Алекс Савчук - Прутский Декамерон
До свидания, прекрасная Лариска-ириска! – ответил я, хотя также как и она был уверен, что нам никогда больше не суждено встретиться.
* * *С той поры минуло около полугода, осень плавно перетекла в зиму, вслед за ней наступили теплые весенние деньки, и в один прекрасный день мы с Кондратом, моим другом, коллегой и главным компаньоном по интимным вопросам (тогда он уже вернулся из армии), будучи в Кишиневе, решили посетить факультет иностранных языков столичного университета, где у нас, как мы справедливо полагали, было множество знакомых девушек, с которыми мы общались во время прохождения студентами «летнего семестра» в нашем городе на протяжении вот уже нескольких лет подряд. Необычайно интересно было оказаться в этом новом для нас месте, где нам очень скоро предстояло встретить множество знакомых лиц.
Мы стояли у входа в здание и никак не решались войти.
– Представляешь, Савва, – сказал Кондрат, – я волнуюсь.
– И мне, честно говоря, тоже немного не по себе, – сказал я.
Мы с Кондратом, одетые элегантно и даже с претензией на шик, вошли наконец внутрь и медленно продефилировали по всему учебному корпусу.
Была переменка и нас таки узнавали стоявшие тут и там кучками, группами и парами девушки, это становилось понятно по тому, как они при виде нас начинали шептаться, и этот шепот словно волна настигал, сопровождал и порой даже опережал нас. Девушек, которые узнали нас, было тут, наверное, не менее двух-трех сотен.
– Среди этого цветничка, Савва, – не сдерживая легкой улыбки негромко проговорил Кондрат, – есть десятки знакомых нам девушек, которые знают нас не только в лицо, но и гораздо ближе.
Я не ответил товарищу, но тоже не смог сдержать самодовольной улыбки.
Шепот по-прежнему преследовал нас по пятам, а мы шагали гордо и уверенно, стараясь не оглядываться по сторонам. И тут передо мной вдруг появилась, словно возникла из воздуха – она! Лариса! Лишь она одна не постеснялась подойти к нам, вот так, открыто, на виду у своих соучеников.
– Ты приехал ко мне, Савва? – спросила девушка, выступив нам навстречу из толпы студентов и остановившись совсем близко, так, что я уловил запах ее волос, ее золотисто-карие глаза глядели прямо в мои. В немой растерянности я оглядел девушку с головы до ног: на Ларисе была короткая, выше колен юбка и приталенная блузка. Что ж, следует признать, она была очень эффектной девушкой, одной из самых хорошеньких, пожалуй, во всем университете. Воспоминания о той, одной-единственной нашей с ней дивной ночи, живо и ярко всплыли в моей памяти.
– Да, Лариса, – ответил я негромко, – в целом мире мне нужна одна лишь ты. (Сказал, конечно, в шутку, но в какую-то секунду почувствовал, что это могло быть и правдой).
Лариса еще несколько секунд пристально разглядывала меня, потом вдруг словно очнулась, огляделась по сторонам, все взгляды окружающих были прикованы теперь к нам двоим, и даже Кондрат в эту минуту каким-то образом оказался в стороне, и тогда она слегка приподнявшись на носочки, прижалась своей щекой к моей и прошептала мне в ухо ласково: «Лжец!», и тут же добавила улыбнувшись: «А ведь я ждала тебя!» и тут же отступила, отошла назад, затем сделала несколько размашистых шагов и тут же пропала в глубинах коридоров, только длинные стройные ноги ее мелькнули и исчезли за одним из поворотов.
Я растерянно поглядел на своего товарища, который наблюдал за мной и чуть насмешливо улыбался. Что ж, грустно… и приятно, черт возьми!
Когда мы выходили из университетского корпуса, я спросил Кондрата: «Хочешь анекдот?» и он ответил: «Валяй».
– Вежливый индюк, выходя из индюшатника, оглядел всех его обитательниц и сказал: «Простите, мне кажется, что я тут у вас немного натоптал».
