Нонна Мордюкова - Казачка
Вот и уложи жизнь в каретку, попробуй втиснуть ее в удобную форму…
Молодая гвардия клипмеикеров
Вышли мы как-то из павильона «Мосфильма» во двор, чтобы продышаться немного. Сели на скамейку и стали разглядывать стайку юношей, почти мальчиков, сидящих на траве. Они такие симпатичные, одеты по моде, пахучие, приветливые. Щурятся от солнышка, смеются, толкают друг друга. Это клипмейкеры. Видать, что-то снимают и тоже вышли подышать. Я вспомнила понравившийся мне телеклип — реклама водки. Там черная кошка гуляет сама по себе между предметами и забавно проецируется — превращается в пантеру на водочной бутылке. Клип удался. Он прошел по всему миру и получил разные призы.
Меня не один год волновала мысль о форме кино. Всегда напрашивается возможность очистки от ненужных заусенцев, от лишних по смыслу метров пленки. Порою и на стуле ерзаешь, и зеваешь от тягомотины эпизода. «Воды много», — говорят про такое кино. А бывает наоборот — ритм фильма слишком вольно меняется. Тот клип с кошкой и водкой подтверждал известную истину — краткая выразительность только украшает фильм. Я преклоняюсь перед односерийными фильмами. Кино — это не театр, не телевизионные посиделки. Классики его изначально создавали как выдох, как выстрел: «А-ах!» — и всё! Кино родилось, появилось на свет односерийным.
Помню, как мы сидели в просмотровом зале на «Мосфильме» и, затаив дыхание, смотрели двухсерийный фильм Шукшина «Калина красная». Василий вертелся, чесал макушку, кряхтел. За несколько секунд до финала громко встал, хлопнул в ладоши и решительно сказал: «Одна!» — серия, имел в виду. Бывает, что в процессе съемки студия и создатели восхищены текущим материалом. Дирекция незамедлительно провоцирует изменить серийность — из одной сделать две. Студия выигрывает: получается, за те же деньги и время не один фильм, а два. Студии, съемочной группе и актерам платят как за два фильма. Обоюдный интерес. Однако Шукшин в угоду этим интересам не стал корежить картину. Но вот в «Трясине», которая изначально была запушена как «А-ах!», как выстрел, как выдох, то есть односерийным фильмом, режиссер не устоял — угодил «Мосфильму». Виктор Мережко знал, почему сценарий был рассчитан на одну серию, но в кино принято не считаться с автором. А надо бы… Есть определенная заданность жанра, сценария. Недаром, скажем, в спорте — четкое разделение по дистанциям: сто метров, километр и так далее. Односерийный «забег» сценария должен быть неукоснительно односерийным.
Когда я увидела удачный клип, подумала: все же молодежь кумекает, ищет… Уловить момент, крик, подтекст — это много. Налетел на меня где-то на презентации клипмейкер. Слегка ерничая, убеждала его, что я не клиповая актриса. Он распалился, стал доказывать, что можно забавно снять. Я бы и рада была продолжить спор с ним на съемочной площадке, в новом для себя качестве, но мысли нет.
— А зачем она? — говорит он.
— В этом-то и интерес: снимать срез, миг, намек. Пусть по времени это будет сорок секунд, но сорок секунд мысли, — настаивала я.
Мы расстались, а через несколько дней звонит Денис Евстигнеев. Я обрадовалась: «Вот это другое дело!» Его фильм «Лимита» очень понравился мне. И вдруг он предлагает сняться в клипе. Я-то думала, что в фильме…
— О нет-нет, ни за что!
На другом конце провода пауза и дыхание. Он начал говорить о железнодорожницах в оранжевых жилетах.
— Сколько по времени должно идти?
— Полторы минуты.
— Денис, дорогой, клип мне не осилить — я реалистка до мозга костей. Полторы минуты!..
— Это много. — Он еще помолчал, а потом предложил встретиться завтра на «Мосфильме».
Там нас с Риммой Марковой уже ждал художник Павел Каплевич, и мы затерялись в море одежды, хранящейся на складе. Увлеклись, как дети. Пашка прыгал по узлам и ящикам и отменно одевал нас. Этот процесс важен очень. Мы, потные и красные, вздохнули наконец, и довольный Пашка сообщил Денису:
— Ну вот так, я думаю.
Режиссер потер руки и, смеясь, сказал:
— Пойдемте, теперь займемся тем, зачем вы, собственно, сюда приехали.
— Действительно! — засмеялись мы.
Два дня на жаре между рельсов снимались с Риммой Марковой ради полутораминутного изображения на экране. В этот клип вмещен глубокий жизненный смысл. Такой вот клип по мне.
В XX веке много чего появилось. От фривольности ядерных игрищ народились неизвестные доселе вещества, имеющие формулу, но не поддающиеся познанию. Крутятся неизвестные соединения, которые располагаются как и где угодно. Англия согласна на полное уничтожение любого скота… А СПИД? Разве есть хоть малая надежда распознать этого монстра. А дети-мутанты?.. Это уже другая формула в науке. Кино тоже заслужило наказания. Людям нужен фильм «Белоснежка и семь гномов», а им подают всевозможные откровения патологии. Распад страны, распад всего — в том числе и кино. На этом фоне обнаружилась незаполненная ниша, куда непринужденно и легко вошли клипы. А клипы бывают разные. У Евстигнеева — с мыслью и состраданием. С клипом надо на «вы». Бойтесь полностью попасть в его вечные объятия. Клип опасен…
Мне припомнился фильм, где Чурикова и Скляр обрадовались безжизненной территории, совсем без людей. Как хорошо! Бурьян, палисадник и скошенное сено — ничье. Дом пустой. Ходи разглядывай, предавайся любви… Хорошо! А между тем эти два человека находятся в радиационной зоне. Наблюдающие сообщают друг другу: «Они светятся…» Так и вошли в свою гибель — ни боли, ни страха, а только блаженство… Не случится ли так, что сугубо клиповое творчество выест реальное предназначение профессии кинорежиссера?
Экран — это магическая зрелищная сила. Его функция — забрать зрителя без остатка. А мы разошлись: «Бей, кроши, бросай детей в окна!» Тут тебе и мозги на асфальте, и кровушка течет, и голый зад, да и секс — пожалуйста. Так лучше уж бессмысленные клипы — там хоть крови нет!
Святое изобретение человечества — экран, а мы порою делаем из него помойку.
Не возраст мне подсказывает это, а опыт. Экрану пристало изображать, как актер Закариадзе в фильме «Отец солдата», забравшись среди перестрелки в разбитое здание, нашел сына. Они перекрикивались. Гулом гудели их голоса. Отец добрался до сына и осел, держа в руках его, выдохнувшего: «Отец»… «Какой ты стал большой, как ты вырос», — гениально запричитал Закариадзе…
Ну, черный кот прошел, отражаясь в водке, — это лишь забавный миг. У нас и того нету, не видать что-то подобного в наших клипах. Наслаждайтесь жвачками, радуйте родителей, работайте не покладая рук, но, когда начнете взрослеть, посматривайте на жизнь нашу. Если не собираетесь уехать, волей-неволей пожелайте, чтоб вся ваша жизнь не распалась на клипы, не превратилась в пир во время чумы.
