Происхождение Второй мировой войны - Тышецкий Игорь Тимофеевич

В Австрии фон Папен, или, как он сам себя называл, новый «посланник с особой миссией» ²¹², должен был провести большую подготовительную работу для восстановления доверительных отношений и максимально мирного вхождения Дунайской республики в состав Третьего рейха. Папен, конечно, не хватал звезд с неба, да и наследство ему досталось непростое, но опыт дипломатической работы у него имелся, и он смог постепенно улучшить германо-австрийские связи. 11 июля 1936 года два государства подписали так называемый «Джентльменский договор», нормализовавший их отношения ²¹³. По этому договору Австрия соглашалась координировать свою политику с Третьим рейхом (ст. VIII). В отдельном коммюнике, подписанном в тот же день, Германия признавала полный суверенитет Австрийской республики (п. 1) и обещала не вмешиваться в ее внутренние дела, включая политику по отношению к австрийским национал-социалистам (п. 2), а Австрия, в свою очередь, соглашалась считать себя «германским государством» (п. 3) ²¹⁴. Интересно, что первоначально австрийцы вычеркнули из преамбулы проекта договора слово «дружественные», оставив упоминание о необходимости нормализации просто отношений ²¹⁵, но в итоговый вариант это слово вернулось. Сам Гитлер так и не понял, как ему относиться к подписанному Папеном и Шушнигом соглашению. Вначале он, вместо ожидавшихся поздравлений, обругал Папена по телефону, но вскоре сменил гнев на милость ²¹⁶. Так или иначе, но после заключения договора все усилия Германии были направлены на развертывание нацистской пропаганды и восстановление легальной деятельности австрийской НСДАП. Подобная политика не вписывалась в условия самого соглашения, но в Берлине посчитали, что другого пути для подготовки аншлюса у Германии нет. Стратеги Третьего рейха решили, что надо усиливать «идеологическое проникновение (в сознание австрийцев), пока ситуация не созреет до аншлюса» ²¹⁷. Это была спорная точка зрения. Современные исследователи отмечают, что свершившийся в 1938 году аншлюс поддержало огромное количество австрийцев, которые совсем не были нацистами. За объединение в той или иной форме с Германией выступали все основные парламентские партии Австрии. Многие австрийцы, поддерживавшие аншлюс, исповедовали отнюдь не нацистскую и даже не пангерманскую идеологию. Они надеялись, что объединение «приведет к процветанию, полной занятости и почетному, а то и ведущему, положению Австрии в новой структуре Великой германской империи» ²¹⁸. В контексте таких настроений национал-социализм мог скорее считаться фактором, препятствующим аншлюсу.

Вечером 6 февраля 1938 года в германском посольстве в Вене раздался телефонный звонок. Секретарь рейхсканцелярии Ганс Ламмерс сообщил фон Папену, что Гитлер только что подписал указ о его освобождении от должности. В этот же день были подписаны подобные указы в отношении министра фон Нейрата и послов фон Дирксена (Токио) и фон Хасселя (Рим). Ранее в структуре германского МИДа еще никогда не было такой массовой смены ведущих дипломатов. Озадаченный Папен бросился за разъяснениями к Гитлеру, который находился в тот момент в Берхтесгадене. По словам Папена, никаких разъяснений со стороны фюрера не последовало, и он так и не понял, чем была вызвана отставка. Ее причина скорее всего заключалась в том, что у посла не сложились отношения с австрийскими нацистами. Папен просто запретил им появляться в германском представительстве ²¹⁹. Австрийские нацисты относились к Папену аналогично. У них имелся даже план ликвидации Папена, что должно было послужить сигналом для Германии действовать ²²⁰. В преддверии аншлюса такой посол мог лишь навредить, хотя Гитлер явно поторопился, потому как, отправив Папена в отставку, фюрер продолжал пользоваться его услугами уже в качестве своего личного представителя в Австрии. Впоследствии, на Нюрнбергском трибунале и чуть позже в мемуарах, Папен утверждал, что его держали в неведении относительно сроков готовившегося аншлюса. Посол (уже после собственной отставки!), дескать, должен был лишь организовать личную встречу Гитлера с Шушнигом, на которой два канцлера собирались решить главные проблемы в двусторонних отношениях ²²¹.

Шушниг сам просил о такой встрече начиная с декабря 1937-го. Он рассчитывал получить подтверждение гарантий независимости Австрии ²²². Встреча состоялась 12 февраля в резиденции Гитлера в Оберзальцберге. Надо сказать, что накануне встречи Шушниг предчувствовал неладное, и перед тем как отправиться в Оберзальцберг, на всякий случай распорядился, чтобы граница с Германией была перекрыта, если он не вернется до девяти часов вечера ²²³. В плане личной безопасности для австрийского канцлера все обошлось. В итоговом протоколе встречи Гитлер признал независимость Австрии (п. 1), но потребовал легализовать австрийскую НСДАП (п. 2) и выпустить из тюрем и объявить амнистию всем нацистам (п. 4). Самыми неприемлемыми для австрийского канцлера стали требования включить в состав правительства двух нацистских представителей — Зейсс-Инкварта и Глайзе-Хорстенау ²²⁴. Первый должен был возглавить министерство внутренних дел (Шушниг готов был предоставить ему другое министерство ²²⁵), а второй — военное ведомство. То есть под контроль нацистов должны были перейти полиция, силы безопасности и армия (кроме того, еще печать и финансы), что было несовместимо с независимостью Австрии. Шушниг отказался подписывать итоговый протокол в Оберзальцберге, и тогда от него потребовали поставить подпись до 15 февраля ²²⁶. То есть фактически Шушнигу был предъявлен ультиматум.

Дальнейший ход событий хорошо известен. Вечером 12 февраля австрийская делегация в сопровождении Папена вернулась в Зальцбург. Шушниг не нашел в себе моральных сил остаться на «дружеский» ужин, который собирался дать Гитлер, да и надо было спешить, чтобы австрийцы не перекрыли границу. Первой реакцией Шушнига было решение бороться за независимость своей страны, но 15 февраля, точно в срок, отведенный ультиматумом, он согласился с требованиями Гитлера и подписал протокол. Теперь своей главной задачей Шушниг считал во что бы то ни стало избежать вторжения германских войск в Австрию. Ведь на встрече в Обер-зальцберге фюрер согласился с независимостью Дунайской республики. Гитлер ничем не рисковал. Он резонно полагал, что в случае принятия условий ультиматума во вводе германских войск не будет никакой необходимости. Австрийские нацисты сами преподнесли бы свою страну Германии. Вопрос, таким образом, был лишь в сроках осуществления аншлюса. Интересно, что вплоть до конца февраля в австрийской столице находился фон Папен, официально отправленный в отставку еще 6 февраля. Он продолжал работать в здании германского посольства в Вене и заниматься привычной дипломатической деятельностью, а его сообщения в Берлин поступали с грифом «от посла в Австрии». Лишь 26 февраля он последний раз встретился с Шушнигом, а днем ранее передал текущие дела посольства советнику фон Штейну ²²⁷. К этому времени немцы были уверены, что добились своего, не прибегая к вооруженному насилию.

Шушниг, однако, расстроил «мирные» планы Гитлера по аннексии Австрии. 9 марта австрийский канцлер объявил о плебисците, который он назначил уже на 13 марта. Шушниг надеялся, что австрийцы подавляющим большинством голосов выскажутся за независимость своей страны, а Германия в столь сжатые сроки не сможет предотвратить общенациональное волеизъявление. Вопрос для голосования был сформулирован так, что оставлял мало шансов для отрицательного ответа. «С Шушнигом за Австрию!» — это был лозунг плебисцита. А дальше шел текст, за который надо было проголосовать: «Мы хотим свободную и германскую Австрию, независимую и социальную Австрию, христианскую и единую Австрию. Мы желаем хлеба и мира в стране и равенства всех, кто выступает за свой народ и свое государство». Предусматривалось два варианта ответа — «да» или «нет» ²²⁸, причем отрицательные ответы считались действительными только при наличии подписи и точного адреса респондентов ²²⁹. Такое голосование не могло не дать положительный для Шушнига результат. Новость о плебисците застала нацистов врасплох. Они уже торжествовали свою победу, о чем Гитлер сообщил, выступая 20 февраля в рейхстаге. «Я рад сказать, — заявил фюрер, — что австрийский канцлер проявил понимание и с Австрией достигнуто благоприятное соглашение» ²³⁰. Теперь это соглашение ставилось под сомнение. 9 марта в Вену срочно вылетел экономический советник Геринга, предприниматель и группенфюрер СС Вильгельмг Кепплер. Гитлер назначил его рейхскомиссаром по делам Австрии и поставил перед ним задачу сорвать проведение плебисцита, а если это не получится — включить в него вопрос об аншлюсе ²³¹.