Фрэнк Абигнейл - Поймай меня, если сможешь
Меня уведомили, что компания намерена нанять ряд девушек на летнюю практику в будущем году, и этих девушек пошлют в Европу небольшими группами в качестве рекламных представителей и пресс-атташе. То есть, их будут использовать в качестве моделей для рекламных фотографий Pan Am в различных изданиях всего мира, — не сомневаюсь, что вы видели подобные, — а некоторых будут использовать в качестве ораторов в школах, на собраниях общественных организаций, деловых семинарах и тому подобное. Это будет представительское турне, и обычно мы используем настоящих стюардесс или профессиональных моделей, одетых в лётную форму.
Но будущим летом мы собираемся использовать девушек, претендующих на должность стюардесс, и это послужит им своеобразным подготовительным периодом. Лично я считаю эту идею удачной по ряду соображений. Во-первых, это позволит рекламщикам использовать снимки нашего собственного персонала, сделанные в городах, где мы работаем, а во-вторых, нам не придётся ради фотографий снимать с трассы настоящих стюардесс. В прошлом это всегда осложняло работу остальным стюардессам, потому что на летние месяцы приходится пик пассажирских перевозок, и когда нужно снимать кого-то с трассы, их работу перекладывают на плечи остальных.
Итак, если кто-то из вас желает принять участие в программе, предстоящей следующим летом, я уполномочен нанять вас. Вы получаете оплаченное турне по Европе. При этом зарплата у вас будет на том же уровне, что и у начинающих стюардесс, вы будете одеты, как стюардессы, но стюардессами не будете. Форму мы вам предоставим. Кроме того, с вами будет заключен контракт о трудоустройстве, что в данном случае весьма важно. Это означает, что те из вас, кто решит по окончании колледжа стать стюардессами, будут поступать уже как действующие сотрудники Pan Am, что обеспечит преимущество перед другими кандидатами.
Итак, есть желающие?
Вызвались все без исключения.
— Ладно, — улыбнулся я. — В общем, вам понадобятся только паспорта. Вы должны получить их самостоятельно, ещё мне нужны ваши адреса, чтобы компания могла поддерживать с вами связь. Уверен, что контракты вы получите в течение месяца. Вот и все, леди. Искренне рад знакомству со всеми вами и надеюсь, что если вы станете стюардессами, кого-нибудь из вас назначат в мой экипаж.
Затем я уведомил Хендерсона о предложении, которое сделал девушкам, и тот пришёл в такой же восторг, как и они. Хендерсон, его жена и все восемь девушек устроили в мою честь в тот вечер восхитительный ужин возле бассейна во дворе Хендерсонов.
Улетев в Нью-Йорк, я арендовал абонентский ящик в службе переадресовки почты, расположенной в здании Pan Am, что обеспечивало мне идеальное прикрытие, позволяя использовать в последующей переписке настоящий адрес Pan Am, а все их ответы служба будет при этом направлять в мой собственный ящик.
Через неделю или около того я отправил каждой девушке по «контракту» вместе с сопроводительным письмом, подписанным мной (то есть Фрэнком Уильямсом), извещая каждую, что — сюрприз! сюрприз! — компания поручила мне возглавить европейский проект, в котором они заняты, и они всё-таки войдут в мой «экипаж». А ещё прилагал небольшой фальшивый формуляр собственного изобретения, чтобы они указали все свои мерки для шитья им униформы. И велел всем адресовать любые будущие вопросы или сообщения прямо ко мне, на мой абонентский ящик.
И принялся готовиться к турне. Паспорт у меня был только временный, к тому же выданный на мое настоящее имя. Нужен был обычный паспорт, которым бы я мог пользоваться как Фрэнк Уильямс, и я решил попытать счастья в паспортном столе в Нью-Йорке, надеясь, что сотрудники чересчур перегружены, чтобы разыгрывать из себя полицейских.
Явившись туда однажды утром, я сдал свой временный паспорт и десять дней спустя получил постоянный. Появление документа меня порадовало, но его выдали, как ни крути, Фрэнку У. Абигнейлу-младшему. Для «старшего помощника Pan Am Фрэнка У. Уильямса» такой паспорт не годился. Занявшись поисками, необходимое я отыскал в архиве одного из больших городов Восточного побережья: уведомление о смерти Фрэнсиса У. Уильямса, безвременно усопшего 22 ноября 1939 года в возрасте года и восьми месяцев. Там же сообщалось, что родился младенец 12 марта 1938 года в местной больнице. Мне оставалось лишь приобрести заверенную копию свидетельства о рождении, обошедшуюся мне ровно в три доллара, выдав себя одному из клерков за того самого Фрэнсиса У. Уильямса. Мне казалось логичным — уверен, как и всякому другому — что человек по имени «Фрэнсис» предпочтёт, чтобы его называли «Фрэнком».
Копию свидетельства о рождении я предъявил в паспортный стол в Филадельфии вместе с необходимыми фотографиями, и через две недели получил второй паспорт, уже подходивший к моему мундиру Pan Am. Теперь я был готов «возглавить» экипаж, если только какие-нибудь события ближайших месяцев не опрокинут мою аризонскую тележку с наливными яблочками.
Эти месяцы я провёл, болтаясь по стране, по большей части стараясь не высовываться, но время от времени вбрасывая пару липовых чеков Pan Am или поддельных банковских чеков.
В какой-то момент меня занесло в Майами, где я остановился в пентхаузе отеля «Фонтенбло» в Майами-Бич под видом калифорнийского биржевого маклера, вместе с портфелем, набитым двадцатками, полусотенными и сотенными купюрами, и арендованным Роллс-ройсом; взял я его напрокат в Лос-Анджелесе и доехал до Флориды.
Всё это требовалось для задуманного мной грандиозного мошенничества, то есть сначала создать себе респектабельный фасад, а потом всучить поддельные банковские чеки на большие суммы ряду банков Майами и некоторым из самых элитных отелей. А реноме респектабельного человека я заработал в основном по чистой случайности. Я постарался свести дружбу кое с кем из высшего руководства отеля, и как-то раз, остановив меня в фойе, один из них представил меня флоридскому маклеру, чей финансовый гений был известен даже мне.
Будучи флоридским патриотом, он питал воистину флоридское, плохо скрываемое презрение к Калифорнии, и из большинства его реплик во время нашей мимолётной встречи следовало, что и калифорнийских биржевиков он не ставит ни в грош. Он был столь вопиюще груб и надменен, что откровенно смутил менеджера отеля. Держался он настолько враждебно, что через пару минут я извинился, собираясь уйти, но стоило мне повернуться, как он ухватил меня за руку.
— А каково Ваше мнение о предложении «Сатурн Электронике»? — высокомерно усмехнулся он. Об этой компании я и слыхом не слыхивал и даже не подозревал о её существовании. Но всё-таки посмотрел на него ласковым взглядом и подмигнул:
