МИХАИЛ БЕРГ - ВЕРЕВОЧНАЯ ЛЕСТНИЦА
Открытия этого музея ждали более тридцати лет. Впервые о Музее современного искусства заговорили еще в 1964 году, на волне увлечения всем «левым», но только в 1993-м было найдено место для него и проведен конкурс проектов. Строительство началось в 1997-м и через год было завершено; стоимость работ превысила 270 миллионов финских марок, или 57 миллионов долларов. В музее будет демонстрироваться только актуальное искусство, нижняя временная граница – начало 60-х, верхняя – настоящее время. Необычен даже способ формирования экспозиции: в ней размещены не только те работы, которые были приобретены ранее, но и специально заказанные для первого показа. Эта радикальная практика объявлена программной – экспозиция будет меняться каждые полгода, и каждый раз какие-то работы будут специально создаваться именно для нее. При этом руководство музея не обязано приобретать выставляемые и заказанные работы, оплачивается только возможность экспонировать их во время полугодового цикла. Но за музеем сохраняется «право первой ночи» – вполне галерейный принцип.
«Кiasma» имеет пять этажей, общая площадь – 12 000 квадратных метров. Музей перенасыщен электронными указателями, расположенными буквально на каждом повороте. Дисплей с кнопками помогает ориентироваться в кривом и запутанном пространстве, выполняя роль путеводителя и краткой энциклопедии. Здесь же камерный театр, кинозал, библиотека, зал Интернета. Суммарное число впервые выставленных картин, скульптур, коллажей, фотографий, видеопроектов и т. п. – 4 тысячи. Среди самых известных мастеров (для них отведен второй этаж) один русский художник – конечно же, Илья Кабаков. Его инсталляция – вариация на знакомую тему «Дверь нашей юности» – представляет собой обыкновенную старую дверь из общежития, наполовину стеклянную, наполовину деревянную, с кривыми гвоздями, скособоченным замком, сквозь побелку стекол проступают два процарапанных слова – «туалет» и «умывальник».
Однако то, что увенчалось в меру грандиозной, но стильной постройкой Музея современного искусства, начиналось со скандала. Консерваторы, которых немало и в финской столице, оспаривали буквально каждый шаг в реализации проекта. Поначалу они были недовольны выбранным местом – рядом с памятником Маннергейму: многие боялись, что конную статую нужно будет переносить, но Стивен Хол оставил Маннергейма в неприкосновенности, а в самом здании предусмотрел специальное окно, из которого, как подарок, открывается панорамный вид сверху и сбоку на финского героя в русской шапке-ушанке. Затем проснулись патриотические и национальные амбиции, смысл которых суммировал вопрос: почему лакомый проект достался не финскому, а американскому архитектору? Я переадресовал этот вопрос своему приятелю Юкке Маллинену, известному критику и переводчику, который сказал, что выбор не своего, а лучшего – это как бы перестройка и гласность по-фински. Действительно, впервые в финской истории столь масштабный проект доверили иностранцу, и, кажется, не ошиблись. Современное искусство не существует без контекста, который является дополнительной интерпретацией. Работы, выставленные в финском музее, мало чем отличаются от экспозиций других музеев современного искусства, но необычные ракурсы обеспечивают иллюзорный привкус новизны, сегодня музей – не столько коллекция работ, сколько их сочетание и концептуальный антураж. Плюс та атмосфера, в которую музей погружен. И здесь надо сказать, что скандал вокруг музея «Кiasma» только пошел ему на пользу, так как привлек к современному искусству и проблемам современной архитектуры внимание всего общества. Каждый шаг обсуждался в газетах, водители автобусов спорили: не заслонит ли постмодернистское здание американца фигуру любимого национального полководца и каким будет соотношение финских и зарубежных художников в экспозиции музея? Поэтому в день открытия у входа образовалась огромная очередь. Демократична, невысока (по финским меркам) и цена входного билета – 25 марок. Это по карману любому. Потому что музей «Kiasma» в финской столице, в очередной раз оправдывая свое название, нашел, казалось бы, несуществующую линию пересечения двух разнополярных плоскостей – современного искусства и демократических интересов. Стильный музей и демократичный, причем одновременно.
1998
О пользе переписки с президентом России
У книги «Русская обрядовая поэзия» необычная судьба: можно сказать, что она родилась из переписки автора-составителя с президентом России. Основной корпус ее текстов составляют деревенские песни, связанные с различными церковными и календарными праздниками, приговорки, сопровождавшие многие события крестьянской жизни, заговоры, к которым прибегали в некоторых случаях, похоронные, рекрутские, венчальные и плясовые песни и причитания невест на свадьбах.
Помимо текстов, расположенных по разделам (сначала календарные праздники – Святки, Рождество, Масленица, Вербное воскресенье, Пасха и т. д., потом семейно-бытовые праздники и обряды – крестины, свадьба, похороны), в сборнике присутствует подробное описание обрядов и православных праздников, а также полновесный академический аппарат комментариев и словарь устаревших и народных слов.
Некоторые тексты песен и причитаний имеют сегодня лишь историко-этнографический характер, другие – на удивление актуальны. Взять хотя бы рекрутские песни, связанные с проводами солдат на «государеву службу». Хотя рекрутская повинность была введена Петром I в последний год ХVII века, а само слово «рекрут» появилось в 1705 году (до этого русская армия состояла из «даточных» людей), и только в 1877 году наименование «рекрут» было заменено словом «новобранец», одно из распространенных причитаний: «Не дай, Господи, на сем на белом свете, Уже жить да в грозной службе государевой» – вполне могла бы пропеть, обливаясь слезами, и мать современного призывника.
Что характерно для большинства рекрутских песен, так это полное, зияющее отсутствие патриотизма. По общему тону песни, сопровождавшие обряд проводов мужиков в солдаты, близки похоронному обряду. Оплакивание будущих воинов, конечно, присуще далеко не только русской деревне дореформенной поры. У Гомера Андромаха, простившись с мужем Гектором, оплакивает его, «слезы ручьем проливая». Никак не меньше убивалась Ярославна в «Слове о полку Игореве» – то же душераздирающее горе, такое же отношение к уходящему на войну, как к живому мертвецу. Но в русской деревне обряд проводов рекрутов имеет характерные особенности, это – «печальный пир», который начинался с того момента, когда в деревне становилось известно, на кого в сходке пал жребий. В доме рекрута спешно готовили, накрывали на стол, в дом сходились соседи, приглашалась вопельница. Рекрута усиленно поили водкой, «дабы заглушить горе»; он ходил по избе, а мать, жена или вопельница причитала: «Навалились на нас лихие люди, Что лихие люди, начальники». Затем молодой рекрут в сильном подпитии шел гулять по деревне, распевая вроде бы веселые, разухабистые песни типа «Во питейный дом с горя войдем», но и в них звучал отчетливый надрыв: «Ах гулянье, гулянье мое! До чего меня гулянье довело!»
С таким настроением «призывники» готовились исполнять титульную роль суворовских «чудо-богатырей», покорителей Крыма и Кавказа, героев поневоле – замени Крым на Афган, а Кавказ на Чечню (тут, правда, и менять нечего), и окажется, что за триста лет Россия изменилась намного меньше, чем порой представляется.
Конечно, сегодня публикуется немало различных сборников этнографического содержания, однако уникальность этого, вышедшего в петербургском издательстве «Блиц», состоит не только в том, что здесь в разряд обрядовой поэзии включены пронзительные рекрутские песни. И даже не в том, что один из авторов сборника – Галина Шаповалова (второй автор-составитель – Людмила Лаврентьева), ученица знаменитого фольклориста Марка Азадовского, сама собирательница фольклора, и большинство вошедших в него текстов публикуются впервые.
Сначала «Русская обрядовая поэзия» должна была выйти в Большой серии «Библиотеки поэта», но у издательства начались финансовые трудности, книга была перекинута в другое издательство, третье, перспектива увидеть свое детище при жизни сужалась, и тогда Галина Шаповалова – а это был канун 50-летия Победы – обратилась за помощью к президенту России, который перед этим прислал ей, как, впрочем, и многим другим, поздравление по случаю праздника. Обыкновенный фирменный бланк администрации президента России, стандартная формула поздравления ветеранов, подпись Ельцина. Однако есть случаи, когда первая рефлекторная реакция является самой верной. Раз президент вступил со мной в переписку, подумала собирательница фольклора, то почему бы мне ему не ответить? Она и написала, поблагодарила за поздравление, сама поздравила, а кроме того, рассказала историю с публикацией труда всей жизни. Естественно, тут же об этом забыла.
