Екатерина Безымянная - Записки prostitutki Ket
И курточку я, знаете, где купила?
Любка машет рукой в сторону коридора.
– В секонд-хенде нашла, повезло мне. Очень радовалась, девки… она приличная…
Ну вот, девки… Жизнь, сука, такие качели…
Звоночки
Муж ушел от Веры классически некрасиво, так, как уходят не слишком хорошие люди.
Просто она однажды с ребенком вернулась домой (в гостях была, у сестры, в другом городе), а дома – никого и ничего.
Ну, то есть ладно бы дома просто не было мужа.
Веру встретила почти пустая квартира. Стол, шкаф, диван.
Не было ни холодильника, ни телевизора, ни ноутбука. Старенькой микроволновки – тоже.
А также фена, мультиварки и стиралки.
И бойлера не было. Остались одни провода, сиротливо торчащие из гипсокартонного потолка.
Ни сложенных стопочкой полотенец, новых, с бирками, ни постельного белья, ни пушистого серого покрывала. И даже набор недорогих стаканчиков, еще в коробке, подаренный Вере приятельницей, – тоже исчез.
Вместе с набором в небытие ушли четыре тысячи отложенных зеленых и маленькие золотые Верины сережки, мужем же подаренные. В честь рождения сына.
Ну и так еще, по мелочам, вроде двухкилограммовой пачки стирального порошка, кастрюлек, тарелок и романтичной упаковки ароматических свечей с запахом лаванды.
Все можно было бы списать на воров, но вещи мужа исчезли вместе с ним. Зато в дверях остались целые замки.
В общем-то, все было ясно: муж от Веры ушел. И забрал с собой все хоть немного ценное, что в квартире было.
Оставив немилую уже жену и почти двухлетнего сына.
Вера давно чувствовала, что с мужем происходит что-то не то. Последние дни перед ее отъездом он был задумчив, раздражителен и зол. Ну и вот.
Телефон мужа молчал. Его приятели, спешно обзвоненные Верой, сбивчиво объясняли, что сами не видели Виталика уже дней десять, и норовили поскорее закончить разговор.
Свекровь, никогда не любившая Веру, заорала в трубку, чтоб ее не беспокоили. Телефонов коллег мужа Вера не знала.
Через неделю осунувшаяся Вера все-таки выловила мужа возле его работы. И кое-что начало проясняться. Ну да, он ушел. Ну да, ему осточертела жизнь семейная, да и девушка его (!) уже давно нравится Виталику гораздо больше, чем собственная жена.
У его девушки жить негде – там родители. У Виталика – тоже. Какой человек в здравом уме захочет жить с его мамой?..
Молодые сняли квартиру. Но надо же с чего-то начинать семейную жизнь. Поэтому Виталик забрал из Вериной квартиры все то, что посчитал нужным. И ладно бы он забрал то, что сам туда принес, или совместно нажитое. Нет, если б было так просто – то и черт бы с ними, с вещами.
Все дело в том, что муж забрал то, что было в квартире до него. То есть холодильник, телевизор и микроволновку. И бойлер тоже, да. Снял со стены и забрал.
А также личный Верин фен. И сережки. И стаканчики. И покрывало с полотенцами.
Почему? А все правильно! Вера же сидела в декрете, не работала. А кто ее кормил все это время? Кто ей все это время покупал колготки и прокладки?
Вот, компенсация.
Через час после этого разговора мы с Машей, как действительно скорая психологическая помощь, сидели в Вериной опустевшей квартире. Маленький Лешка в углу катал паровозик, Вера плакала, смотрела на нас и задавала вопросы без ответов.
Как же так? Вот как это так – прожить с человеком бок о бок три года, выйти за него замуж, родить ему сына, и чтоб потом такое… Чтоб этот самый человек – и мог так поступить. И не в вещах дело, хотя в них тоже, – дело в ситуации. Как же так могло произойти? Ведь он же, Виталик, был не таким!
Мы говорили Вере какую-то полагающуюся в такой ситуации розовую чушь: что все наладится, что переживать не надо, что Вера снова заработает себе на все новое, лучшее…
Не смогли только ответить на Верин вопрос – как могло произойти, что Виталик так внезапно стал таким? Чтоб забрать из квартиры даже то, что ему не принадлежало?
Впрочем, ответ у меня все же был. Но я не стала говорить его вслух. По-моему, Вере и так было достаточно плохих новостей.
Виталик всегда был таким. Просто Вера в свое время это предпочла не замечать.
Я хорошо помню момент, когда я с Верой только познакомилась. Я зашла к Маше в гости, а там – Машина подружка. Со своим бойфрендом. Мы сидели на кухне, и в какой-то момент Виталик пошел в магазин, а на столе остались оба его телефона. Один вполне себе обычный, а другой – не помню марку – тоже неплохой, но… какой-то слишком женский, красненький. Явно не для двухметрового Витали.
И Маша хихикнула, мол, не по Сеньке шапка. А Вера вздохнула тогда и рассказала, что телефон этот, красненький, Виталик неделю назад нашел. Они гуляли, а в листьях под ногами – телефон. Вера сказала, что надо бы его вернуть хозяину и уже было начала искать в телефонной книге контакты, но Виталик нахмурился и забрал его у Веры из рук. Он быстро снял панельку, вытащил симку и кинул ее куда-то в кусты.
И пока Вера смотрела круглыми глазами, деловито пояснил:
– А не надо было терять. Что теперь, бегать за ними по всему городу?
И оставил телефон себе.
И вот спустя три года тот же Виталик вынес из Вериной квартиры все мало-мальски ценное. Даже то, что ему не принадлежит.
И Вера сидела заплаканная и задавала вопрос: как же так произошло? Виталик ведь никогда не был таким…
* * *Я не в первый раз задумываюсь. Бывает, люди живут-живут, а потом происходит что-то такое, и люди становятся друг другу никем. Или просто чувства остывают. И ведут они себя иногда безобразно. И тогда один из пары удивляется: как же так, партнер ведь никогда не был таким… непорядочным…
Правда? Не был? Или просто тогда, в самом начале, никто ни разу не слышал маленьких и таких, казалось, незначительных звоночков?
Если он находит на улице чужую вещь и имеет возможность ее вернуть, но не возвращает, а оставляет себе – глупо думать, что потом, не дай бог, при разводе, он будет с тобой великодушным и ни в чем тебя не обидит.
Да, это вовсе не значит, что он поступит с тобой именно так, как муж с Верой, но вероятность, что и с тобой он порядочным не будет, – уже достаточно велика.
Если он груб со своей мамой или сестрой – глупо ожидать, что ты – исключительная; и через пару лет, когда поутихнут страсти влюбленности, он будет с тобой говорить как-то иначе.
Глупо думать, что если сейчас он готов пнуть дворовую собаку («не люблю собак»), то потом, через время, он не поднимет руку на тебя. И это тоже реальный случай. И она там тоже очень удивлялась. И спрашивала – как же так?..
Я не верю в поговорку «живешь с одним – расходишься с другим». Жила все с тем же, просто не хотела видеть. Я не верю в то, что люди так внезапно меняются. Глупо рассчитывать на исключительную порядочность в отношении себя, если человек был непорядочен с кем-то другим.
Человек всегда виден сразу. Надо только замечать. Но не хотим же. И закрываем глаза на мелочи. Мелочи, да?
А это все звоночки. Пока мелкие, неназойливые и, казалось бы, совсем незначительные.
Серьезными звонками они становятся потом.
Все как у людей
Девочки, а что, хотите замуж? А зачем? Нет, вот правда, зачем?
Вам чтоб жить, или так, чтоб платье, фата, довольные пьяные родственники?..
Просто я вот от каждой второй слышу, что та ну на фиг ее, ту свадьбу, с этими выкупами-подкупами-пьянками – мы со своими зайчиком, котиком, рыбчоночком свалим куда-нибудь в Доминикану и будем там целый месяц одни…
А на выходе что?
Выкуп, загс, ресторан у Ильгиза, мамо, папо, горько, Турция – красные носы и все включено.
Причем потом так спросишь: мол, ты ж хотела в Доминикану, все дела…
Машет рукой. Какая уж Доминикана, нет сейчас на нее денег, да и все делают свадьбы, а у меня вдруг не будет? Да и родители хотели свадебку.
Надо ж, чтобы все как у людей.
* * *Тетя Рая – женщина толстая, крикливая, типичнейшая мать семейства, взявшая все в свои руки. Рая живет в соседней парадной. Знакомы мы с ней весьма шапочно – просто как соседи по двору.
Бонусом к Рае идут: муж – тихий бухарь-подкаблучник, лопоухий сын-шестиклассник, который до сих пор не отучился ковырять при людях в носу, и дочурка Ленка – томная массивная девица лет двадцати.
Семейство живет на первом этаже, в двухкомнатной квартирке с советскими еще, ситцевыми занавесками на окнах. Иногда из окон тети Раи доносится эхо внутрисемейных войн.
Доподлинно неизвестно, как это произошло.
То ли отчаянный голод по хоть какой-нибудь женщине, то ли тотальная жизненная слепота и клиническое неумение предвидеть хоть на шаг вперед загнали прыщавого худого Павлика в эту милую квартирку на первом этаже, но только у Ленки появился ухажер.
Это было в конце апреля.
Впрочем, все эти семейные перипетии не стоили бы столь подробного рассказа, если бы не одно обстоятельство.
Все дело в том, что в начале августа в мою дверь позвонила Рая. И пока я изображала радушную ухмылку, спешно перебирая в уме поводы, по которым ко мне могли пожаловать малознакомые соседи, Рая, не давая мне опомниться, стокилограммовым ужиком ввинтилась в квартиру.
