Майкл Вайс - Исламское государство. Армия террора
Когда режим наконец снова восстановил контроль над «Седнаей», шесть зачинщиков бунта, кроме Надима Балуша, были казнены. «Ему не был вынесен смертный приговор, и в 2010 г. он вышел на свободу задолго до окончания срока заключения, назначенного по его первоначальному приговору, — этот срок заканчивался в 2015 г. Он вернулся в Латакию и открыл магазин».
В первые дни сирийского восстания Балуш стал принимать участие в мирных демонстрациях в Латакии, прибрежной провинции, откуда, по словам Асада, ведет свою родословную его семья. Тем не менее он был изгнан из состава участников демонстраций другими активистами из-за того, что в его злобных, направленных против алавитов лозунгах явно сквозила конфессиональная нетерпимость — и это в алавитском сердце Сирии. «Они не приняли его. Менее чем через год, возможно, даже через девять месяцев некоторые повстанцы в Латакии подняли оружие против режима. Они укрылись в горах, где сформировали батальоны. Одним из таких повстанцев был Балуш. Никто за ним не последовал, но он ушел в горы и основал собственный батальон. Его подразделение впоследствии вошло в состав „Джабхат ан-Нусра“ (одной из дочерних структур „Аль-Каиды“ в Сирии)», — рассказал Телло.
Хотя Балуш был освобожден из «Седнаи» еще до того, как начались протестные выступления, его история подтверждает то, о чем в течение нескольких последних лет говорили и сирийские, и иностранные чиновники: страну покрыла сеть бесчисленных террористических ячеек. Стоит вспомнить, что в январе 2014 г. генерал-майор Файез Дваири, бывший сотрудник иорданской военной разведки, помогавший собирать и анализировать информацию по сирийскому кризису, в беседе с корреспондентом издающейся в Абу-Даби газеты National сказал: «Многие из тех, кто создал „Джабхат ан-Нусра“, были в 2008 г. схвачены режимом и отправлены в тюрьмы. Когда началась революция, их освободили по совету чиновников сирийских спецслужб, которые убедили Асада в том, что они „сделают для нас хорошую работу“. Их освобождение принесло немало плохого, но в то же время оно принесло и немало хорошего, хотя бы потому, что мы убедили мир в том, что противостоим исламскому терроризму»55.
Еще более примечательно заявление ветерана, прослужившего 12 лет в Управлении военной разведки Сирии. В беседе с корреспондентом той же газеты он сказал, что всеобщая амнистия Асада в 2011 г. была спланирована, чтобы с пропагандистской целью посеять в стране терроризм56. «Режим не просто распахнул двери тюрем и выпустил экстремистов на свободу, он продвинул вперед их дело — создание вооруженных формирований, — сообщил летом 2011 г. корреспонденту газеты National сотрудник разведки, алавит, самовольно покинувший свою часть, расквартированную на севере Сирии. — То, что я говорю, — это не дошедшие до меня слухи — я собственными ушами слышал приказы и видел, как это происходило. Эти приказы поступали из штаб-квартиры (военной разведки) в Дамаске». Режим также помог экстремистам вооружиться в арсеналах в Идлибе и Дераа, добавил офицер.
Наваз Фарез был прежде послом Сирии в Ираке, стране, которую, как мы знаем из предыдущей главы, Асад всеми силами старался дестабилизировать с помощью террористов вплоть до конца 2009 г. Фарез оставил свой пост в июле 2012 г. и, выступая перед прессой, сказал, что Дамаск все еще играет с джихадистским огнем, и именно это привело к революции. Положение, которое занимал Фарез, давало ему возможность из первых рук узнавать, как на деле происходило сотрудничество между режимом и джихадистами: перед тем как оказаться в сирийском посольстве в Багдаде и после свержения Саддама он служил в должности начальника службы безопасности режима, а также губернатора провинции, расположенной вблизи сирийско-иракской границы. Корреспонденту газеты Sunday Telegraph он рассказал, как «получал устные указания, согласно которым любой гражданский чиновник, пожелавший отправиться путешествовать (в Ирак), получал всю необходимую для организации поездки помощь, и его отсутствие оставалось „незамеченным“». Он добавил, что знал нескольких «офицеров» режима, которые координировали работу с боевиками «Аль-Каиды» вплоть до того момента, когда он оставил свой пост — это произошло летом 2012 г. И что особенно интересно, по утверждению Фареза, все крупномасштабные террористические акты в Сирии, начавшиеся в конце 2011 г., были «совершены „Аль-Каидой“ совместно с силами безопасности», в том числе и особо разрушительный теракт в мае 2012 г., когда было взорвано здание военной разведки в пригороде Дамаска57.
Могут ли быть подобные утверждения вымышленными или политически мотивированными? Возможно, хотя в данном случае они были высказаны офицером разведки, к тому же еще и алавитом, который признался газете National в том, что для него правление Асада предпочтительнее победы радикальной оппозиции. В любом случае подобные заявления основаны на отнюдь не безосновательных предположениях о том, что вплоть до 2010 г. Дамаск и АКИ тесно сотрудничали. Так что, если режим и прекратил отношения с джихадистами в течение года, прошедшего между взрывами в Багдаде и волнениями в Дераа, можно считать, что перед нами один из самых ярких в современной истории случаев, когда полученный результат оказался противоположен ожидаемому.
КАК ИГИ ПРОНИКЛО В СИРИЮ
За несколько месяцев до того, как последний американский военнослужащий покинул Ирак, Абу Бакр аль-Багдади направил в Сирию нескольких боевиков. Как утверждал журналист Рания Абузейд, проникший в Сирию вместе с джихадистами, восемь мужчин перешли в северо-восточную провинцию страны Эль-Хасака в августе 2011 г., во время праздника Рамадан58. Среди тех, кто совершал этот переход, был Абу Мухаммед аль-Джолани, сириец из Дамаска, воевавший в рядах ИГИ, а теперь готовый выступить против режима, который, по всей вероятности, когда-то и вынудил его бежать в Ирак59.
Если верить слухам, аль-Джолани, которому недавно исполнилось 30, был среди тех, кого выпустили из «Седнаи» по всеобщей амнистии, однако каких-либо твердых доказательств, подтверждающих это, не было. Генерал-майор Дваири сказал репортеру газеты National, что аль-Джолани находился где-то в заключении, куда его отправил режим, но ничего не сказал о сроке, к которому его приговорили60. Первым контактером аль-Джолани в Хасаке, по словам Абузейда, был его сокамерник по заключению в «Седнае», который приютил группу боевиков ИГИ, состоявшую из «нескольких сирийцев, саудовца и иорданца», на их первую ночь в Сирии61. (Что было установлено точно, так это то, что аль-Джолани в свое время был задержан и отправлен в лагерь «Букка», где американские военные ошибочно приняли его за курда из Мосула62.)
Ячейка, возглавляемая аль-Джолани, якобы произвела в Дамаске в конце 2011 г. ряд взрывов начиненных взрывчаткой автомобилей63. Эти теракты были направлены против объектов служб безопасности и армии, но вину за них не возлагали на боевиков аль-Джолани вплоть до 23 января 2012 г., когда «Джабхат ан-Нусра» объявила о преобразовании своей ячейки в группировку.
Аль-Джолани также позаботился о том, чтобы держать в секрете свои организационные связи с ИГИ и АКИ, и вел себя настолько скрытно, что даже члены его ячейки не были уверены в том, что затевает «Джабхат ан-Нусра» и каким образом ему удалось совершить эти дерзкие теракты. Кристоф Рейтер, корреспондент немецкого еженедельника Der Spiegel, подробно освещавший события в Сирии, рассказал нам: «Первые реально действующие группировки „Ан-Нусра“ заявили о себе в июле 2012 г. в Алеппо. Когда мы, разговаривая с представителями одной из них, спрашивали: „О, значит вы Ан-Нусра?“, — они отвечали: „Да, да, да!“ — „А как вам удалось взорвать здание службы безопасности в Дамаске?“ — „Это неважно, — отвечали они. — Мы дали своей бригаде это имя, это великое имя, и с ним мы получаем деньги от стран Залива“».
Другими словами, аль-Джолани потратил почти полгода на то, чтобы создать — или перестроить — подпольную джихадистскую сеть в Сирии, прежде чем дать этой структуре шанс выступить с дебютом. Это было умно, потому что «Ан-Нусра» не только проявила себя одним из наиболее грозных противников Асада в гражданской войне, но снискала своей относительной «умеренностью» в отношениях с местными общинами уважение и одобрение даже со стороны противников исламизма. «Ан-Нусра», к примеру, не объявляла войну сирийским этническим меньшинствам, как сделала потом ИГИЛ. В некоторых случаях она даже охраняла церкви, показывая христианам, что является частью социальной и религиозной мозаики Сирии, а не чужеродной группой такфиристов. В этом, по мнению аналитиков, аль-Джолани действовал в соответствии с планом аз-Завахири, разработанным после убийства бен Ладена в мае 2011 г. «Завахири категорически не поддерживает какие-либо враждебные действия против других религиозных групп или конфессиональных образований, таких как шииты, езиды, индусы, христиане и буддисты, если они сами не предпринимают враждебных действий в отношении суннитов, — говорит Лайт Алхури64. — Причиной этому стала мощная и резко отрицательная реакция на действия „Аль-Каиды“ в Ираке во время пребывания там аз-Заркави, аль-Масри и аль-Багдади. Аз-Завахири также призывал мусульманские группировки к сближению с мусульманской общественностью, с жителями Сирии, Ливана и Северной Африки, которые, как он утверждал, были лишены возможности познакомиться с истинным учением ислама. Целью этого являлось объединение людей вокруг догмата таухида, единобожия».
