Александр Афанасьев - Наступление ч. 4(СИ)
Обзор книги Александр Афанасьев - Наступление ч. 4(СИ)
Афанасьев Александр
Наступление
Часть 4
«Однако [1], дабы Аллах свершил дело, которому было суждено свершиться, дабы определенно погиб тот, кто погиб, и дабы определенно остался бы жить тот, кто останется в живых»
Коран 8:42И, воистину, Наше войско всегда одерживает победу
Коран 37:173Конструкторы (самодеятельные) Кабул, Афганистан Летное поле 1988 год
История войны в Афганистане делится на два периода — с вертолетами и без вертолетов.
С вертолетами — было в самом начале, когда вертолетами почти без страха перевозили солдат, имущество, наносили удары по позициям моджахедов, вели разведку. В восемьдесят первом — восемьдесят втором годах можно было еще видеть такую картину: кишлак, в кишлаке зачистка, с бронетехникой, с оцеплением — а над кишлаком завис вертолет и координирует действия солдат, ведет наблюдение, может и подержать огнем.
В восемьдесят седьмом просто невозможно было представить себе такую картину — беспечно висящий над кишлаком вертолет. Опасность была столь велика, что теперь все чаще силы спецназа поддерживались не «крокодилами», как обычно — а огнем артиллерии.
Между этими датами — восемьдесят первый и восемьдесят седьмой — много чего произошло. Советские вертолетчики освоили множество новых тактических приемов работы, высаживали массовые десанты работая одновременно пятьюдесятью и более машинами, стали летать ночью и охотиться на караваны, пробирались в такие места, куда мог забраться только сумасшедший. По всему ОКСВ ходила легенда о вертолетчике, который нанес удар НУРСами по позиции ДШК на скальной полке, пока духи пережидали в окопчиках — он сел, погрузил в вертолет два ДШК и улетел. Но такие истории были единичными, а вот проблемы были массовыми.
Первой проблемой было то, что советские вертолеты, в том числе и знаменитый Ми24 оказались уязвимы и несли потери даже от огня крупнокалиберных пулеметов. Вопрос был в том куда бить. Ми8 брони не имел вообще, недаром десант во время полета сидел на чугунных сковородах, которые держали даже пулю ДШК, а если врезать из засады по пилотской кабине — верная смерть. Ми-24 конечно имел броню — но было одно уязвимое место, общее для всех вертолетов — хвостовой винт и редуктор. Если туда попасть — а он ничем не защищен, длинный вал привода и редуктор, требующий смазки — вертолет терпит катастрофу либо сразу, либо через несколько минут, когда кончится масло в редукторе. Американские и пакистанские военные советники научили душманов, как бороться против вертолетов даже без ПЗРК — огонь надо сосредотачивать не на пилотской кабине, как инстинктивно хочется сделать, а на хвостовом винте. Точно так же надо бить и из засады — подождать, пока вертолет пролетит и бить вдогон ему. В любом крупном укрепленном районе было по двадцать и более пулеметов ДШК, часть из них была установлена так, чтобы бить в хвост выходящим из атаки вертолетам.
Ну, а если есть ПЗРК…
Снабжение моджахедов было вовсе не таким хорошим, как это иногда представляется и первые ПЗРК им в руки попали в восемьдесят втором — восемьдесят третьем годах. Это были польские лицензионные ПЗРК Стрела 2 — то есть проектировал их СССР, потом устаревшую линию продали Польше, она их выпускала для не слишком привередливых стран, и часть этих ПЗРК попала в Египет, еще до того, как Анвар Садат совершил свое турне в США. Потом, как только в Египет пришли американцы — польские ПЗРК стали не нужны и они лежали несколько лет в ящика под открытым небом. Потом ушлые люди, которые скупали оружие для Афганистана, набрели на египетские залежи старого советского оружия и скупили эти Стрелы вместе с ящиками Калашниковых, тоже полежавших под открытым небом, и все это продали в Пакистан. Эффективность была соответствующей — только одна ракета из десяти долетала до вертолета, еще сколько то там взрывалось. Тем не менее — меры против них принимались.
Потом появились ПЗРК Blowpipe британского производства, впервые они были применены в провинции Нангархар в восемьдесят пятом, причем применяли их военнослужащие пакистанской армии, то есть имел место акт открытой агрессии одного государства против другого. В группу, которой предстояло провести испытания английского ПЗРК в боевых условиях, входил и Мохаммад Юсеф, бригадир пакистанской разведки и координатор движения исламского сопротивления. У этого оружия есть одна особенность. В отличие от американского ПЗРК ракета Блоупайпа сама не ищет цель[2], оператор должен наводить ее при помощи специального рычажка — примерно так как во время Второй Мировой пилоты Люфтваффе наводили первые управляемые бомбы на корабли. Об эффективности применения Блоупайпа лучше всего рассказал сам Юсеф — ни один из атаковавших укрепленный район вертолетов не был сбит, одна из групп ракетчиков была уничтожена ударом НУРС, а командир второй плакал от бессилия и злости.
Но в восемьдесят шестом в Афганистане появились особо подготовленные в специальных лагерях ЦРУ группы, вооруженные Стингерами. Какие-то меры борьбы с ними все же были придуманы, КБ Миля спешно разработало модернизационный комплект — но этого было мало, а опасность афганского неба возросла на порядок.
В этот момент в пятидесятом ОСАП, что базировался в Кабуле, служил подполковник Журавлев, человек, как говорится на все руки мастер. Проблема Стингеров касалась и его тоже, он участвовал в доводке и испытаниях модернизационного комплекта для вертолетов Ми-24 — но только он сумел взглянуть на проблему с другой стороны.
Проблемой было само применение оружия с вертолета. Если брать пулеметы — то оно применялось в нескольких видах. Курсовой пулемет в носу кабины — но он уже при ночных охотах на караваны показал свою бесполезность, обычно в таких охотах стрелял бортмеханик из АК-47, как во время охоты на волков. Пулемет в дверном проеме — это и проблема при установке и невозможность быстрого покидания десантом машины, и сектор обстрела только в одну сторону — а если противник с другой? Гондолы с пулеметами — при всей огневой мощи они были сложны в ремонте и перезарядке, а стрелять из них было можно, только прицеливаясь на глазок. То же самое — с курсовыми пулеметами, устанавливаемыми на самодельные кронштейны по бокам — ограниченный боезапас и применение «на глазок». Если брать пулеметы, которые устанавливали в салоне и стреляли через окна десантного отсека — сектор обстрела был совсем никакой, прицелиться было почти невозможно.
В то же время подполковник своими глазами видел конструкцию, которая как нельзя лучше подошла бы для ведения точного огня по земле. Когда-то давно армию попросили помочь — а подполковник пересел на «восьмерку» с Ми-6 — и вот он, на своем Ми-6 возил в тайгу линии ЛЭП. Он видел, как работают огромные вертолеты — краны, устанавливающие эти ЛЭП — у крановщика была ма-а-а-ленькая кабина в брюхе, но он отлично видел все, что делается на земле, и командовал экипажу вертолета что делать. И огромные махины ЛЭП вставали на место с точностью до сантиметра.
Вот и подполковник задумался — а что если сделать такую же кабину — только бронированную, если получится — на брюхо Ми-8? И что если там будет не управление крановой системой — а управление крупнокалиберным пулеметом, скажем… Да еще с оптическим прицелом.
Ведь тогда будет получаться — если правильно сделать кабину — что у стрелка практически триста шестьдесят градусов обстрел и неограниченный обзор сверху — он видит все! У него обзор лучше, чем у любого члена экипажа! И он может не только видеть — но и поражать цели, причем немедленно и в любом направлении. И точность будет куда выше, чем в любом другом случае — он ведь будет видеть, куда стреляет.
А если приделать к пулемету еще и прожектор — то получится отличная винтокрылая машина для охотников за караванами. Сколько бы не весила эта система — но в вертолет все равно можно будет посадить человек восемь, это и будет досмотровая группа.
А что если… сделать не один пулемет — а несколько? Ведь одна из проблем со Стингерами в том, что их момент пуска пилот просто не видит, и до последнего не понимает, что нужно бороться за жизнь машины. В последнее время стали ставить индикаторы, да и «ведомый» подскажет — а если ведомый и сам не заметит?
И в то же время — если поставить несколько пулеметов с достаточной скорострельностью — то теоретически ракету можно будет просто сбить в полете! Ведь ни одна ракета не выдержит попадания в нее пули, и все равно ракета до вертолета будет лететь какое-то время, ее будет видно по следу и ее м можно будет обстреливать, раз ее видно. И тем же самым пулеметом можно обстреливать не только ракету, но и ракетчика, и не только пулеметом с атакованного вертолета — а с нескольких[3]!
