Алекс Савчук - Прутский Декамерон
«Знает» – теперь я уже был уверен в этом.
– Ивам спасибо, за науку, за стихи, за то время, что вы уделили нам. А что же, Матвей Остапович, насчет завтрака?
– Завтракать мы будем в Кишиневе, а то в такое раннее время, да еще в дорогу вредно наедаться, – засмеялся он и положил трубку.
Несколько секунд я простоял с трубкой в руке, затем осторожно положил ее на рычажок и вышел из подсобки. На лице моем, видимо, было написано безмерное удивление, так как директор тут же вопросительно уставилась на меня, а через секунду и все остальные застыли, глядя на меня словно в немой сцене «Не ждали». Я прошел к столу, поклонился всему коллективу и сказал:
– А теперь, господа-товарищи, я приглашаю вас всех за стол.
– Не приедут! – ахнула Наина Васильевна, следом за ней всплеснула руками ее зам, Марья Ивановна – высокая, красивая, импозантная женщина, остальные по-разному выразили свои чувства – кто-то вздохнул, кто-то, по-моему шеф-повар, даже всхлипнула.
Первой, как и следовало ожидать, взяла себя в руки Наина Васильевна. Шагнув к столу, она оглядела-охватила его одним взглядом, села в кресло во главе стола и только тогда, решившись, выдохнула:
– Садитесь все. Ведь это все мы с вами действительно заслужили. Только Савва, – обратилась она ко мне, – убери со стола крепкие напитки и налей всем по стакану вина. По одному на человека, не больше – впереди у всех нас долгий трудовой день.
«Ассорти».
Водка 10 мл.
Виски 10 мл.
Коньяк 10 мл.
Джин 10 мл.
Сладкий вермут 20 мл.
Мартини 10 мл.
Малиновый ликер 10 мл.
Земляничная наливка 20 мл.
Колотый лед.
Шейкер, высокий стакан.
«гарнир» – дольки фруктов на шпажке.
Новелла тринадцатая. Лёка
Не знаю выше интереса,
чем вечных слов исполнить гамму
и вывести на путь прогресса
замшело нравственную даму.
И.ГуберманНочь первая
Когда мы с Кондратом пробрались на территорию консервного завода, мои часы показывали 11.30; еще немного, 20–30 минут, и усталые студентки – работницы завода, закончив вечернюю, или вторую смену, что одно и тоже, повалят гурьбой через проходную к автобусам, которые отвезут их в студенческий городок, а там у девушек останется сил лишь на то, чтобы кое-как сполоснуться и завалиться спать.
А для меня и моего напарника по амурным делам вторая смена с этого часа только начиналась – так мы называли наши почти ежевечерние вылазки сюда с целью знакомства с девушками.
Этот осенний период – сентябрь-октябрь, называвшийся у студентов третьим или трудовым семестром, был по срокам совмещен с плодоовощным сезоном в наших краях, поэтому на консервном заводе, на всех его подразделениях и производствах трудились сотни девушек-студенток.
А мы вот уже второй год подряд выбирали себе партнерш для развлечений именно тут; в прошлом году здесь трудились студентки медицинского института, в этом году их сменили студентки Кишиневского университета.
Познакомившись с девушками, мы предлагали им целый комплекс развлечений, поэтому интерес в нашем мероприятии был взаимовыгодным: девушки, среди которых встречались порой очень даже хорошенькие, и сами были не прочь отдохнуть и погулять в свое свободное время с местными ребятами, для многих из них это вообще была почти единственная возможность расслабиться в череде скучных трудовых будней; ну а наш интерес, думаю, ни для кого не составлял секрета.
Приезжали мы на завод обычно загодя, к 23.30, а то и раньше, если была такая возможность, – учитывая, что и наша работа в ресторане заканчивалась зачастую лишь к полуночи. Проникнув на территорию завода, – что не составляло никакого труда, – мы обходили все подряд цеха и службы, и везде знакомились с девушками, выбирая по совокупности наиболее симпатичных, веселых и контактных, которых приглашали затем на ночной променад, и если все задуманное нами удавалось, то вечер в девяти из десяти случаев заканчивался интимом.
Почему нас интересовали именно приезжие студентки? В городе, разумеется, хватало и своих, местных девиц этого возраста, но они, в сущности провинциалки, были по сравнению со столичными девушками куда более закомплексованными, соответственно менее интересными в общении и, кроме всего прочего, уже достаточно примелькались и надоели нам (как и мы, в свою очередь, им). А кишиневские студентки оживляли и разнообразили своим присутствием наш тихий городок на юге Молдавии и довольно ощутимо поднимали его жизненный тонус. Ну, а нас с Кондратом интересовали, главным образом, новые лица, новые впечатления и ощущения, и девиз наш для достижения цели был прост: «Быстрота, натиск и нахальство».
Перемещаясь от цеха к цеху, мы вскоре добрались до фабрикатного, который еще называют цехом готовой продукции, где на заре своей юности, после окончания восьмого класса, успел поработать и я. У самого входа в цех мы чуть ли ни лицом к лицу столкнулись с молодым мужчиной, одетым в костюм-тройку, поверх которого был небрежно наброшен белый халат. Я слегка забеспокоился, увидев его, мы здесь находились незаконно и мне очень не хотелось терять драгоценное время на оправдания перед кем-либо из заводского начальства, однако мужчина этот при ближайшем рассмотрении оказался моим старым знакомым по имени Захар, который, завидев нас, заулыбался приветливо и заторопился навстречу. Энергично обменявшись рукопожатиями, мы похлопали друг друга по плечу, а на его вопрос, что мы тут делаем, я ответил доверительно, что мы заехали сюда за знакомыми девушками.
– А ты сам-то что здесь делаешь? – спросил я его в свою очередь, намекая на то, что, быть может, он находится здесь с той же, что и мы, целью, ведь Захар был немногим меня старше, то есть ему было тридцать, или чуть больше.
– А я здесь директор завода, – сказал он, это оказалось для нас полной неожиданностью, и мы с Кондратом в легкой растерянности посмотрев друг на друга, рассмеялись.
– Да, – сказал я, шутливо склонив вбок голову, – все вокруг растут в чинах и должностях, только мы с тобой, Кондрат, топчемся на месте.
– Ну-Ну, – усмехнулся Захар. – Вы тоже, ребята, насколько я знаю, неплохо устроены. – И добавил, вновь пожимая нам руки: – Ну, не буду вам мешать. Желаю удачи.
И ушел.
Мы с товарищем продолжили свой путь, и вскоре поравнялись с группой девушек в рабочих белых халатах, сгрудившихся вокруг этикеточно-штамповочного станка, который наклеивает этикетки на банки. Девушки, о чем-то переговариваясь и споря, осторожно трогали различные части механизма, пытаясь самостоятельно отрегулировать станок, в противном случае им предстояла дополнительная трудоемкая работа – наклеивать эти же самые этикетки вручную. Кондрат подошел к ним, поздоровался, затем, приобняв за талию, отодвинул одну из девушек в сторону, с полминуты поковырялся в станке, нажал пуск и станок, как ни в чем не бывало, заработал, – товарищ мой, надо признать, был с любой техникой на ты. Впрочем, он неплохо ладил и с девушками, и, закончив работу, вернее еще в процессе ее, уже успел завести с ними разговор.
