KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Публицистика » Вадим Кожинов - Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России

Вадим Кожинов - Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вадим Кожинов, "Пятый пункт. Межнациональные противоречия в России" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

И, наконец, очень важно: как бы высшие классы и самые блестящие представители русской литературы ни баловались смердяковской перчинкой, нельзя забывать о том, что существовала громадная крестьянская Россия, где патриотическое чувство, чувства державы, долга, Руси, за которую шли умирать, были очень сильны и чисты от этой «приправы». И я думаю, что 41-й год встретила прежде всего именно эта крестьянская Россия, еще живая, несмотря на все потрясения революции, гражданские войны, коллективизацию, и именно она в значительной степени спасла страну. Сейчас же этой России нет. За послевоенные годы крестьянскую Россию перемололи. В итоге этот смердяковский вирус инфицировал нацию целиком. И поэтому я думаю, что теперь ситуация существенно иная, и гораздо более опасная и тяжелая.

Русский народ сегодня стоит перед выбором: либо он извергнет из себя смердяковство и снова научится проживать свое национальное чувство в каких-то более высоких измерениях, либо он погибнет от этого вируса. И прав Валентин Григорьевич, когда говорит, что национализм — рефлекс самозащиты народа, а в наших условиях — это идеология спасения нации. И, конечно, русский народ должен жить не просто для того, чтобы жить, а для того, чтобы проявить себя как личность. Но, однако, для такого проявления он, как и всякая личность, должен прежде всего жить. Ведь каждый из присутствующих не сомневается в этом применительно к себе.

И. Шафаревич: Сейчас часто говорят, что в момент самого тяжелого испытания народу не до высоких материй. Надо сосредоточиться просто на том, как народу выжить. Выжить и все. Оказывается, что это не так. Как раз так можно существовать тогда, когда никакая особая опасность не висит над страной, как в Соединенных Штатах — жить для того, чтобы купить новую машину, построить дом, приобрести компьютер и т. д., на какое-то время этого достаточно.

К. Мяло: Если народ сохраняется как историческая личность, со своим языком, с типом поведения, с исторической памятью, он естественно же будет из себя самого находить и цель, и смысл дальнейшего существования. Но упаси боже от навязывания ему все новых, выдуманных за интеллигентскими столами «миссий».

И. Шафаревич: Мы все время возвращаемся к сегодняшнему положению русского народа. Нынешняя ситуация совершенно уникальна. Ей еще не было подобных. В истории были элементы теперешнего состояния: был самозванец, который назывался главой России, был иностранный, польский царь в Кремле, был момент, когда Россия распадалась, бывал голод, но чтобы одновременно все это происходило — такого не было. Вот приводят аналогию с монголо-татарским игом. Но тогда совершенно незамутненным оставалось национальное, религиозное чувство.

В. Распутин: Тогда была Китайская стена духовного самосохранения.

И. Шафаревич: Можно сравнить по национальному нигилизму нынешнюю ситуацию с девятнадцатым веком. Но тогда была целая мощная Россия. Сегодняшнее положение не случайно. Это результат длительного процесса. И тут мне кажется, что мы обошли одну сторону проблемы. Все причины кризиса — а в конце концов вопрос о русском национализме есть вопрос о реакции на русский кризис — делятся на внутренние и внешние. О внешних мы почти не говорили. Россия же в течение столетий воспринималась так называемым Цивилизованным миром как враг. Считалось, что Россия — это препятствие на пути прогресса. Создавалась какая-то совершенно особая цивилизация, в высшей степени искусственная, которой Россия очень мешала. Для Запада был риск, что Россия может найти другой путь, отвечающий на те же проблемы, что стояли перед всем миром: рост населения, городов, промышленности, охрана природы и т. д. К революции Россия пришла, с одной стороны, страной, входящей в пятерку самых индустриально развитых государств, а с другой — крестьянской страной. Россия до 1917 года не была типичной капиталистической страной. Все великие реформы русские были некапиталистическими. Реформа Александра II, например, имела целью не пролетаризировать крестьян и не создать из них рынка рабочей силы. Для этого сохранили и общину. Капиталистическими называли реформы Столыпина, но и это не верно. Основная их цель была — укрепить крестьянство; об этом не раз говорится в переписке Столыпина с Николаем II. И примерно столько же крестьян, сколько выделилось на хутора, было переселено в Сибирь, избавлено от земельного голода и превращения в пролетариат, необходимый капитализму.

Да и сам «капиталистический» дух был чужд всему русскому обществу — всем его течениям. Этим и объясняется неуклонное давление Запада на Россию, один из этапов которого мы сейчас переживаем. Россия по-прежнему остается «препятствием на пути прогресса». Нам противостоит очень агрессивная, безжалостная цивилизация. Центром ее является страна, начавшая свою историю с греха истребления своего коренного населения. Этот грех бродит в ее крови и порождает Хиросиму и убийство 150 000 иракцев всего лишь ради того, чтобы не поднялись немного цены на горючее для автомобилей. Страна, созданная эмигрантами, людьми без корней, чуждыми ее ландшафту и ее истории. Это цивилизация, стремящаяся (с очень большими шансами на успех) превратить весь мир — и материальный, и духовный — в пустыню, подобную лунному ландшафту. Только в рамках этой борьбы, где ставка — существование человечества, а может быть, и всего живого, можно оценить теперешний русский кризис.

В. Распутин: Мы упускаем происходящее сейчас еще одно великое событие. Это объединение, интеграция Европы, единое экономическое, политическое и культурное пространство, разгораживание границ и введение единой валюты. Это мондиализм не в теории, а на практике, притом вблизи российских границ. И ни французское, ни немецкое национальное сопротивление противостоять ему, судя по всему, будут не в силах.

К. Мяло: Мне кажется, европейское объединение произойдет не так гладко, как это кажется сейчас. И в возникающем новом международном контексте я вижу впервые в истории возможность соединения двух задач — собственного национального самосохранения русских, очищения их национального чувства от опасной бациллы смердяковщины с задачей противостояния новому мировому порядку, потому что формирование планетарного человечества в двадцать первом веке — глобальная проблема. Его формирование будет идти, вопрос в том, по какой модели: по модели унификации, стирания всех особенностей, растворения всех наций в американском фарше либо сохранения того, о чем говорится еще в Поучениях Владимира Мономаха (как велик Творец, который создал мир с такими разнообразными лицами). Разнообразие национальных лиц — наверное, одно из величайших проявлений творческой славы Творца. И я думаю, что сейчас, становясь на путь сохранения себя как нации, русские выполнят задачу не только сохранения себя, а сделают значительно больше. И тогда, быть может, снова открывается путь, если говорить о Евразии, когда Россия вновь будет великой державой и союзом народов, но в этом союзе должен присутствовать тот народ, без которого ни союза, ни Евразии не окажется, — а именно русский. Сохранение национального лица русского народа — это условие, от которого в значительной мере будет зависеть, какой облик примет мировая история в двадцать первом веке.

В. Кожинов: Поскольку заговорили о миссии России в мире, мне бы хотелось сказать, что Запад, который пытается установить новый мировой порядок, видит будущее в слишком оптимистическом для себя духе. Я глубоко убежден, что будущее зависит от так называемого «третьего мира», хотя бы от той же Азии, где проживают две трети человечества и которая потенциально обладает гигантской политической волей. Когда «третий мир» придет в настоящее движение, а я думаю, это неизбежно, то окажется, все, что строят Соединенные Штаты вместе с Европой, это карточный домик. Сошлюсь хотя бы на одно выразительное соотношение: еще в 1950 году население Запада (Европа западнее СССР и Северная Америка) составляло около четверти населения Земли, а в 1993-м — менее одной восьмой.

Кстати, то, что называется евразийством, в этом отношении имеет огромное значение. Чтобы понять будущее, мы должны ориентироваться вовсе не на Запад, несмотря на всю его кажущуюся гигантскую мощь и то, что он якобы способен владеть всем миром. Нет, необходимо иметь в виду мир в целом. И, в частности, конечно же, совершенно нелепо, что та внешняя политика, которая проводится, не учитывает, что Соединенные Штаты находятся за десять тысяч километров от эпицентра будущей мировой политики, а мы-то, наоборот, имеем с ним десятитысячекилометровую общую границу, и это, если говорить о месте в мире, должно быть на первом плане внимания. А то, что там пробуждается политический вулкан и в ближайшее время еще себя проявит со всей мощью, для меня несомненно. Вот даже модный американский политолог Фрэнсис Фухуяма после событий в Ираке отказался от своего утверждения о будто бы наставшем «конце истории»…

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*