Уоррен Хинкл - Рыба красного цвета. История одной тайной войны
В 1960 году Элена продала землевладения за двенадцать миллионов долларов в векселях Артуру Десслеру, компаньону Джимми Хоффы. Десслер и Лу Поллер, еще один приятель Хоффы и подставное лицо профсоюза водителей грузовиков, использовали эту недвижимость, чтобы заполучить контроль над банком «Майами нэшнл бэнк» (Поллер и «Майами нэшнл» фигурировали в обвинительном заключении против Майера Лански в 1971 году). Затем Десслер «не смог» выполнить своих обязательств по векселям. Алеман отобрала у него земельный участок, а векселя порвала в клочья. Конечный результат: профсоюз водителей грузовиков заполучил свой собственный банк для «отстирывания» денег.
В 1963 году Элена Алеман передала землевладение под опеку банку «Ферст нэшнлбэнк» (Майами-Бич), принадлежавшему семье Джорджа Смазерса. И в то жe время получила от этого банка многомиллионный заем, в обеспечение которого она представила ценные бумаги корпораций «Энсэн» и «Мохоук», компаний-учредителей[81], основанных в конце 40-х годов ее мужем совместно с бывшим министром кабинета Батисты Ансельмо Альегро в долях вложения «хитрых» денег, поступающих из Гаваны. В 1965 году она передала южную часть землевладения штату Флорида под разбивку парка «Кейн-Флорида». На этой сделке она заработала восемь миллионов долларов. Оставшаяся часть земельного участка была продана через банк Смазерса «за десять долларов и другую ценную компенсацию» не кому иному, как Артуру Десслеру.
Год спустя Десслер продал свое землевладение компании «Кейп-Флорида дивелопмент корпорэйшн», учрежденной Бебе Ребозо и Дональдом Бергом, который дружил с подручным Майера Лански Лу Чеслером и с Диком Никсоном (впоследствии при каждой встрече Никсона с Бергом секретную службу бросало в дрожь). Б 1967 году Ребозо привез Никсона в Ки-Бискеин попозировать вместе с ним и Бергом для рекламных снимков, имевших целью подтолкнуть их буксовавший бизнес. В благодарность за это Никсону уступили два участка земли с неимоверной скидкой.
В январе 1968 года Ребозо вновь использовал Никсона в рекламных целях во время пышной церемонии открытия казино на острове Пэредайс (Багамы). Оно было гордостью Джеймса Кросби, который являлся президентом владеющей казино компании «Ризортс интернэшнл» и другом Ребозо. В знак благодарности «Ризортс Интернэшнл» завела «скромный» счет в банке Ребозо «Ки-Бискейн бэнк» (Никсон был первым клиентом, открывшим там личный счет) Поэтому-то Ребозо и позволил себе позвонить Кросби, чтобы посоветоваться по поводу акций фирмы «Интернэшнл бизнес машинз» (ИБМ), занимающейся производством оргтехники. Эти акции Ребозо принял в обеспечение займа в размере 195 тысяч долларов. Они, оказывается, фигурировали на самых видных местах в списке ФБР как украденные гангстерской «семьей» Карло Гамбино. Этот же Кросби внес сто тысяч долларов в фонд избирательной кампании Никсона 1968 года, а во время съезда республиканской партии в Майами-Бич предоставил в полное распоряжение Никсона принадлежавшую его компании яхту.
А Ребозо в том же 1968 году положил в карман 200 тысяч долларов чистой прибыли, вырученной от беспроигрышной сделки, связанной со строительством в «Малой Гаване» торгового центра. С помощью сенатора Смазерса он получил от Управления мелкого предпринимательства заем на сумму 80 тысяч долларов плюс гарантированную арендную плату в размере 2,4 миллиона долларов — при условии, что в центре будут предоставлены помещения предпринимателям из числа малоимущих кубинских иммигрантов. Когда центр был достроен, миллионер Ребозо открыл там прачечную-автомат, а «нищий» Мануэль Артиме — бакалейный магазин. Контракт на сооружение центра Ребозо доверил гангстеру «Большому» Элу Полицци. Со стороны Ребозо это могло быть просто благородным жестом: надо же помочь бывшему заключенному стать на праведный путь!
Когда Никсон после его избрания в 1968 году решил, что ему позарез необходим Белый дом еще и во Флориде, он купил в Ки-Бискейне дом Джорджа Смазерса и соседний с ним дом, принадлежавший семье кубинских эмигрантов. Сделка проходила через фирму «Кис риэлта», а большая часть денег по закладной была получена из банка Смазерса. В новую президентскую виллу в качестве пансионера въехал Бебе Ребозо.
В уин-энд накануне Дня труда[82] 1971 года три кубинца из Майами, нанятые Хантом и Гордоном Лидди[83], проникли в кабинет доктора Льюиса Филдинга в Бэверли-Хиллс и сфотографировали все бумаги, в которых встречалось имя Эллсберга. Однако ничего порочащего Эллсберга обнаружить не удалось. Также безуспешной оказалась и попытка «перетрясти грязное белье», чтобы замарать репутацию сенатора Теда Кеннеди, который мог быть выдвинут кандидатом на пост президента от демократической партии. Как рассказывал Фрэнк Стерджис, присоединившийся к группе, они получили адреса четырех девушек в Вашингтоне, у которых, как предполагалось, были с Кеннеди «романтические эпизоды». Под предлогом партийного расследования от имени демократов группа побеседовала с этими молодыми леди. Допросы намеренно строились подчеркнуто грубо и враждебно по отношению к Кеннеди. Это было сделано с определенной целью, объяснял Стерджис. «После допросов они хотели подсоединиться к телефонным линиям и подслушать, кому эти девушки позвонят, чтобы сообщить о наших визитах, что они скажут, еще не оправившись от первого волнения. Беседу-то мы провели как надо, но так и не смогли отыскать подходящей пары номеров, к которым следовало бы подключиться».
Примерно тогда же Хант связался с Мануэлем Артиме, разбогатевшим на импорте мяса и деталей машинного оборудования из Никарагуа. Эти операции он проводил совместно с Анастасио Сомосой. Хант сказал, что после переизбрания Никсона «нужно кое о чем позаботиться в Панаме», и предложил Артиме присоединиться к их группе. Впоследствии об этом предложении Ханта Мануэль Артиме поведал следователю по «уотергейтскому делу». Он также сообщил, что предстоящая миссия имела отношение к панамским чиновникам, помогавшим контрабандному ввозу наркотиков в Соединенные Штаты. Но в ходе следствия по «уотергейтскому делу» была вскрыта действительная цель их задания: оно заключалось в убийстве «панамского правителя» Омара Торрихоса Эрреры.
В начале 1972 года — года президентских выборов — группа Ханта перешла в ведение Комитета по переизбранию президента. Хант снова встретился с Джимом Маккордом, который стал в Комитете по переизбранию координатором по вопросам безопасности. Одним из первых «дел», намеченных к осуществлению под эгидой комитета, был взлом конторы Хэнка Гринсиана, издателя лас-вегасской газеты «Сан»: требовался материал, пригодный для «шантажа» сенатора Эдмунда Маски. В то время он высоко котировался как возможный кандидат от демократов. Хант считал, что, устроив эту вылазку, они сразу убьют двух зайцев. Ведь у Гринсиана, кроме всего прочего, было много служебных документов Хьюза. Но Хьюз дал понять, что ему плевать на эти документы, поскольку с каждого из них, вероятно, снята уже не одна копия. Когда же шансы Маски резко ухудшились, отпала и необходимость в его дискредитации.
В марте Джон Митчелл, который ушел в отставку с поста министра юстиции, чтобы возглавить Комитет по переизбранию президента, утвердит в Ки-Бискейне широкую программу шпионажа и грязных трюков против демократов, получившую кодовое наименование «Джемстоун». Намечалось установить подслушивающие устройства в номерах отеля «Фонтенбло» в Майами-Бич, где остановятся организаторы июльского съезда демократической партии. Один из служащих банка Смазерса зарезервировал там же несколько номеров для своего «друга» по имени Эдвард Гамильтон — псевдоним, которым пользовались и Хант, и Стерджис. Примерно в этот же период Хант и Баркер навестили Карлоса Прио в его резиденции в Майами-Бич. Чего от него хотели оперативники «Джем-стоуна», неясно, хотя после «Уотергейта» Прио утверждал, будто они просили помощи в налаживании «связей с общественностью» в Гаити и в некоторых других странах Латинской Америки. Как бы то ни было, Прио возглавил комитет «Кубаноамеринанцы за Никсона — Агню» и в августе, во время съезда республиканцев, разъезжал в золотистом «кадиллаке», отдавая распоряжения шайкам головорезов, нападавших на участников антивоенных демонстраций.
Незадолго до того, 1 мая, скоропостижно умер Эдгар Гувер. Пошли слухи, что во время похорон может состояться демонстрация протеста. Баркер поспешно сколотил банду с тем, чтобы отправить ее в Вашингтон и сорвать предполагаемые выступления. В нее вошли Фрэнк Стерджис и его подручный Пабло Эрнандес, который уже подрядился в майамской полиции служить провокатором во время съездов: в его задачу входило продавать автоматическое оружие демонстрантам из организации «Ветераны Вьетнама против войны» (ветераны, однако, интереса к оружию не проявили). Подключились также де Диего и Ирам Гонсалес, активист «Движения 30 ноября». К ним присоединился и Анхель Феррер, бывший связник Маккорда.
