KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Татьяна Алексеева-Бескина - Правда фронтового разведчика

Татьяна Алексеева-Бескина - Правда фронтового разведчика

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Татьяна Алексеева-Бескина, "Правда фронтового разведчика" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Записки эти важны и для живых ветеранов.


На Богословском кладбище в Петербурге у Игоря и меня были заботы — привести в порядок памятник родным. Потом пошли пройтись по аллеям, и вдруг, буквально в десяти-пятнадцати метрах от ограды, в которой они сажали цветы, Игорь увидел гранитную стелу среди аккуратных цветов, песочка: «… медицинскоЙ службы Джанелидзе…» Человек, спасший его будущее. Фронтовой хирург в 45-м И выдающийся врач, хирург через десятилетия. Игорь сходил к воротам кладбища, купил у дежурных бабулек цветы и положил к камню. На следующий год две пожилые женщины увидели, как он там же кладет цветы, разговорились. Память живет в живых.

Игорю спас ногу Джанелидзе, спас и его послевоенную судьбу. А могло быть иначе. Служебные дела в Сибири занесли его в Читу. На крутом, сухом морозе не выдержал синтетический каблук сапога, лопнул. Заглянул в первую по дороге сапожную мастерскую, там показали рабочее место в уголке, где сидел располневший от неподвижной жизни немолодой человек без ноги и лихо, профессионально легкими движениями загонял гвоздики в сапожок, натянутый на чугунную лапу.

— Поможете мне? Я в командировке, переодеть с собой нечего, выручайте!

— Чего не помочь, давайте, что там у Вас? — И поднял глаза на Игоря. Что-то начало меняться в лице егоудивление, восторг, боязнь, что разрушится что-то удивительное. — Слушай, ты был разведчиком? Я тебя узнал! Ты был в нашем полку в разведке! Правильно? — И он заговорил, заговорил, и слезы вдруг потекли из его глаз. Впервые за многие десятилетия встретил однополчанина, ни с кем не имеет связи, все потеряно, да и не пытался искать. А тут — подарок судьбы!

За разговорами провели несколько часов, так просто, поблагодарив за сапог, уйти было нельзя никак. Конечно, были и фронтовые сто грамм за помин душ отлетевших. А для человека из далекой Читы, Васи Лисина был праздник общения с прошлым, с фронтовой молодостью.

Прошло столько десятилетий с мая 45-го, в такую временную даль тогда и не заглядывали, только бы до родного дома добраться. И вот отмечается очередная памятная дата освобождения Старой Руссы. Из участников боев за город собрались не более полутора десятков человек, да ветераны — жители города, воевавшие на других фронтах, — почетные гости города, мало их. Сменились знамена, лозунги, но город верен своему военному прошлому. В праздник памяти, отмечавшийся широко, с салютом и прочими атрибутами, вернулось и, казалось бы, совсем утраченное — душевная человеческая потребность воздать должное павшим — по-людски, по-православному, а не только по-советски. В главном соборе города — Вознесенском, недавно восстановленном и только что открытом, состоялась панихида. На службе присутствовал митрополит Новгородский и Старорусский Лев. Еще на подходе к собору Игорь увидел снова ту самую колокольню, что полвека назад его стараниями лишилась самого верхнего изящного яруса, четвертого, сбитого артиллеристами вместе с НП противника, при его непосредственном участии. И снова стало тошно душе, затосковала она по убитой красоте. Панихида кончилась, священника сменил митрополит, и служба продолжалась. Тихо пройдя среди внимающих словам митрополита, Игорь приблизился к священнику собора и, дождавшись конца службы, обратился к нему:

— Батюшка, хочу покаяться, снимите грех с души!

Внимательно и участливо отец Владимир выслушал короткий рассказ о колокольне, попросил минутку подождать и вернулся с митрополитом, рассказ повторился. Митрополит, внимательно глянув в глаза Игорю, как бы проверяя искренность слов, поднес ко лбу его сложенные куполом руки, от которых пахнуло глубоким теплом, и сказал:

— Бог всемилостив, Господь простит…

И как будто развязался какой-то узелок, стягивавший душу, ушло какое-то внутреннее напряжение. Два-три сопутствующих слова, священнослужители вернулись к своим делам службы в соборе, которая продолжалась, Игорю захотелось выйти под открытое небо, увидеть белый снег, солнце. Много необъяснимого в душе твоей, человек.

Прошедшие десятилетия для Игоря Александровича были насыщенными, интересными, за них стоило воевать. Везде были интересные дела, интересные люди, масса впечатлений. И всегда — как в разведке: а что там дальше, за поворотом, за горизонтом?

Но здоровье, которое и всегда не было богатырским, отнимала не работа, которую он всегда делает с душой и любовью, какой бы она ни была. Здоровье уходило на никчемные стычки с племенем «замполитов», заполонивших все и вся и беззастенчиво кичившихся чужими делами, хапнутым «Вальманом», идеей. И так на всех уровнях — за любой, пусть малый, но правый шаг приходилось рассчитываться небогатым здоровьем. Но, несмотря на многочисленные ранения, контузии, ветеран Бескин позволил оформить себе инвалидность по ранениям на фронте, только пере шагнув рубеж шестидесятилетия. Он понимал, ЧТО если судьба подарила ему десятилетия после Победы, то каждый день до последнего должен быть наполнен делами, которые не удалось начать и кончить тем, кто не дошел до Победы, А уж рассказать о войне — святое дело!


и в завершение фронтовых записок разведчика несколько слов о незримо присутствовавшем в рассказах соавторе, участие которого в книге о войне как бы было предопределено много лет назад, до того как пересеклись пути будущих авторов. Завет из прошлого — мистика? Может быть, так и есть. Не на все сигналы душа откликается, не все слышит, как вдруг одним прикосновением, малостью незаметной заставляет выстраивать действия человека так, как судьбе угодно.

А распорядилась судьба так, что литературная обработка фронтовых рассказов спутника жизни, по существу совместное написание книги, переосмысление всех эмоций через собственный ум и сердце стало делом долга перед фронтовиками, ветеранами, которые защищали ее, тогда девчонку, в далекие военные годы. И вспомнилось ей как предчувствие будущего…


День серый, ветреный, дали скрыты в душной дымке летнего суховея. С кургана видна Волга, строй заводских труб, внизу улицы Сталинграда. Курган — Мамаев. Кругом — ни души. Вниз по склону — бетонные глыбы, неразбериха стройки. Начало гигантской лестницы — монумента. Это потом, не скоро еще тут встанет подавляющий воображение памятник — нечто уже за гранью памяти о Войне, с гигантской женской фигурой, взмахнувшей мечом.

А пока ветер грустно свистит в голых досках опалубки, в обнаженной арматуре, напоминающих скорее груды камня и кореженного металла, защищавших здесь тех, кто не ушел с Мамаева кургана в те дни, в далекой битве, в эпицентре войны. Долгие годы на опаленных склонах не только деревья, трава не росла, все было смешано с пеплом сражений, с осколками снарядов, которые тут на каждом квадратном метре и сейчас можно собирать горстями.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*