Ричард Хэк - Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи
В 1944 году написан еще один роман под псевдонимом Мэри Уэстмакотт, “Роза и тис”. Правда, чистовой вариант и выход в свет случатся в ноябре 1948 года. Литературное приложение к “Таймс” утверждало, что “мисс Уэстмакотт всегда пишет лаконично и четко”, однако потом загадочно добавило: “но есть там один очень нечеткий момент”.
А до “Розы и тиса”, в сентябре 1948-го, случилась еще одна книга: полки американских магазинов пополнились сборником “Свидетель обвинения” и другие рассказы”. Тут был использован уже отработанный маркетинговый трюк: выходившие в Англии старые рассказы получали новые имена и преподносились американским читателям как новые. И те охотно покупали “новинку” от Кристи.
Однако новинка настоящая тоже появилась: роман “Кривой домишко”. Позже Агата назовет этот роман своим самым любимым. Там нет ни Пуаро, ни мисс Марпл, но сюжет получился захватывающим и свежим, а развязка просто невообразимой, чувствовалось, что книга писалась с азартом и любовью. Ральф Партридж, критик из журнала “Ньюстейтсмен энд нэйшнз”, был очарован: “Миссис Кристи продолжает изумлять. “Кривой домишко” уже сорок девятый ее детектив, но она с прежней легкостью обводит нас вокруг пальца”.
Агата не только сочиняла книги, но еще и загорала, отдыхала, фотографировала черепки древних керамических сосудов, то есть жила очень насыщенной и полной жизнью. Она не стремилась быть на слуху и на виду у читателей и тем не менее оставалась востребованной. Продюсеры мечтали заполучить ее произведения для спектаклей, фильмов, а со временем – для телефильмов и телеспектаклей.
Она во всем полагалась на своих агентов, Корка и Обера, которым доверяла полностью, однако существовал негласный уговор: Агата могла наложить вето на любое их решение. И оба покорно подчинялись ее капризам, подчас зависевшим от сиюминутного настроения. Что ж, их подопечная могла порой вспылить, но никогда не выказывала предвзятости или враждебности.
Продюсер Берти Мейер продолжал возить “Десять негритят” по маленьким английским городам, с наибольшим успехом пьеса шла в театре, расположенном в долине Фарндейл, который возглавляли Барбара Той и Мойе Чарльз. Неудивительно, что им захотелось получить еще одну пьесу по Кристи. "Удивительным было другое: они рискнули попросить саму Кристи сделать инсценировку по какому-нибудь роману.
И Агата согласилась, чего не ожидали ни сами просители, ни ее литературные агенты. Миссис Кристи спросила у Барбары, какой именно роман подошел бы театру, и та в ответном письме назвала “Убийство в доме викария”, поскольку считала, что “любовные истории и религию публика всегда принимает хорошо”. Пьесу Агата написала, Той и Чарльз ее подработали, в октябре спектакль дебютировал в “Новом театре” города Нортгемптон, а в декабре 1949 года был поставлен на сцене театра “Плейхаус” в Уэст-Энде.
Критики предрекали провал, в рецензии (без подписи) “Таймс” писала: “У всех героев есть мотив для убийства. Но, как это ни прискорбно, самим им выжить тоже едва ли удастся, слишком уж они не сценичны”. Тем не менее пьеса шла до марта. А в марте 1950 года молодой энергичный импресарио Питер Сондерс попросил разрешения (и получил его) включить пьесу в гастрольный репертуар. Он же додумался изменить афишу. Теперь на театральных навесах можно было прочесть: “Убийство в доме викария”. По роману Агаты Кристи. Перемена мгновенно была замечена и самой писательницей, и заядлыми театралами.
Вскоре после этого Агата снова отправилась в Багдад, а оттуда – к пескам и теллям Нимруда. Там Мэллоуэны поселились в доме, целиком построенном из кирпича-сырца, кроме крыши, разумеется. Раньше они жили в доме местного шейха, а теперь вот стали владельцами своего, но все равно Макс ворчал, что “это жизнь в грязи”.
В новом жилище имелись гостиная и, поменьше, кухня. Была еще специальная, “античная” комната – для сортировки извлеченных из земли находок. Спален в доме не было. Спали в палатках, разбитых снаружи. Надо сказать, не очень-то остроумное решение, и это было особенно ощутимо в период муссонных ветров, которые в первые несколько лет менялись чаще, чем им полагалось.
Нимруд – это современное название Калху[68], древней столицы Ассирии. Нимруд, сокровище, затерянное на берегах Тигра, возвышался когда-то над речной гладью во всей своей красе и славе. На холме, скрывавшем город, в середине девятнадцатого века уже проводили раскопки, но именно благодаря стараниям Мэллоуэна, на протяжении десяти с лишним лет освобождавшего древнейшие поселения от позднейших наслоений, мир получил целостную картину истории Ассирии. В экспедициях Агату вполне устраивает статус жены мистера Мэллоуэна, по совместительству еще и статус фотографа, ассистента и кухарки (иногда). Там, на Востоке, ее не донимали журналисты и зеваки, и это было счастьем. Да, там никто на нее не глазел, разве что горстка бедуинов (в пустыне, изредка).
Между тем в Лондоне произошло следующее: “Санди тайме” опубликовала заметку, в которой говорилось, что Мэри Уэстмакотт – это Агата Кристи. Тайна ее “альтер эго” была раскрыта.
“Но откуда они могли узнать? – возмущенно недоумевала Розалинда в письме Корку от 22 февраля 1949 года, – мама наверняка ужасно расстроится… ”
Мама действительно ужасно расстроилась.
Эдмунд Корк понятия не имел, как газетчикам удалось разнюхать правду, но подозревал, что Агату выдали охранные знаки авторства (“копирайты”) на американских книгах. Хорошо хоть появилась возможность немного утешить разоблаченную обманщицу: Эдмунд сообщил, что прибывший в Англию Гарольд Обер привез ей в подарок новейшую модель бесшумной печатной машинки “ремингтон”. “Замечательная игрушка!” – докладывает он Агате, опробовав подарок. У себя в Нимруде Агата как раз осваивала подобный агрегат, но швейцарский, весьма необычного вида, о чем и написала Корку: “Пока почти ничего на ней не сотворила, но кое-какие идеи в голове бродят!”
Идеи воплотятся в романе “Объявлено убийство”, выпущенном издательством “Коллинз” в июне 1950 года, которое уведомило, что это 50-я книга Агаты Кристи[69].
За ней последовал сборник “Три слепые мышки” и другие рассказы”[70] (о мышках – новелла по пьесе, написанной когда-то по просьбе радио Би-би-си). Но все же главным событием стал юбилейный детектив.
Роман про заранее объявленное в газете убийство критикам понравился. Канадская газета “Торонто стар” считала, что автор “демонстрирует остроумные ходы и великолепные ловушки, на что, собственно, и рассчитывает читатель, взявший в руки книгу Агаты Кристи. Юбилейный детектив отличается столь же виртуозной изобретательностью, которая держит нас на крючке и в прочих шедеврах вот уже много лет”.
Издательство устроило в честь Агаты прием в лондонском отеле “Риц”. Был выбран банкетный зал, обитый алым шелком, совсем как дворцовая зала, что ж, интерьер достойный “королевы детектива” и “герцогини Смерти” (некоторые читатели называли ее именно так). Разве Агата не заслужила подобного праздника? В свои пятьдесят девять лет эта женщина подарила миру очень много книг, вышедших беспрецедентными тиражами. К тому моменту в США было продано семьдесят пять миллионов экземпляров и еще сто миллионов – в остальных странах.
По случаю торжества Коллинз заказал изящный буклет, у каждой тарелки положили по экземпляру. В буклете были напечатаны пожелания гостей и поклонников. В том числе и слова премьер-министра Клемента Эттли: “Я очень люблю детективы Агаты Кристи, ее изобретательность невероятно радует и восхищает, и потрясающее умение морочить голову до последних строк, в которых наконец звучит имя истинного преступника”.
На этом грандиозном банкете Агата, по обыкновению, чувствует себя не очень уютно, но старается соответствовать торжественной обстановке и не выпускает из рук бокал с минеральной водой. Она покорно принимает поздравления, однако в глубине души искренне недоумевает: из-за чего столько шума и суеты?
Как бы то ни было, Розалинда смотрела на Агату с нескрываемой гордостью, хотя порой ей приходилось с маменькой нелегко. Нелегко жить в тени идола, обожаемого почитателями, идола, который имеет возможность тебя содержать, а это неизбежно приводит к зависимости, полному контролю и вынуждает постоянно помнить, “кто в доме хозяин”.
К счастью, в жизни Розалинды произошли перемены. После пяти лет одиночества она вышла замуж.
Агата и Макс присутствовали на церемонии бракосочетания в лондонском регистрационном бюро. Приглашение было спонтанным, Розалинда уведомила их письмом, совсем незадолго до события.
“Не думаю, что это будет так уж всем интересно, но ты приезжай, с Максом. А потом нам нужно будет возвращаться домой, там же собаки. И не стоит надевать что-то слишком шикарное”. Вероятно, Розалинда опасалась, что мама приедет в сногсшибательном норковом манто.
