Константин Радов - Жизнь и деяния графа Александра Читтано, им самим рассказанные
- Ваше Величество, раз республику ожидает смута, не будет ли уместно воспользоваться сим для расширения границ в Литве и польской Украине? Ваши права несомненны: даже здесь, заехав чуть не к венгерскому рубежу, мы обретаемся в воеводстве Русском, населенном малороссиянами, еще не простившими ляхам насильственного приобщения к унии. Почти половина коронных земель и три четверти Литвы - изначально православные.
- Тебе-то что за резон вступаться за православных? Пять минут назад толковал о соединении церквей, а теперь передумал?!
- Соединение соединению рознь. Может различаться, как галантная любовь от изнасилования пьяными солдатами. Я против принуждения в вере, и мое латинство не мешает мне порицать гонения, воздвигнутые иезуитами на братьев во Христе. Если когда-нибудь разум возьмет верх, и папа римский отречется от своих заблуждений - кто станет противиться единству с ним?
- Ты всерьез питаешь такую надежду или в шуты нацеливаешься?
- Всё в руце Божией. Но отчасти - и в Вашего Царского Величества деснице. Если восточные христиане предстанут равными европейцам просвещенностью, силой и славой - Риму придется их трактовать иначе, нежели теперь. Не уподоблять американским дикарям.
- Сие исполнится. Но еще, пожалуй, не скоро. А сейчас прибавить третью войну к двум возгоревшимся - смерти подобно. Не время с поляками разбираться.
- Я думал, государь, вот о чем. Если мы приобретем устье Днепра, добьемся в будущем свободного мореплавания и устроим судовой ход через пороги, то сможем взять под себя вывозную торговлю всей области Припяти и Березины. Примерно до линии Ковель-Минск-Орша. Еще бы Ригу себе оставить, тогда в торговом отношении восточная половина Речи Посполитой - наша! Отменно прочная опора выйдет в этих землях!
- Не слишком далеко заглядываешь?
- Видеть дальше других - значит иметь преимущество над ними.
- Под ноги тоже не забывай глядеть. Не то залюбуешься на светлые дали - да мордой в грязь! Помнишь, насчет Молдавии ты говорил, что на сем пункте легко поссориться с союзниками? Правильно говорил. Торговые дела - еще одно больное место. На первый взгляд, хорошо бы взять себе всё. Ну вот получим порт на Черном море. Дальше-то что? Выход в Медитерранию непременно нужен.
- Понимаю, Ваше Величество. Буде у Польши тоже появится черноморский порт, и кесарь добьется свободного плавания по Дунаю, коалицию сплотит общий интерес - принудить султана к открытию проливов.
- Верно. В одиночку можно лет двадцать этого добиваться, и все без толку. А если с поляков старые долги править, хотя бы и трижды законные, то все надежды на союз против турок порушим.
Впредь мне случалось беседовать с государем только о предметах, подобающих военным людям: религии не касались. Видимо, мое credo было признано вполне удовлетворительным, несмотря на то, что я нисколько не лицемерил. Лгать унизительно. Надо говорить то, что думаешь. Однако говорить всё, что думаешь - несусветная глупость. Тем паче, философические игры ума представлялись менее интересными и важными, нежели практические дела. Провиант и амуниция, заводы и мастерские, рекрутские наборы и офицерское производство, и еще великое множество других забот оставляли очень мало душевных сил невостребованными. Иной раз обсуждение военных и государственных проблем уводило в такие сферы, где моего образования явно недоставало.
Канцлер Гаврила Иванович Головкин был на редкость пустым для своего ранга человеком. Преданность государю, благородная внешность и умное выражение породистого лица исчерпывали список его достоинств. Что ж, многие и того не имели! Без убеждений, без идей, он служил лишь передаточным звеном от царя к нижестоящим лицам. Возможно, все считали бы, что так и надо, не будь его предшественником Федор Алексеевич Головин. Сходство канцлерских фамилий многим давало повод для грубых шуток, не вовсе лишенных основания. Мне случалось бить челом Гавриле Ивановичу по поводу книг, выписываемых из Голландии. Для обучения грамоте солдат обходились скобленой доской, угольком и текстом какого-нибудь регламента, но офицерская и артиллерийская школы требовали порядочных письменных принадлежностей и новейших изданий, трактующих опыт последней войны. По незнанию учениками европейских языков, сии труды требовалось переводить, а помимо Посольского приказа негде взять людей, способных понятно излагать по-русски достаточно сложные материи.
Никто не любит брать на себя лишние хлопоты, не имея верной надежды на достойное вознаграждение. Со всякой багателью приходилось обращаться к самому государю, ибо без его указа канцлер обнаруживал мало готовности идти навстречу моим пожеланиям. Я готов был с этим мириться, пока он не попытался возвести свое бездействие в систему.
- Грамоте учить солдат - только портить, - возражал Головкин на царский упрек, - а офицеры из мужиков получаются ведомо какие. Они людей так испотворствуют, что порядок в полках придется картечью наводить. Воинская наука бывает впрок только благородным, но не подлому сословию!
- Гаврила Иванович! Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был дворянином?! Сословные различия сотворены не Богом, а древними государями, выбиравшими себе слуг по верности и уму. Почему вы хотите отнять у нынешних монархов право поступать так же?
- Помилуй Господь, я ничего не хочу отнимать у монархов...
- Тогда согласитесь, что натура дарует таланты всяких чинов людям. А ежели не равной мерой, и простой народ обделен воинскими способностями - так наши шляхтичи всякий раз на постое трудятся над исправлением сей нехватки с величайшим усердием. Изрядная доля юного поколения, рожденного после отбытия полка, должна отличаться свойствами, угодными Марсу...
- Александр Иванович, даже если встречаются среди крестьян бастарды благородной крови, преференции должны принадлежать законным сыновьям!
- Да? А я думал - тем, которые могут лучше послужить государю! С высоты царского престола прочие различия между подданными несущественны. - Я обернулся к царю, в расчете на его поддержку.
Петру надоели наши пререкания. Насчет офицеров у него сомнений не было, и он спросил, какая нужда учить рядовых егерей или канониров, как у меня практикуется.
- Первое, унтер-офицерский резерв готовлю. Потом, егерь должен хотя бы разбирать буквенные клейма на фузеях и вкладышах к ним, кои взаимной заменяемости не имеют и не должны быть перепутаны. Особливые винтовки для метких стрелков имеют прицелы с обозначением дистанции в сотнях шагов, значит надо владеть цифирью. И вообще, грамота приучает к порядку и аккуратности. Сие всегда полезно, в особенности же - для ухода за сложными и капризными новоманерными фузеями. Древние не зря говорили, что tempora mutantur: требования к подготовке солдат возвышаются по мере совершенствования оружия. Придет когда-нибудь время армий, состоящих из одних ученых инженеров со смертоубойными машинами, против которых нынешнее вооружение будет как лук и стрелы против пушек. Богатство и ум возобладают над многочисленностью и даже над храбростью. Европа уже вступила на эту стезю, и теперь всякий желающий уцелеть должен вприпрыжку поспевать за нею.
- Положим, насчет храбрости ты заврался: трусов никакое оружие от конфузии не спасет. А вот ученость...
В моих речах присутствовала тень улыбки, царь же был удручающе серьезен.
- ...Ученостью как следует заняться у меня оказии не было. В этом мы уступаем европейцам безмерно.
- Не только им, государь. Даже магометанам. У крымских татар почти в каждой деревне при мечети - мектеб, сиречь школа для малых ребят. По части грамоты они намного нас превосходят.
Гаврила Иванович не стерпел такого уничижения отечества:
- Какая польза читать всякий вздор, навроде магометовых поучений тысячелетней давности? От такого учения только вред уму и душе погибель! Лучше стоять на месте, нежели идти по ложному пути. Подлинно ты заврался, Александр Иваныч!
- М-м-м... Ну, по какой дороге младенец ни пойдет - по крайней мере, ходить научится. Приобретет, помимо грамотности, почтение к учителям и привычку к учебе. Вообразите, что после первоначальных классов турецким юношам станут преподавать европейские языки, математику, фортификацию и тактику...
- Типун тебе на язык! Их духовные никогда этого не позволят! Сразу взбунтуют чернь, крича о повреждении веры!
- Стало быть, мы обязаны своим благополучием магометанскому фанатизму?! Не мешай муллы учиться у христиан (а французы страстно мечтают получить гувернерское место при сем неблаговоспитанном младенце), чего бы нам ждать от турок?! Да при их многолюдности и богатстве они нас просто конем стоптали бы! Как византийцев в свое время! - Я покосился на Петра и смягчил риторику - По крайней мере, пришлось бы тяжко трудиться, дабы избегнуть участи греческого царства. Сто лет назад английский канцлер Бакон, виконт Свято-Олбанский, утверждал, что знание есть сила. Верно и обратное: невежество - слабость, и не безобидная. У шведов половина деревенских мужиков грамотна, не говоря о горожанах, а у нас? Такая разница в пользу врага опасна для государства.
