Анатолий Мамонов - Встречи на берегах Ёдогавы
Нельзя сказать, чтобы Исикава был ярым противником войны — он осуждал лишь методы ее ведения. Активным борцом за мир он не стал и после войны. Напротив, он стремится уйти от действительности, найти прибежище в мире надежд и иллюзий. Так появляется его новый роман — «Надежды не утрачены».
Но антивоенная тема вновь врывается в творчество Исикава: в 1951 г. выходит его роман «Тростник под ветром», продолжающий лучшие традиции «Живых солдат». «От имени их, живых и мертвых, он проклинал тех, кто разжег пламя жестокой и несправедливой войны, — отмечала советская критика в связи с выходом в свет на русском языке очередного романа писателя, — Гнев, ненависть и сарказм слышны в голосе автора, когда он раскрывает страшный мир японской казармы и рисует государственных деятелей Японии, в роковые для родины часы забавлявшихся фантастическими планами доставки нефти с помощью течения Куросиво. Как гуманист Исикава Тацудзо еще никогда не поднимался так высоко, как в этом романе…»
Поражает плодовитость писателя. За двадцать лет литературной деятельности Исикава Тацудзо, по его собственному признанию, создал более пятидесяти художественных произведений, изданных массовым тиражом! Писатель улыбнулся, когда я на всякий случай переспросил его, полагая, что ослышался. Он взял карандаш и вывел в моем блокноте число — 50.
— В Японии пятьдесят романов для писателя не предел, — сказал он. — Бывает и больше.
Ничего не поделаешь, своеобразие национальных литератур порой определяется и такими факторами, как плодовитость писателей или тиражи издаваемых книг.
— Мне довелось побывать в Англии, Югославии, Австрии, Греции. Я беседовал с литераторами этих стран и должен сказать, что нигде книги не издаются такими огромными тиражами, как в Японии, — продолжал Исикава Тацудзо, умолчав, однако, о том, что общий тираж его книг уже достиг пяти миллионов экземпляров.
Об этой цифре, почерпнутой из японской печати, я вспомнил позже, в 1966 г., купив в одном из осакских киосков свежий номер «Курьера ЮНЕСКО» со статьей о «самом популярном писателе в Японии» (если не вообще в истории литературы, то наверняка за последние сто лет) Нацумэ Сосэки (1867–1916). Всего за одиннадцать лет своей творческой деятельности (подобно Гончарову, Нацумэ Сосэки начал писать поздно, в тридцать восемь лет) он создал одних только романов — четырнадцать! Первое полное собрание его сочинений было выпущено в 1917 г. Со временем популярность писателя росла и соответственно увеличивались тиражи новых изданий. В 1965 г. (к этому времени вышло седьмое издание его сочинений) общий тираж произведений Нацумэ Сосэки достиг шести миллионов четырехсот пятидесяти тысяч экземпляров. Явление уникальное даже для Японии — все возрастающий интерес читателей вызывает творчество писателя, покинувшего мир полвека назад. Как знать, может быть, Исикава Тацудзо побьет рекорд, установленный его великим предшественником?
В творчестве Исикава Тацудзо нерасторжимо слиты два равноценных начала: писательское и журналистское. «Газетными романами-фельетонами» назвала японская критика его произведения «Надежды не утрачены» и «Тростник под ветром». Они печатались из номера в номер в крупнейших газетах страны «Иомиури» и «Майнити». Не только этим романам, но и более позднему — «Стена человеческая», печатавшемуся в газете «Асахи», — свойственны откровенная публицистичность, «газетность».
— В жизни японца книга занимает большое место. У нас огромная читательская аудитория. Народ любит литературу и горячо тянется к ней. Вкусы, конечно, разные. На мой взгляд, простым людям больше нравятся мелодраматические произведения, студенческая молодежь предъявляет к книге более высокие требования… Неизменным спросом пользуются книги русских писателей. В Японии чрезвычайно распространена русская классическая и советская литература. Японские юноши и девушки увлекаются ею с ранних лет. Что касается меня, то я с семнадцати лет жадно читаю советские книги.
Слова Исикава Тацудзо подтверждают непреходящий интерес японских читателей к русской классике. С полвека назад критик Тогава Сюкоцу писал в журнале «Васэда бунгаку»: «Конечно, молодежь Японии восторгается не только русской литературой, но и французской, и итальянской. И все-таки больше всего она любит и почитает литературу России».
Меня интересовали проблема литературного дебюта в Японии, положение начинающих писателей. Отвечая на мои вопросы, Исикава Тацудзо сказал:
— Трудовой день японского писателя чрезвычайно уплотнен — его произведения ждут книжные издательства, редакции газет и журналов. Почти все японские газеты и журналы из номера в номер печатают романы и повести известных мастеров.
Но это вовсе не означает, что войти в нашу литературу легко. Начинающему трудно опубликовать свое произведение, поскольку он еще не известен. Молодые литераторы часто объединяются и на свои скромные средства создают новый журнал, в котором печатают свои вещи. А в качестве рекламы — чтобы журнал привлекал внимание читателя — используют произведения кого-либо из уже известных авторов.
— Каковы особенности японского литературного процесса в послевоенный период?
— У нас в Японии имеет место дифференциация писателей по возрастному принципу. Писатели старшего поколения занимаются в основном публицистической деятельностью, пишут критические статьи. В своих произведениях они почти не затрагивают социальных проблем, ограничиваясь лишь раскрытием внутреннего мира героев. Писатели младшего поколения — это люди, испытавшие всю горечь военного поражения, активно противостоящие силам, породившим войну. В их произведениях поднимаются самые животрепещущие темы современности.
Послевоенная литература Японии переживает переходный период. Господствующее мировоззрение, утвердившиеся литературные каноны — все это рухнуло, как карточный домик, когда Япония капитулировала. Писателей захлестнула жажда нового, неизведанного. Однако, порвав со старым, они не сумели полностью заменить его новым. Этим объясняется смешение литературных стилей и форм.
— Какие писательские организации объединяют японских литераторов?
— Ведущая писательская организация Японии — Общество литераторов. Оно насчитывает несколько сот известных писателей. Общество, основанное еще до войны, было распущено военными властями и возродилось в 1946 году. Основная задача организации — защита авторских прав. Японская конституция гарантирует свободу слова и печати. Однако правительство запрещает иногда ту или иную книгу. В таком случае на помощь автору приходит писательская организация, которая всеми доступными ей средствами борется против подобной практики. Можно сказать, что писатели, члены Общества литераторов, — либералы, поскольку они последовательно отстаивают свои права, записанные в конституции.
Другая крупнейшая писательская организация — Пенклуб. Как и Общество литераторов, Пенклуб был запрещен во время войны и возродился после ее окончания. Деятельность этой организации заключается в налаживании и осуществлении культурных связей с другими странами. Несмотря на различия в характере деятельности двух названных организаций, их членами являются фактически одни и те же писатели. Японский Пенклуб — это филиал Международной писательской организации с центром в Лондоне. Подобные филиалы имеются в Индии, Индонезии, Египте и других странах. Ежегодно созываются международные съезды членов клубов. Очередной съезд намечено провести в Токио. Но мне кажется, что число его участников будет невелико — слишком дорого стоит поездка в Японию, не каждый писатель сможет себе это позволить.
Писательница Мацуока Еко была, кажется, единственной представительницей слабого пола в составе делегации, которую возглавлял Исикава Тацудзо. Когда писательница, пораженная увиденным и услышанным, уезжала из героического Ленинграда, она сказала:
— Я почувствовала всем сердцем, что мы должны отдать все свои силы борьбе за мир, за счастье детей.
Вскоре Мацуока Еко стала президентом Пенклуба. А в июне 1970 г., будучи в Осака, я услышал по радио, что г-жа Мацуока Ёко порывает с Пенклубом в знак протеста против усиления контактов руководящих работников этой организации с южнокорейским и тайваньским режимами. Вслед за ней из Пенклуба вышли еще несколько известных писателей, среди них Киносита Дзюндзи и Оэ Кэндзабуро. Последний, правда, мотивировал свой выход тем, что «хочет поддержать молодых прогрессивных писателей в Корее, которые вынуждены были оставить писательский труд». «Это действительно так, — сказал мне Оэ Кэндзабуро, когда мы встретились в 1973 г. в Алма-Ате на V Конференции писателей стран Азии и Африки, — в этом я вижу свой интернациональный долг писателя».
— Что вы ожидаете от поездки в Советский Союз? — задал я очередной вопрос Исикава Тацудзо.
