Карина Барч - Любовь втройне (ЛП)
Обзор книги Карина Барч - Любовь втройне (ЛП)
Карина Барч
ЛЮБОВЬ ВТРОЙНЕ
Предисловие
Если у меня и есть пожелание относительно книги «Любовь втройне», то оно одно: заинтересовать вас другими персонажами, которых нет в «Черешнево-красном лете» и в «Зиме цвета морской волны». Мой девиз остаётся прежним: рассказы надо не только читать, но и чувствовать.
Я хочу поблагодарить своих читателей, вы навели меня на мысль переписать эти короткие рассказы и опубликовать их в виде электронной книги. Ваша заинтересованность в том, чем я занимаюсь, и особенно в вещах, которые я люблю всем сердцем, очень много для меня значит. Я больше не хочу обходиться без вас. Спасибо, что вы есть.
С наилучшими пожеланиями,
Карина.
Если бы цвета можно было попробовать
Ледяной поток ветра коснулся бледного лица Тобиаса Шиндлера, заставляя его вздрогнуть. Кто-то, должно быть, открыл окно в классе. Якоб Дюрлинг, его сосед по парте, уже примерно пять минут шуршал бумагами, постоянно дёргая ногой. Тобиас чувствовал это по шатанию парты.
Господин Хальбэк, находящийся в нескольких метрах от Тобиаса, читал своим скрипучим, а иногда и слишком высоким голосом лекцию о Второй мировой войне. Он не стоял на месте, а спокойно ходил туда-сюда, о чём говорил тихий скрип его ботинок по полу.
Слева от Тобиаса ученик боролся с заложенным носом, однако вместо того, чтобы высморкаться, он шмыгал каждые тридцать секунд. Неприятный звук.
Хоть Тобиасу и не удавалось полностью игнорировать весь этот шум, он всё равно не обращал внимания ни на что из этого. Его лицо было слегка наклонено в сторону, где, как он догадывался, сидела девушка. Единственное, что парень знал о ней — это её мягкий и обычно немного дрожащий голос и прекрасный запах. Тобиас не знал, как выглядит девушка: тёмная или светлая у неё кожа, худая она или толстая, даже не знал, симпатичная она или уродина. По правде говоря, Тобиас даже не знал, что значит симпатичная, а что — уродина.
Конечно, за все эти годы он создал собственные стандарты красоты, но они не имели ничего общего с внешним видом. Парень был вынужден судить по другим критериям.
Тобиас сразу же узнавал её по запаху, если девушка находилась в непосредственной близости рядом с ним; если шёл в облаке её аромата — цветочного, как благоухание свежесрезанного жасмина. Когда около года назад молодой человек приехал с родителями в этот маленький городок, директор поручил девушке показать ему школу. Во время этой короткой и крайне напряжённой экскурсии Тобиас чувствовал себя неловко, боясь быть для этой девушки обузой. Он ненавидел это чувство, и всё же, ввиду обстоятельств, ему приходилось каждый день доставлять неудобство окружающим.
С тех пор они так и не поговорили, и всё же её цветочный аромат, который он почувствовал, когда девушка до него дотронулась, и её мягкий голос были незабываемы.
С того времени Тобиас каждый день с нетерпением ждал момента, чтобы снова услышать этот голос. Но девушка, к сожалению, очень редко отвечала на уроках. В общем, она казалась очень тихой и ненавязчивой, ведь даже в суете во дворе школы он её никогда не слышал.
Её зовут Анна. И Тобиас считал, что не существует имени, которое подходило бы ей больше, чем это. Анна. Это слово было для него подобно густому сиропу, который сладко ложится на язык.
Анна Бахманн сидела через один ряд слева от него. У Тобиаса не было возможности видеть, что девушка слегка повернула голову в его сторону. Собственно говоря, он не мог видеть ни её, ни что-либо ещё, потому что Тобиас жил в мире, полном темноты.
Это была одна из многочисленных причин, почему Анна, полностью погрузившаяся в свои мысли и жующая конец карандаша, и даже не заметившая, что опять смотрит на молодого человека, так им восхищалась. «Слепота, — снова сказала она себе. — Интересно, каково это?» Девушка имела об этом представление, знала, что это значит на словах. Но знала ли она это в действительности? Могла ли она хоть немного представить, каково это — жить без зрения? Просто не обладать чувством, на которое она и все остальные люди полагаются больше всего. Нет. Анна была уверена, что не может себе этого представить. Она слишком мало знала об этом и принимала эту ситуацию, особо не задумываясь, пока впервые не встретилась с Тобиасом. Он был того же возраста что и она, и это больше всего её шокировало.
Анна предполагала, что люди, скорее всего, посмеялись бы над ней, если бы узнали, что она ещё в день их первой встречи завязала себе глаза шарфом и с тонкой палочкой из бамбука попыталась пройтись по дому. В результате у нее на лбу появилась большая шишка, а на полу — разбитая ваза. Видимо, этому делу с палкой надо учиться, а девушка была в этом не особо талантлива.
Однако Анна не собиралась сдаваться — напротив. До сегодняшнего дня она повторяла эту процедуру как минимум дважды в неделю.
Девушка хотела почувствовать себя так же, как чувствовал себя Тобиас. Она хотела узнать, как он воспринимает окружающий мир; как воспринимаются вещи, когда ты не можешь их видеть, а только чувствуешь. Эти открытия были для неё непривычными, местами даже пугающими. Тем не менее, ей снова и снова хотелось испытать это чувство. Но ощущения от неудач накатывали на Анну, словно лава. Она никогда не сможет почувствовать то, что чувствует Тобиас, потому что в любой момент может снять с глаз повязку. Что для Тобиаса до конца жизни останется невозможным. Эта мысль расстраивала девушку, по крайней мере, с одной стороны... а с другой, не обладал ли Тобиас невероятным даром? Он мог судить, опираясь на своё сердце и свои инстинкты, не поддаваясь влиянию внешних факторов. Если говорить начистоту, то Анна из-за этого ему даже немного завидовала.
Теперь девушка уже немного стыдилась жалости, которую изначально испытывала к Тобиасу. С любым другим парнем она бы познакомилась с совершенно нейтральными чувствами, однако Тобиаса она сразу же начала жалеть. «Как глупо», — подумала она. Она не дала ему даже шанса показать себя, вместо этого сразу же причислив его к несчастным парням. Как он должен был себя чувствовать, если к нему так относятся практически все? Анне казалось это ужасным — быть особенным. Особенным не потому, что ты обладаешь какими-то невероятными способностями, а потому, что отличаешься от других из-за отсутствия какого-либо чувства. Особенный, потому что «Ты не такой, как мы, поэтому нам тебя очень жаль».
При этом Тобиас был не просто слепым парнем — по крайней мере, Анна так думала, даже больше — она это чувствовала. Неважно, где он появлялся, девушка провожала его взглядом, рассматривала его тело, следила за его движениями, мимикой и бледной кожей его лица; ласкала взглядом его скулы, подбородок, глаза, всегда скрытые чёрными солнцезащитными очками, его орехово-коричневые волосы длиной до висков. Анна спрашивала себя: какого цвета его глаза, какие у него желания и мечты, что он делает в свободное время, о чём он может рассказать, и как прошёл его день. Анне встречалось уже невероятное количество парней её возраста, но никто так не восхищал её и не вызывал столько любопытства, как Тобиас. В нём было что-то, что отличало его от других. Что-то, что не давало ей отвести от него взгляд.
Иногда, как бы абсурдно это ни звучало, Анне казалось, что Тобиас тоже «смотрит» в её сторону. Девушка не смогла бы с уверенностью сказать, смотрит ли он на неё сквозь солнцезащитные очки, но лицо Тобиаса частенько было обращено к ней. Прямо как сейчас, когда они оба сидели в одном классе и нисколько не слушали господина Хальбэка, обладающего невероятным талантом делать из любой интересной истории очень скучную.
«Подло так думать», — промелькнула мысль в голове Анны, но иногда она спрашивала себя: действительно ли Тобиас незрячий? Вообще-то, девушка совершенно точно знала, что он слепой — никто бы не стал притворяться. Но она просто не могла понять, почему ей иногда кажется, что молодой человек смотрит прямо на неё.
«Может быть, — предположила она, — Тобиас просто лучше слышит правым ухом и поэтому слегка повернул голову?». Это было бы самым логичным объяснением. По крайней мере, Анна чаще всего сидела слева от него.
Как часто она собиралась подойти к нему и сказать «привет», но в последний момент всегда трусила. Анне непросто давалось общение с незнакомцами, а с Тобиасом это становилось только труднее. Как начать разговор с кем-то, на чьём лице почти не отражаются какие-либо чувства, а всегда что-то наподобие бесстрастной маски, из-за чего ты не уверен — стоит ли начинать разговор, или всё же лучше отступить?
Анна даже не могла ни с кем посоветоваться по этому поводу, потому что Тобиас был одиночкой. Сначала люди осыпали его вопросами, по большей мере по поводу его слепоты, что Тобиасу, Анна была в этом уверена, было неприятно. Однако со временем интерес к его персоне сошёл на нет, и теперь молодой человек был постоянно один. Даже в столовой он сидел отдельно, за другим столом. Хотел ли Тобиас этого или же просто не нашёл никого, к кому можно было бы присоединиться, девушка не знала. У Анны было немного друзей. Если быть точным, она бы только Нору и Жасмин обозначила как друзей. Но каково это, когда у тебя вообще никого нет?
