Происхождение Второй мировой войны - Тышецкий Игорь Тимофеевич
Складывалась интересная ситуация. Обе стороны выжидали. Германия — ратификации франко-советского соглашения, чтобы ввести войска в Рейнскую область, а Франция — ввода германских войск, чтобы ратифицировать пакт о взаимопомощи с Советской Россией. В том, что германские войска нарушат демилитаризованный статус Рейнланда, никто уже не сомневался. Эдуард Эррио за год до этого события «отдавал себе отчет, что Германия готовилась поставить вопрос о демилитаризованной зоне» 204. Посол Франции в Берлине Франсуа-Понсе 10 января 1936 открыто заявил статс-секретарю фон Бюлову: «Вы ведете себя так, как будто хотите найти юридическое обоснование своим будущим действиям, которые вами уже спланированы. Таким действием станет, конечно, оккупация демилитаризованной зоны». То же самое посол повторил в январе и Гитлеру. Но немцы громко протестовали и заявляли, что не имеют никаких планов нарушать локарнские договоренности 205. Французы им не верили. Министр иностранных дел Пьер-Этьен Фланден на похоронах английского короля Георга V в конце января 1936 года сказал Идену о серьезной озабоченности французского правительства участившимися нападками германской прессы на Локарнское соглашение, что выглядело, по его мнению, подготовкой к германской оккупации демилитаризованной зоны. Иден, однако, сомневался, что это может произойти в ближайшее время 206. Правда, посол Фипс предупреждал из Берлина, что Италия и Германия могут одновременно выйти из Локарнских соглашений. «Германское правительство считает, — сообщил он 4 марта, — что если синьор Муссолини не примет мирных предложений (по Абиссинии), он может выйти не только из Лиги Наций, но и денонсировать Локарно. В такой ситуации Германии надо будет быстро принимать собственное решение. Горячие головы во главе с Герингом желали бы (в таком случае) занять демилитаризованную зону на том основании, что выход Италии покончит с Локарно» 207. Однако Иден не думал, что Гитлер решится на такой шаг раньше осени 1936 года. В феврале в германском Гармиш-Партенкирхене состоялась зимняя Олимпиада, а в августе Берлин должен был принимать летние Игры, успешным проведением которых Гитлер надеялся значительно повысить собственный престиж. (Интересно, что Муссолини проводил футбольный чемпионат мира 1934 года с таким же расчетом.) Было маловероятно, что Гитлер решится на авантюру с Рейн-ландом до летних Игр.
Но фюрер не выдержал. Утром в субботу 7 марта 1936 года несколько батальонов вермахта вошли в Рейнскую зону. Чуть раньше, 27 февраля, палата депутатов Национального собрания Франции одобрила франкосоветский договор, а 4 марта комиссия по международным делам Сената рекомендовала ратифицировать его, но процедура сенатского рассмотрения этого вопроса была назначена на 12 марта 208. То есть договор еще не вступил в силу. Тем не менее Гитлер решил больше не ждать. Из Рима посол Хассель сообщал, что Муссолини не исключает выхода Италии из Лиги Наций и Локарнских соглашений в случае усиления антииталь-янских санкций 209. Правда, сообщал посол, Муссолини колебался и не хотел на этой стадии окончательно определяться, с кем он будет — с Западом или с Германией, в случае если Италия останется в договоре Локарно, а Германия из него выйдет. Что касалось франко-советского пакта, то дуче, естественно, не одобрял его, но, поскольку напрямую Италию он не затрагивал, Муссолини не говорил, как будет реагировать на его ратификацию 210. В Лондоне Иден отказался обсуждать франко-советский пакт с германским послом Гёшем, сообщив последнему, что считает это соглашение не затрагивающим интересы Британской империи и вполне совместимым с договором Локарно. У посла, правда, сложилось впечатление, будто Иден не желал, чтобы франко-советский пакт был ратифицирован Сенатом 211. Знакомясь с этими сообщениями из ключевых посольств, Гитлер вполне мог решить, что надо спешить и действовать, пока в позициях Италии и Англии сохраняется неопределенность, поскольку ситуация может повернуться в худшую для него сторону. А тут еще и французский посол в Берлине 3 марта напрямую спросил фюрера, что, по его мнению, необходимо сделать для улучшения германо-французских отношений. Гитлеру нечего было ответить Франсуа-Понсе. Пришлось признаться, что готового рецепта улучшения двусторонних отношений у него нет и над этим предстоит еще думать 212. После этой встречи Гитлер решил, что тянуть дальше и ждать ратификации для его планов опасно. В обстановке всеобщей нервозности у него просто сдали нервы.
Окончательное решение о времени оккупации Рейнланда и выхода из локарнских договоренностей Гитлер принял, судя по всему, 4 марта. На следующий день Нейрат разослал в германские посольства в Лондоне, Париже, Брюсселе, Риме, Варшаве, Праге и Гааге меморандум германского правительства 213, который послам надлежало вручить министрам иностранных дел в странах их аккредитации в субботу 7 марта. В нем объявлялось о выходе Германии из Рейнского пакта (договор Локарно) и о «восстановлении полного и неограниченного суверенитета Германии в демилитаризованной зоне Рейнланда». Документ был хорошо продуман и содержал две части. В первой, мотивировочной, давалось объяснение германским действиям, вторая содержала предложения Германии по выходу из создавшейся ситуации. Меморандум категорично утверждал: «Не подлежит сомнению, что франко-советский договор направлен исключительно против Германии». Это было правдой, хотя прямо Германия нигде в договоре не называлась. Далее столь же категорично утверждалось, что обязательства Франции по договору выходят далеко за рамки Устава Лиги Наций и принуждают ее в случае конфликта между Германией и СССР принять военные меры против Германии, даже если нет никаких рекомендаций или решений Совета Лиги на этот счет. Это было уже передергиванием фактов, поскольку прилагаемый к договору Протокол предусматривал обращение в Совет Лиги. В меморандуме также утверждалось, что по договору Франция оставляла за собой право решать, кто является агрессором в случае германо-советского конфликта. Такое утверждение также было натяжкой. Наконец, в меморандуме делался вывод, ради которого все и затевалось, — «обязательства Франции по договору с Советским Союзом означали, что при возникновении конфликтной ситуации она будет действовать так, будто ни Устав Лиги Наций, ни Рейнский пакт более не существуют». Из всего этого делался вывод о том, будто франко-советский договор «создал абсолютно новую ситуацию и разрушил политическую систему Рейнского пакта не только по духу, но и фактически».
Вторая часть меморандума содержала германские мирные инициативы, призванные сгладить негативную реакцию на ремилитаризацию Рейнланда и выход из договора Локарно. Сами по себе германские предложения были очень привлекательными. Германия выражала готовность немедленно начать переговоры с Францией и Бельгией о создании с обеих сторон границы новых демилитаризованных зон, подписать с этими странами договоры о ненападении сроком на 25 лет, заключить с государствами Запада воздушный пакт, который предотвращал бы опасность внезапных авианалетов. Гитлер предлагал заключить пакты о ненападении, наподобие того, что был подписан с Польшей, со всеми соседями Германии на Востоке. И в заключение предлагалась особая «изюминка» — Гитлер объявлял о готовности Германии вернуться на определенных условиях в Лигу Наций. Конечно, в ту пору уже мало кто на Западе верил фюреру, но ему это было и необязательно. Он прекрасно понимал, что Запад не сможет просто так отмахнуться от его предложений, а значит они сыграют свою умиротворяющую роль. Следовать же своим предложениям, как показало дальнейшее развитие событий, Гитлер все равно не собирался. В сопроводительной записке Нейрата, которая была отправлена в посольства вместе с меморандумом, содержались два любопытных пояснения. Одно, предназначенное специально для посла в Лондоне, предлагало Гёшу объяснить Идену, что предложение о возможном возвращении Германии в Лигу Наций сделано, главным образом, для англичан, чья политика была сильно связана с деятельностью этой организации. Второе пояснение предназначалось для посла в Риме. Хасселю надлежало передать Муссолини, что пункт меморандума, касающийся Лиги Наций, никак не повлияет на позицию Германии по Абиссинии, а само возвращение Германии в Лигу, если и состоится, то не скоро, и война в Африке к этому времени обязательно закончится 214. Своим «особым» отношением к Англии и Италии Нейрат старался вбить пусть небольшой, но клинышек в единый Западный фронт осуждения Германии.
