Женщина и война. Любовь, секс и насилие - Гругман Рафаэль Абрамович

Что случилось с Германией?

Этот вопрос задают многие. Почему страна, считавшаяся одной из самых просвещённых, в которой ещё в XIX веке многие евреи ассимилировались, считая себя больше немцами, чем евреями; страна, в которой Вильгельм II, германский император и король Пруссии, благосклонно относился к идее создания в Палестине еврейского государства и в годы Первой мировой войны пытался убедить в этом своих союзников-турок, почему цивилизованная Германия допустила концлагеря смерти, газовые камеры, массовые убийства и геноцид? Что случилось с Германией? Почему миллионы немцев оказались вовлечёнными в машину убийств — мучили, пытали, фотографировались на фоне виселиц и бабьих яров — и делали это легко и непринуждённо?

В России немцев-колонистов (их называли так, потому как они жили кучно, колониями) знали как рачительных хозяев, за что и уважали, — таким их образ был и в литературе.

Русские немцы были императорами и императрицами — Павел I, Екатерина II; государственными мужьями — Витте, Нессельроде, Остерман, Миних, Плеве; генералами — Барклай-де-Толли, Бенкендорф, Юденич; мореплавателями — Беллинсгаузен, Врангель, Крузенштерн; поэтами и живописцами — Блок, Даль, Дельвиг, Кюхельбекер, Фонвизин, Брюллов. И это краткий список имён русских немцев, верой и правдой служивших своей новой Родине. По переписи 1913 года в Российской империи проживали два миллиона четыреста тысяч немцев. У них была хорошая репутация. В Поволжье — Автономная Республика. Никто не ожидал, что гитлеровский немец окажется иным.

После подписания пакта Молотова — Риббентропа (на Западе его называют «пакт Гитлера — Сталина» — не по собственной же инициативе министры иностранных дел подписали советско-германский договор) и прекращения в советских газетах антигитлеровской пропаганды, жителей СССР не информировали о еврейских погромах в Германии. Даже когда началась Великая Отечественная война, чтобы не инициировать массовую эвакуацию жителей приграничных районов, в газетах не сообщалось о расовых законах нацистской Германии. А в Украине помнили кайзеровского солдата образца 1918 года, отличавшегося дисциплинированностью на фоне многочисленных банд и отрядов белой, красной и петлюровской армий, оставивших о себе память грабежами и еврейскими погромами. Никто не подозревал, что за двадцать лет Германия стала иной.

Художник Борис Кушнир рассказал о 80-летнем еврее, архитекторе, отказавшемся эвакуироваться из Одессы, не поверив слухам, что немцы убивают евреев:

— О чём вы говорите?! — искренне возмущался он. — Это враки! Я закончил два университета в Германии. Я хорошо знаю немцев, это культурнейшая нация.

Не немцы — в Одессе хозяйничали румыны, союзники фюрера по геноциду, — выгнали архитектора на улицу в декабре 1941-го и на углу Ремесленной и Успенской, напротив пятиэтажного дома с четырёхметровыми потолками, который в начале века он проектировал, развлекаясь, заливали старика из шланга холодной водой, пока он не превратился в ледяную глыбу.

А «культурнейшая нация» там, где она прошла, оставляла за собой бабьи яры.

Эксперимент Милгрэма

Но разве только немцы неожиданно озверели и превратились в нелюдей? Как получилось, что Россия, родина Пушкина и Толстого, в 1918 году была вовлечена в Гражданскую войну с красным террором и ГУЛАГом? Как объяснить изнасилование пол-Европы в победном 1945-м и тысячи солдат, превратившихся вдруг в Чикатило? [205]

В 1988 году Светлана Алексиевич, создавшая новый жанр документальной прозы, жанр человеческих голосов, опубликовала ветеранские воспоминания, среди которых мелькнуло стыдливое признание покорителя Восточной Пруссии, через сорок лет задававшего себе тот же вопрос, «как я мог»: «Ловили немецких девушек и… Десять человек насиловали одну… Женщин не хватало, население бежало от Советской армии, брали юных. Девочек… Двенадцать-тринадцать лет… Если она плакала, били, что-нибудь заталкивали в рот. Ей больно, а нам смешно. Я сейчас не понимаю, как я мог… Мальчик из интеллигентной семьи… Но это был я…»

Почему это произошло? Почему не бандиты и уголовники, а обычные люди, и среди них мальчики из интеллигентных семей, оказались втянуты в деяния, за которые стыдились всю жизнь? Почему значительные группы людей способны совершать сознательные широкомасштабные нападения на гражданских лиц, квалифицируемые как преступления против человечности? К ним в том числе относятся военные изнасилования, принуждение к проституции и любые формы сексуального насилия.

Что происходит с обыкновенными людьми, не с садистами и извращенцами, а с мальчиками из интеллигентных семей, с детства посещавшими концерты симфонической музыки и, в силу обстоятельств, попавшими в другие социальные группы? Изменится ли их поведение, окажись они под психологическим воздействием непривычной для них среды?

На эти вопросы ответил социальный психолог Йельского университета Стэнли Милгрэм, изучавший закономерности поведения и деятельности людей, обусловленных включением их в иные социальные группы.

Эксперимент Милгрэма, второе название «тест Эйхмана», ставший классическим в социальной психологии, описан в статье, опубликованной в 1963 году в журнале «Journal of Abnormal and Social Psychology». Результаты эксперимента, продолженного для выяснения причин неимоверной жестокости, проявленной испытуемыми к совершенно невинным людям, Милгрэм обобщил в книге «Подчинение авторитету: экспериментальное исследование» (Obedience to Authority: An Experimental View), 1974.

Для нас эксперимент Милгрэма важен не только в связи с уже заданным вопросом, почему весной 1945-го в Красной армии появились тысячи Чикатило. Возможен ли подобный феномен в любой иной армии и может ли он повториться? (Память будоражит дикая история о девушке из Феодосии, в наказание за сожительство с немцем подвергнутой групповому изнасилованию советскими десантниками в декабре 1941-го, после чего изуверы отрезали ей соски.)

Ответ на этот вопрос чрезвычайно важен в социальной психологии, он касается ведь не только немцев. Как объяснить поведение тысяч людей, участвовавших в красном терроре и зверствовавших в лагерях ГУЛАГа, включая тех, кто — не станем ограничивать себя годами «Большого террора» — и ДО, и ПОСЛЕ самых кровавых лет сталинской диктатуры исступлённо, до хрипоты в горле скандировали «смерть!» по отношению к вчерашним кумирам? Как истолковать малодушие советских писателей, дружно проголосовавших за исключение Пастернака из Союза писателей? Как объяснить массовый психоз, начавшийся в 1944-м с изнасилования в Неммерсдорфе, а затем всего женоподобного? Или, упрощая вопрос с переходом в частности, почему хороший и послушный мальчик, оказавшись в дурной компании, попадает под влияние авторитета и становится соучастником преступления? Каждый ли способен на перевоплощение («временное помешательство») или только человек особого типа, склонный к садизму?

Идея эксперимента возникла у Милгрэма во время суда в Иерусалиме над Эйхманом, нацистским военным преступником, лично ответственным за уничтожение шести миллионов евреев, потому он и назвал его «тест Эйхмана»; и первые вопросы, на которые Милгрэм намеревался получить ответ, были просты: «Мог ли Эйхман и миллионы соучастников Холокоста слепо выполнять приказы? Можно ли назвать всех, выполнявших приказы, соучастниками преступления?» Затем он надумал выяснить, готовы ли обычные американцы подчиниться авторитету лидера и исполнять приказы, аналогичные тем, которые выполняли немцы во времена Холокоста?

Начиная эксперимент и размышляя об эффекте Эйхмана, Милгрэм полагал, что особенность немецкого национального характера — любовь к дисциплине, образцовому порядку и прусской муштровке — сделала их роботами, слепо повинующимися лидеру.

Ох уж эти стереотипы. Французы — любовники, англичане — джентльмены, русские — пьяницы, а немцы — солдаты. Особенностями немецкого национального характера и склонностью к беспрекословному повиновению Милгрэм пытался объяснить, почему немцы поддались влиянию Гитлера и уничтожили в концентрационных лагерях миллионы людей. Он планировал отладить в Соединённых Штатах методику эксперимента, а затем для окончательного подтверждения догадки о готовности немцев к повиновению (исключительно немцев!) отправиться для тестирования в Германию.