. Винтовка не использовалась, но следы колена в грязи за ящиками в переулке говорят о засаде. Это дисциплина. План. Группа, знавшая, что делает.

Кадзивара кивнул, его лицо оставалось непроницаемым.

— Продолжайте, Мацуока. Что ещё вы нашли?

Мацуока сложил руки на столе, его пальцы лежали на папке.

— Задняя дверь дома Ясуда вскрыта без следов взлома. Засов отодвинут проволокой, без царапин. Замок сейфа — старый, с четырьмя штифтами, открыт без повреждений. Папка с документами взята чисто, ничего другого не тронуто. Это не грабёж. Они знали, за чем шли. Ясуда убит первым: пуля в грудь, затем в голову. Жена — ножом в горло. Дочь — выстрел в спину, сын — нож в грудь. Это казнь, выполненная с хирургической точностью.

Хаями, снова взяв сигарету, поднёс её к губам, но не зажёг, глядя на пепельницу.

— Это возвращает нас к вопросу: кто? Китайская разведка имеет ресурсы, но их агенты редко работают так чисто в Японии. Они предпочитают подкуп или шантаж. Корейские повстанцы плохо организованы. Но внутренние враги… Социалисты, коммунисты, радикальные офицеры — все они могли организовать подобное. Ясуда выявлял их сети в Осаке. Его отчёты могли стать смертным приговором для многих.

Симидзу откинулся на спинку стула, его шрам на брови выделялся в тусклом свете.

— Тогда почему мы сидим здесь? Надо усилить слежку за всеми. Проверить каждого офицера, каждого солдата, каждого чиновника в регионе. Начнём с военных академий. Курсанты в Киото — рассадник идей о «революции». Они читают запрещённые книги, шепчутся о социализме, мечтают о «новой Японии». Ясуда знал их имена, и кто-то решил его остановить.

Кадзивара поднял руку, призывая к тишине.

— Генерал Симидзу, я разделяю вашу решимость, но мы не можем обвинять всех подряд. Это посеет хаос. Если мы начнём подозревать каждого офицера, Кэмпэйтай развалится изнутри. Нам нужны факты. — Он посмотрел на Мацуоку. — Что вы предлагаете?

Мацуока выдохнул, складывая бумаги в аккуратную стопку.

— Первое: усилить патрули в районе Тэннодзи в Осаке. Убийцы вышли через переулок к реке Ёдо. Возможно, они оставили следы — отпечатки шин, обронённый предмет. Второе: проверить чёрный рынок. Пули Намбу, отмычки — всё это можно купить, но не в обычных лавках. Третье: допросить всех, кто знал о поездке Ясуда в Токио. Водитель, секретарь, уборщик. Кто-то мог проговориться. И последнее: проверить наших агентов. Если это внутренние враги, была утечка, возможно, даже из этой комнаты.

Зал замер. Нарита опустил взгляд, Хаями сжал сигарету так, что она смялась, Симидзу нахмурился. Кадзивара ударил ладонью по столу, звук эхом разнёсся по кабинету, заставив чашки слегка звякнуть.

— Достаточно! Я не позволю Кэмпэйтай пожирать себя. Мы усилим слежку, как предложил генерал Симидзу, но осторожно. Проверим академии, но без шума. Проверим чёрный рынок, как сказал полковник Мацуока. Начнём с допросов. — Он посмотрел на Хаями. — Генерал, вы отвечаете за расследование. Соберите всех, кто был связан с Ясуда: агентов, информаторов, соседей, торговцев. Отчёт через неделю.

Хаями кивнул, засовывая сигарету в карман формы.

— Будет сделано, господин генерал.

Кадзивара обвёл взглядом кабинет, его глаза остановились на каждом.

— Если я узнаю, что кто-то скрывает информацию или причастен… Вы знаете, что Кэмпэйтай делает с предателями.

Нарита поднял руку, его лицо покраснело.

— Господин генерал, месяц назад я подслушал разговор двух офицеров в казармах в Осаке. Они не знали, что я рядом. Один сказал, что Ясуда «слишком много копает» и что его отчёты могут «похоронить многих». Второй ответил, что «цепного пса нужно убрать». Я не придал этому значения тогда, но после убийства… Я готов доложить все детали генералу Хаями.

Симидзу посмотрел на Нариту.

— И вы молчали до сих пор? Почему не доложили сразу? Кто эти офицеры?

Нарита опустил взгляд, его лицо стало ещё краснее.

— Я не знаю их имён, господин генерал. Я не видел лиц. Но я запомнил их слова. Я готов работать с дознавателями.

Кадзивара кивнул.

— Вы сделаете это немедленно после заседания, Нарита. Если эти офицеры существуют, мы их найдём. — Он посмотрел на Мацуоку. — Полковник, вы упомянули возможную утечку среди наших. У вас есть предположения?

Мацуока перевернул страницу отчёта.

— Ясуда был осторожен, но кто-то знал слишком много: планировку его дома, сейф, распорядок. Если это не китайцы и не корейцы, то утечка из наших рядов. Возможно, кто-то из его информаторов был двойным агентом. Я предлагаю проверить всех, кто работал с Ясуда. Его агентов, даже тех, кто приносил ему чай. Кто-то мог быть подкуплен или запуган.

Хаями зажёг сигарету, выпустив облако дыма, которое поплыло к потолку.

— Это будет сложно. Ясуда имел десятки информаторов. Проверка каждого займёт недели. Но я согласен: утечка наиболее вероятна. Мы начнём с тех, кто знал о его поездке в Токио.

Симидзу откинулся на спинку стула.

— Я три года преподавал в военной академии в Киото. Среди курсантов есть те, кто говорит о «реформах». Они читают Маркса, Ленина, японских авторов, вроде Китамуры Тосихико. Ясуда упоминал, что его списки включали имена курсантов, посещавших тайные собрания в Осаке. Я начну с них. Проверим их алиби, связи, переписку.

Кадзивара кивнул, его пальцы сложились в замок.

— Хорошо. Но действуйте тихо. Если мы начнём арестовывать курсантов без доказательств, это разожжёт недовольство. — Он посмотрел на Хаями. — Генерал, вы упомянули китайскую разведку. Почему вы не исключаете их?

Хаями выдохнул дым.

— Китайцы имеют ресурсы. Их агенты работают в Маньчжурии, но у них есть связи в Японии. Они могли нанять местных, чтобы сделать работу чисто. Но я согласен с Мацуокой: внутренние враги вероятнее. Ясуда был близок к разоблачению сети в Осаке. Кто-то хотел его остановить.

Нарита снова поднял руку.

— Господин генерал, я думаю, нам нужно проверить не только офицеров, но и гражданских. Ясуда работал с информаторами из числа торговцев, рабочих, уличных продавцов. Кто-то из них мог быть связан с социалистами или радикалами.

Мацуока кивнул.

— Полковник прав. Ясуда доверял своим информаторам, но даже он мог ошибиться. Если кто-то из них был двойным агентом, это объясняет, как убийцы знали о сейфе и распорядке.

Кадзивара встал. Он обвёл взглядом кабинет, его глаза остановились на карте империи.

— Господа, это не просто убийство. Это война. Кто-то бросил нам вызов, и мы ответим. Генерал Хаями, вы берёте на себя расследование. Допросите всех, кто был связан с Ясуда: агентов, информаторов, соседей, торговцев. Генерал Симидзу, вы отвечаете за академии. Составьте список курсантов, проверьте их связи, но без шума. Полковник Мацуока, изучите чёрный рынок. Найдите, где убийцы могли купить оружие и отмычки. Полковник Нарита, помогите Хаями с допросами. Я хочу результатов.

Симидзу кивнул.

— Я найду их, господин генерал. Ради Ясуда. Ради империи.

Кадзивара сделал шаг к карте, его пальцы провели по красной линии, соединяющей Токио и Осаку.

— Если мы будем подозревать друг друга, мы проиграем. Работайте вместе. Найдите убийц.

Заседание продолжалось, и напряжение в кабинете не спадало. Кадзивара вернулся к столу, его взгляд снова остановился на каждом офицере. Он понимал, что убийство Ясуда — лишь начало. Кто-то тестировал Кэмпэйтай, проверял их реакцию. Он вспомнил мятеж 26 февраля, когда молодые офицеры попытались захватить власть. Тогда их остановили, но семена недовольства остались. Кадзивара знал, что империя стоит на краю. Внешние враги были опасны, но внутренние враги были хуже.