ХРОНИКИ ДАО - Deng Ming-Dao
– Тетушка, – произнес Сайхун, – на дворе достаточно тепло.
– Погоди, пока тебе стукнет семьдесят, – рассмеялась тетушка, – ты тоже станешь носить пальто.
Тетя медленно заковыляла вниз по лестнице. Сайхун заметил, что за последнее время она стала сильнее хромать и слегка похудела.
Дядюшка Уильям захлопнул за собой дверь. На нем был коричневый в полоску костюм и шляпа песочного цвета.
– А, Бычок! Хорошо, что ты решил сопровождать двух стариков.
– Ну, для молодых людей вполне естественно, что они находятся вместе со стариками, – откликнулась тетушка Мейбл.
– Да, – согласился дядюшка Уильям. – Мы не слишком медленно ходим для тебя?
– Я ничего не имею против, – откликнулся Сайхун. – В конце концов, мы все впервые в этом городе. Отчего бы нам не держаться вместе? Ведь мы почти родственники.
– Ты так добр к нам, – сообщила тетушка.
– Ну как, хорошо ли вы тут устроились? – спросил Сайхун.
– Я уже завела себе много новых друзей. Джин показывает мне город, и я уже встречалась кое с кем из ее сотрудников. Твой дядя даже немного пообщался с остальными членами семьи.
– Значит, в конце концов, вам здесь нравится? – спросил Сайхун, обернувшись к дяде.
– Да, понравится, – угрюмо произнес дядюшка Уильям. – Но я буду скучать о своем «Бьюике».
– Ах, да забудь ты об этом, – укоризненно произнесла его жена. – Все равно оба вы стали слишком стары, чтобы ездить в обществе друг друга.
– А еще мороженое, – продолжал дядюшка Уильям, тщательно избегая встревать в разговор с женой. – Судя по всему, здесь не так уж много мест, где продают мороженое.
– Ну, я уверен, что хотя бы парочку найдется, – ответил Сайхун.
– Где? – требовательно поинтересовался дядя.
– Я не знаю… но уверен, что найду как-нибудь.
– Ага, – с нажимом произнес дядя. – И желательно, чтобы это свершилось до следующего воскресенья.
– Перестань ты лезть к нему со своими указаниями, – вмешалась тетушка Мейбл. – У Бычка есть своя жизнь, которую ему нужно прожить.
Кроме того, как ты можешь рассуждать о мороженом, если тебя ожидает целый банкет?
Дядюшка Уильям покачал головой. Потом он склонился к Сайхуну.
– Как я тебе завидую, – прошептал он. – Ты очень умно поступил, не женившись.
– Эй, я все слышала! – с праведным негодованием воскликнула тетушка Мейбл. Дядя Уильям довольно захохотал, а вскоре к нему присоединилась и жена.
Банкет оказался вполне скромным застольем. Была жареная утка, приготовленная на пару целиком треска, говядина с капустой брокколи и морские огурцы. Тетя Джин сидела рядом с Сайхуном. Она была низенькой, пухлой Женщиной, лет под пятьдесят. Кожа на лбу и вокруг рта собралась морщи-нами, глаза были узкими и близко посаженными, так что можно было поду-матъ, что тетя Джин немного косит. От этого не спасал даже взгляд, устремленный вдаль. Она красила волосы в пронзительный черный цвет, а обильное применение лака для волос превращало прическу в настоящий шлем. На за-тегъях. у нее позвякивали невероятно большие браслеты из золота и нефрита. Несмотря на чжелонсам - традиционную китайскую шелковую рубашку с высоким воротником, – тетя набросила на плечи старый вязаный жакет. Самое главное – чувствовать себя удобно, напомнила она Сайхуну. Ее муж, Генри Чан, оказался внушительным мужчиной с коричневым морщинистым лицом. Под прикрытыми тяжелыми веками глазами явно проступали большие мешки; толстые губы редко расставались с невероятного размера сигарами. Перед дядей Генри стояла полная бутылка бренди. Он raw этот напиток, смешивая его разве что со стаканом. Сам он никогда не смеялся, хотя его представления о застольных беседах заключались в том, чтобы выставлять на посмешище других людей, делая вид, что это лишь добрая шутка. Больше всего ему нравилось властвовать за столом, окутывая всех клубами сигарного дыма. – Эй! – крикнул он Сайхуну. Дядя Генри обращался ко всем одинаково.
– Как тебе здесь понравилось? – Дядя Генри не очень хорошо говорил по-китайски, правда его английский тоже нельзя было назвать хорошим. Сайхун еще подумал: интересно, на каком же языке дяде проще всего объясняться?
– Здесь мне очень нравится, – ответил Сайхун, изо всех сил стараясь быть вежливым и не обращать внимания на долетавшие до него клубы сигарного дыма.
– Эй, твоя тетя Джин перенесла бог знает что, стараясь перевести тебя сюда.
С этими словами дядя Генри ткнул сигарой в стеклянную пепельницу. v – Да, я знаю. Мы все это очень ценим.
– Ладно. Эй! Давай, ешь. Еда – штука дорогая, знаешь ли.
И дядя Генри царственным жестом указал на стол, глядя на Сайхуна Покрасневшими глазами.
Сайхун сдержался, хотя комментарии дядюшки явно не улучшали аппетит.
– Знаешь, почему я могу себе позволить все это? – продолжал дядя Генри, хотя никто не просил его болтать без умолку. – Я тяжело трудился. Я копил свои деньги, вкладывал их. Господи Исусе, ты только посмотри на себя. Давно уже пора заиметь что-нибудь. Хватит выбрасывать деньги на баб.
Сайхун не знал, что и ответить.
– Эй, я знаю, что говорю. Ты парень молодой. Вся молодежь так поступает. Но если ты хочешь быть впереди всех – копи. У тебя что-нибудь есть за душой? – Генри потер пальцы перед носом Сайхуна, и на его мизинце мелькнул большой до вульгарности перстень с нефритом.
– Да, есть немного, – ответил Сайхун, стараясь держаться как можно более достойно.
– Положи это в банк к Гранту и Джексону. Там самые классные проценты.
Дядя Генри тут же наклонился над стаканом с виски. Сайхун ничего не сказал. Внезапно дядя Генри глянул вверх, и его осоловевшие глаза широко открылись от удивления.
– Господи Исусе! – воскликнул он. – Только не говори мне, что ты все это запрятал куда-нибудь в матрас!
Нет, не запрятал. Он все привез с собой. Тут его дядя впервые заговорил по-китайски:
– Ты глупый сельский увалень! Не нужно быть глупым. Ты когда-нибудь слышал о процентах?
Безусловно, Сайхун слышал, просто он не был уверен в том, как работает финансовая система в Америке. Он был настолько ошеломлен, что ничего не смог ответить.
– Когда ты хочешь, чтобы твои деньги росли, ты их вкладываешь, – пояснил дядя. – Возьми меня, к примеру. Я договорился об открытии большого ресторана. Все инвесторы собираются вместе, и мы получим с этого жирненький кусочек. Эй, ты тоже мог бы сделать это.
– Я не знаю, где заканчивается бизнес, – сказал Сайхун.
– В этом-то вся и прелесть. Ты пользуешься опытом других, они работают на тебя. Подумай об этом и займись хорошим делом.
– Генри, – прервала его тетя Джин, – перестань все время говорить о деньгах.
Тут все закончили с последним блюдом, и Сайхун поблагодарил судьбу, что оба его дяди нашли достаточно общих тем для разговора, чтобы оставить его в покое. Но потом дядя Генри поднялся, пошатываясь.
– Эй! Вы тут наслаждайтесь, а я пойду в бар.
На следующий день Сайхун отправился в Чайнатаун, на биржу труда. Там он подал заявления на самые различные места работы. Оказалось, что требовались лишь немногие профессии: повар, официант, прачка и домашняя прислуга. Он решил выбрать ресторан – в конце концов с этой работой он был более всего знаком. Первой работой, которую он получил, была должность уличного продавца мороженого как раз напротив бара со стриптизом на Бродвее. Прошли долгие месяцы, в течение которых он беспрерывно подавал заявления, прежде чем ему удалось найти работу получше. На этот раз он стал официантом в мужском клубе, расположенным в центре города. Теперь он снова работал по восемь часов в день, но по крайней мере он на этот раз не сталкивался с китайскими работодателями, которые требовали работать подольше, а платили поменьше. Он продолжал копить деньги, добавляя заработанное к той сумме, которую он привез с собой с Восточного побережья. Через год после прибытия в Сан-Франциско Сайхуну удалось скопить весьма солидную сумму денег, достаточную, чтобы купить целый дом за наличные. Но покупать дом он не хотел. Ему нужно было собрать достаточно денег, чтобы можно было уговорить учителя переехать сюда. И тут он вспомнил о дяде Генри.
– Как поживает ваш ресторан? – спросил Сайхун, встретив дядю на улице.
– Неплохо, – ответил Генри. – Вот недавно продал его. – И дядя вновь раскурил потухшую сигару.
– Как? Так быстро?
– Эй! У нас было три партнера. И каждый сделал на этом тридцать тысяч.
Дядя выдул облако сигарного дыма, наблюдая, как оно медленно летит вдоль Стоктон-стрит.
– У меня есть деньги, чтобы сделать инвестицию, – тихо произнес Сайхун.
– Сколько? – Дядя даже не повернулся, чтобы посмотреть на него.
– Столько, сколько вы заработали на ресторане.
