Дмитрий Губин - Записки брюзги, или Какими мы (не) будем
Как видите: зарплаты сопоставимые. Просто россияне свои доходы «чистыми» сравнивают с европейскими «грязными», трогательно не замечая, что европейские налоги колеблются от тридцати до шестидесяти пяти (в Норвегии) процентов, и уж решительно ничего не желая знать про европейскую структуру расходов.
Когда-то я работал в Лондоне на Би-Би-Си. Там для новичков-иностранцев проводят курс молодого бойца, где рассказывают не только о компании, но и о жизни в Великобритании вообще. Дико полезная штука! Мне в первый же день сказали: запомни, та прекрасная цифра, что значится у тебя в контракте (а значилось что-то около $50 тысяч в год) – это не то, на что нужно обращать внимание. 35 % тут же уйдет на налоги. 40–50 % от оставшегося – на жилье. $200 не забудь выложить ежемесячно на проездной, так что подумай о дешевом велосипеде. Медицина у нас бесплатная, но запомни, что частная консультация… И т. д.
То, что все это – чистая правда, я понял, когда стал выкладывать за комнатку (туалет общий, в коридоре) в ведомственном доме $1700 в месяц. Дом был старый, я положил на пол теннисный мяч – мяч покатился. Через месяц знакомый аристократ одолжил мне велосипед: я оценил щедрость. На еде я отчаянно экономил, в шмоточные магазины совершал походы лишь в познавательных целях. А вскоре увидел, что так жили все мои знакомые: английский миддл-класс. Экономия, расчет путешествий вперед чуть не на год (чем раньше покупаешь билеты, тем дешевле), одежда недорогих марок, альтернативный транспорт.
Именно так живут и по сей день все мои друзья во Франции, Англии, Америке, Финляндии. Хотя один из них телевизионный продюсер, другой – владелец лесов и киностудии, третий – физик-ядерщик, четвертый – инвестиционный банкир (ну, тот шьет костюмы по $600, что у русских банкиров вызывает смех – у них костюмов дешевле $1500 не бывает). Один из руководителей Би-Би-Си ездит каждый день на работу электричкой из городка Фокстон на Ла-Манше: такой челнок называется «коммьютер», и так живут многие миддлы. Дорога – час сорок в один конец, зато в Фокстоне у него дом, а в Лондоне он себе дом никогда бы не смог позволить. А вы можете представить, чтобы руководители ВГТРК добирались на работу электричкой из Волоколамска – просто потому, что жить в Москве им дорого?! А-нек-дот!
Российский средний класс в представлениях о жизни среднего класса в Европе вообще напоминает беженца-албанца, который, вплавь добравшись до Италии, требовал дать ему «женщину, дом и машину», поскольку у него, в Албании, бытовало представление, что именно так в Италии живут (что, кстати, правда), но из чего делался вывод, что каждому в Италии все это дают.
Средний класс в Европе – это труд, усердие, скромность доходов и расходов, планирование, накопление и никакого шика-блеска вроде дорогих машин, клубов и ресторанов; удовольствия не подразумевают бешеных трат. В Англии бесплатны музеи, в Финляндии прекрасна природа, во Франции дешево вино. Пикник – типично миддл-классовое изобретение: еду покупаешь по ценам супермаркета, а удовольствие получаешь, как от ресторана.
В России все по-другому. Либо бедность – либо мотовство, чуть стоит из бедности выйти. Вы видели в России свадьбу без лимузина-стретча? Их заказывают даже жители пролетарских окраин. А в Лондоне меня пригласили быть свидетелем со стороны жениха: registry office (грубо говоря, ЗАГС) – и завтрак на четверых с шампанским в Hilton, откуда новобрачные поехали на работу на метро: они копили на собственный бизнес.
Русские, когда вырываются за границу, тратят вдвое больше европейцев: речь не об элитном, а о массовом туризме, о Турции-Египте. Русские сорят деньгами. Русские дают гигантские чаевые даже в тех странах, где их вообще не дают (и я знаю места, где этим испорчен сервис).
То есть русский средний класс (если он есть) – это вовсе не то, что под этим словом подразумевают в Европе.
И вот тут я подхожу к самому главному.
В попытках найти, описать и определить наш middle class все исходят из того, что Россия есть пусть специфическое, но продолжение европейского общественного уклада. Внешне – если судить по жилищу и платью – так оно и есть. Но Россия в своей тысячелетней глухой истории никак не Европа, и к этому коренному укладу она после периода штормящих 1990-х возвращается.
Средний класс – порождение пан-атлантической цилилизации, объединяющей Европу, США, Канаду, Австралию и отчасти ЮАР. И это не только уровень потребления, основывающегося на сходном понимании того, что разумно, а что – неразумно. Когда старая машина или телевизор не выбрасывается лишь оттого, что появились новые модели, а новые модели не приобретаются, чтобы потрясти соседа. Это определенный стиль жизни, уклад, основанный на приоритете закона, приоритете личности и приоритете свободы. Это и есть скелет среднего класса, а все прочее – потребительское мясо, наросшее во время индустриальной и постиндустриальной эпох.
Но вы попробуйте обнаружить мидцл-класс в другом цивилизационном устройстве! Где средний класс в Индии? Где – в Пакистане? Где – в Африке, в Китае, в Таиланде, в Полинезии, где там та самая «массовая консервативная сила, социальный балласт общества, не дающая ему перевернуться»? Там другие силы ответственны за непереворачиваемость: какая-нибудь пакистанская тайная полиция, какой-нибудь китайский КГБ, и классовая структура в той же Индии ну совершенно, абсолютно другая.
Россия внешне ужасно похожа на Европу, чем постоянно Европу смущает, заставляя требовать от нас то, чего они требуют от себя. Россия и сама обманывается, принимая себя за Европу.
Но внутри Россия куда ближе к Азии, где правят монарх, жус, клан, визирь, а народы взирают снизу вверх на светозарного правителя.
Поэтому наше социальное устройство куда ближе к азиатскому, – закрытому, понятному (и то не всегда) лишь своим. В России, как и в Азии, есть ужасно богатые, есть невероятно бедные, но есть и какие-то вообще неожиданные, типа индийских брахманов, которые, судя по их виллам и машинам – богатые, а судя по зарплатам в госструктурах – не дотягивают и до средних.
Пора изучать в себе то, что есть, а не то, что – по аналогии с Европой – нам хотелось бы иметь.
Поиск миддл-класса хорош там, где все прозрачно и ясно, у нас же определять миддл-класс – пустая трата времени. Хотя бы потому, что за поисками мифических миддлов мы не изучаем реально существующие классы, имеющие специфическое отношение и к производству, и к потреблению. А ведь безумно интересно хотелось бы знать, кто такие, с точки зрения стиля жизни, сегодняшние siloviki? Или хотя бы гаишники? Или плодящиеся, как кролики, госслужащие? Какую долю посетителей «Меги» или «Пятерочки» составляют? Мечтают о посудомоечной машине или об отдыхе на островах?
Вот где разгулье социологу!
Мы – русские. Это многое объясняет. И отсутствие миддл-класса, и подписание писем деятелями культуры по схеме: «княжи, скока хошь, царь-батюшка, и всыпь нам, ежли что, дуракам неразумным!».
Хотя это, кажется, совершенно другая тема. Как и тема о том, куда деваться тем, кто в такой России такими русскими быть не хотят.
2007
Россия просит цензуры
В России пока что действует та цензура, что с приставкой само-. Но не сомневаюсь, что и обычная скоро появится.
Из недавнего прошлого, которое я прежде наивно считал коммунистическим, а теперь полагаю чиновным, канцелярским, – российский народ вынес одну примечательную привычку.
Привычка состоит в том, чтобы ко всему дурному в жизни подходить с двумя вопросами: «Кто виноват?» и «Что делать?». Предполагается, что во всякой гадости есть виновный, подлежащий наказанию, а во всякой системе – возможность изменения. И что если переписать законы, подрегулировать что-то в функционировании государства – то и гадостей никто совершить не сможет.
В некоторых случаях этот подход срабатывает, но когда применяется ко всему подряд, без разбора – тут, конечно, ситуации образуются совершенно удивительные в этой вот вульгарной бюрократичности и полном игнорировании кипящей непостижимости бытия.
Нет, серьезно: я убежден, что случись, скажем, камню из космоса попасть в мирную избу и покалечить ее обитателей (а недавно, помните, роль небесной пращи могла сыграть станция «Мир») – как тут же пойдет поиск виновных. Ракетно-космические войска, Академия наук, евреи, американцы, местные власти – словом, кто-то за небесный промысел должен ответить. А затем будет спущен циркуляр: запретить постройку домов без согласования с обсерваторией. Ну, а дальше случится известно что: очереди к астрономам, взятки, фирмы-посредники, контроль за посредниками и взятки среди контролеров… Тьфу.
Ну, а теперь – грустная история семьи Тригоровских.
Жила-была в этой семье девочка Лена, прелестное существо невинных лет (фамилию семьи я на всякий случай изменил). И вот однажды она взяла в школьной библиотеке книгу Дмитрия Емца «Гроб на колесиках». Не знаю, что ее подвигло. Возможно, она слыхала, что Емец – это создатель книг о Тане Гроттер, нашего ответа Гарри Поттеру, а возможно, резонно сочла, что «Гроб на колесиках» – это книга страшилок, которыми дети любят друг друга пугать.
