Юрий Клименченко - Корабль идет дальше
Полковник написал распоряжение коменданту вокзала, пожал капитанам руки, сказав на прощание:
— Пробивайтесь, товарищи, в Москву. Прямо в Москву. Не то можете застрять на оккупированной территории надолго.
Утром наш лейтенант прочитал распоряжение коменданта города, хмыкнул и недовольно сказал:
— Напрасно. Надо было бы вам послужить в армии годик-другой. Ну, в общем, дуйте на вокзал. Счастливо!
На разбитой железнодорожной станции стоял состав товарных вагонов. Их с боем брали люди, желавшие во что бы то ни стало уехать. Они потрясали какими-то документами и пытались прорвать цепь солдат, защищавших состав от этого нашествия. Мы с трудом нашли коменданта вокзала. Он сразу выделил нам три больших теплушки и приказал охране пустить нас. Но это оказалось не так просто. Как только моряки начали садиться, за ними ринулась толпа людей, надеявшихся тоже влезть в вагоны. Нам стоило большого труда отбиться от них.
После двухсуточного нудного пути, — поезд все время останавливался из-за неисправностей паровоза и дороги, — мы прибыли в город Майсен. Худенький старичок машинист прошел по всем вагонам и сообщил:
— Поезд дальше не пойдет. Можете вылезать. Мы очутились в незнакомом городе, на перроне разбитого вокзала. Попытались найти кого-нибудь из железнодорожной администрации, но поиски не увенчались успехом. Вокзал был пуст. Наконец встретили русского и спросили, где можно найти начальство.
— Не знаю. Идите в лагерь. Там с вами разберутся. Вот по дороге, — он показал рукой. — Километра три.
После недолгого совещания решили идти в лагерь, хотя и не хотелось. Но другого выхода не было. Через час мы увидели много домов казарменного типа, окруженных колючей проволокой. У калитки стоял часовой с винтовкой. Не успели мы остановиться, как навстречу нам выскочил офицер маленького роста с под-полковничьими погонами на плечах. Но погоны были не обычные, золотые, а зеленые суконные и с нарисованными на них химическим карандашом звездами. Мы сделали вывод, что подполковник из бывших военнопленных.
— Здорово, ребята! — по-военному громко приветствовал нас подполковник. — Кто такие? Откуда?
— Советские моряки. Интернированные.
— Прекрасно. Есть, наверное, хотите?
— Не откажемся.
— Давайте строем за мной. Удачно попали. Обеденное время.
Подполковник привел нас в столовую, где нас сытно накормили картофельным супом и ячневой кашей.
— Теперь, товарищи, пойдемте в барак. Я вас устрою и потом приду к вам. Заполним анкетки…
— А где комендант живет?
— А зачем он вам?
— Надо поговорить. Выяснить, как нам двигаться дальше на Москву.
— На Москву? — брови у подполковника удивленна поднялись. — Нет, братцы, до Москвы вам далеко, да и не нужно. В общем, пока устраивайтесь.
Мы заняли чистенький барак и печальные собрались вокруг стола.
— Что-то мне не нравится это начало, — проговорил Балицкий. — Похоже, что нас хотят здесь задержать.
— К коменданту надо идти.
— Подождем подполковника. Пусть все толком расскажет.
— Правильно. Надо подождать.
Подполковник пришел с пачкой анкет, деловито роздал их всем и сказал:
— Быстренько заполняйте. Завтра надо отправляться.
— Куда отправляться?
— Поедете в Чехословакию. В краснознаменный кавалерийский полк. Будете там служить.
— Так мы же моряки, товарищ подполковник. Лошадь только на картинках видели, — пошутил кто-то.
Но подполковник остался серьезным.
— Ничего, привыкнете.
— Разрешите нам повидаться с комендантом, товарищ подполковник.
— Не к чему: я сам ведаю распределением людей.
— Нам надо объяснить ему… Подполковник нахмурился:
— Прекратить разговоры! Вы на военной службе, товарищи. Мобилизованы. Все.
Рассерженный подполковник удалился, приказав хорошо выспаться к завтрашнему дню.
— Надо прорываться к коменданту, — решительно сказал Богданов. — Беда в том, что он живет за проволокой, в домике напротив. Это мне удалось выяснить. Но нас без разрешения не выпустят, -
— Все равно надо идти. Завтра может быть поздно.
Капитаны пошли к калитке. Солдат долго не хотел их выпускать, но потом, окликнув проходящего красноармейца, разрешил:
— Самойлов, проводи моряков до коменданта. Смотри, чтобы не разбежались.
Нестарая женщина впустила капитанов в комнату. Сейчас же за их спинами вырос солдат с автоматом наизготовку — мало ли что за люди… предосторожность не лишняя. Вышел худощавый офицер в чине капитана, с очень усталым лицом.
— Я комендант. Чего вам? — хмуро и изучающе глядя на моряков, спросил он.
— Товарищ комендант, начал Богданов, — вот какое дело: мы торговые моряки, захваченные немцами в день объявления войны в их портах…
По мере объяснения Михаила Ивановича лицо коменданта начало проясняться. Он внимательно вглядывался в капитанов и вдруг неожиданно спросил:
— Капитан Балицкий?
— Я Балицкий, — удивленно проговорил Хрисанф Антонович и по привычке принялся протирать пенсне. Уж очень вопрос был неожиданным.
— Вот где встретились. Кто бы мог подумать… — улыбнулся комендант. — Вы-то, конечно, меня не помните, а я вас хорошо знаю. Служил в контрольно-пропускном пункте в Мурманске, когда вы командовали «Марией Ульяновой». Сколько раз ваше судно принимал и отправлял за границу. Ну, здравствуйте, моряки. Присаживайтесь. Маруся, давай еще два стула! — крикнул он. — Рассказывайте все дальше, и подробнее.
Когда Михаил Иванович дошел до кавалерии, офицер засмеялся:
— Сколько раз говорил Дымченко, чтобы сложные вопросы согласовывал со мной, а он все сам решает. Всех под одну гребенку стрижет. Очень любит кавалерию. Вам великую честь оказал. Но смех смехом, а дело серьезное, товарищи. Кавалерия, конечно, вам не грозит. Я понимаю, как сейчас нужны моряки, и Задерживать вас было бы преступлением, но путь еще далек, и вас могут застопорить где-нибудь дальше. Там я уж буду бессилен помочь вам. А нужно…
Офицер потер лоб, потом в раздумье забарабанил пальцами по столу.
— Вот что, пожалуй, надо будет предпринять, — наконец сказал комендант. — В Дрездене сейчас находится генерал-майор Фомин. Он ведает репатриацией русских в нашей зоне. Самый большой начальник. Я вам дам завтра машину, посылайте своих делегатов и постарайтесь получить у Фомина охранную грамоту. До Дрездена не так далеко. Управитесь в один день. Только бумагу надо получать от самого Фомина. Другая не будет иметь силу. Утром приходите пораньше. Все указания о вас подполковнику Дымченко я дам. Экий упрямый хохол…
