Алекс Савчук - Прутский Декамерон
Думая, что она моя девушка, мои друзья и просто знакомые к ней не клеились, я же вел себя по отношению к ней как собака на сене – сам не ам, и другому не дам. Дело было все в том, что я себе не представлял, как у нас с Катюшей сложатся интимные отношения – все то время, пока мы с ней общались, мне мешал запах ее тела – особый, резко выраженный, мускусный. Пожалуй, это было единственной преградой, мешавшей нашему сближению. И из-за этого, наверное, она все еще не была принята в нашу компанию и не заняла в ней достойного места: чувство эгоизма мешало мне безропотно пустить ее в наш круг, а самому просто отстраниться и не мечтать о близости с ней. Ко всему прочему Катюша понимала, что нравится мне и пользовалась этим – своим босякам давала легко, играючи, а мне пыталась крутить мозги – я, мол, девушка гордая, не подступишься. Позавчера, например, когда мы с ней остались в баре вдвоем, спросила меня кокетливо: «Что, Савва, наверное, ты хочешь сегодня сказать мне что-то важное, касающееся лишь нас двоих?» При этом она поглядела на меня снисходительно-небрежно, сверху вниз, пользуясь преимуществом своего роста, да еще будучи на высоком каблуке. Может, она думала, что я ей в любви собираюсь признаться?
Я оглядел ее тоже, только снизу доверху – да уж, хороша! – вид у нее, правда, был несколько вульгарный, а я этого не люблю. Но, конечно же, возьму ее с собой в Кишинев. Ведь Яшка говорил просто о красивой телке, и я отбросил все свои ощущения и сомнения – не невесту же себе выбираю!
Это у нас, мужиков, всегда помыслы эгоистичные, дурацкие – как с телкой в постель, а порой даже и без того, – только подумаем, помечтаем об этом – сразу и примеряем ее так и этак, словно жениться на ней собираемся. Вслух же я сказал тогда Катьке простенький комплимент, а потом спросил: «Катенька, не желаешь в эти выходные прокатиться вместе со мной в Кишинев, отдохнуть в компании серьезных людей?». Катька против обыкновения выслушала мое предложение серьезно и внимательно, спросила только, когда ей нужно быть готовой. Я ответил, и вдруг, неожиданно для самого себя, достал из кармана пачку денег и, отстегнув три сотни рублей четвертаками, протянул ей небрежно и сказал: «Возьми, купи что-нибудь нужное, платье, туфли там, косметику». Не знаю, что это на меня нашло, обычно я девкам денег не даю, а дал потому, наверное, что накануне вечером в карты выиграл, знал – не отдай я их сегодня, следующим вечером так же легко они у меня уйдут, как и пришли.
Катька докурила сигарету и щелчком отправила ее под стену здания, и как раз в эту минуту мы увидели подъезжавший бежевый «жигуль». Мы подошли, поздоровались с Яшкой – он был в машине один – забросили внутрь сумки, погрузились и взяли курс на Кишинев. По дороге мы много шутили, смеялись, даже песни пели, и не заметили, как минули два с лишним часа, и машина, проехав по центру столицы Молдавии, подкатила к гостинице «Кишинэу».
Яшке Катюша явно понравилась, и он, как истинный джентльмен, стал красиво за ней ухаживать, а когда она из машины выходила, даже руку ей подал.
Ключи от машины Яшка отдал швейцару, а мы направились в гостиницу.
– Ты зачем это ему ключи отдал? – удивленно спросил я Яшку.
– Сейчас подъедет механик из автосервиса, заберет машину и до завтрашнего полудня наведет полный порядок – она пройдет все необходимое обслуживание, – пояснил он, и я понимающе закивал.
Зайдя в фойе, мы не отправились к окошку администратора, как делают все нормальные люди, а пошли прямиком к лифту, который поднял нас на третий этаж. Все встреченные нами по дороге работники гостиницы, начиная со швейцара в дверях и кончая дежурной на этаже и горничной, радостно улыбались Яшке, едва завидев его. Из чего я сделал вывод, что он здесь свой человек, а два номера-полулюкса на 3 этаже – 306 и 307 – были, как мне кажется, навечно забронированы за нашим другом, независимо от того находился он в гостинице или нет.
Мы с Яшкой удалились в один номер, а второй любезно предоставили в распоряжение Катюши, чтобы она могла привести себя в порядок. На первый вечер в Кишиневе у нас конкретной программы не было, поэтому я, расположившись с комфортом на диване, уставился в телевизор, а Яшка засел за телефон, положив перед собой какой-то блокнот. Я из любопытства, сделав вид что хочу напиться, встал и, подойдя к столику, где стояли графин и стаканы, заглянул мельком в его блокнот. Там столбиком были записаны номера телефонов и какие-то порядковые номера – мне показалось, что это какой-то шпионский шифр. После этого я поглядел на телефонную тумбочку и чуть не расхохотался – там под стеклом лежал другой список – имена под порядковыми номерами, все почему-то женские и количеством около полусотни, но рядом с ними номеров телефонов не было. Яшка хитро, искоса поглядел на меня, и мы оба рассмеялись – я угадал, это действительно был шифр – открой чужой человек или даже жена блокнот, порядковые номера вместе с номером телефона ей ничего не дадут – имен-то нет. Яша сделал несколько звонков, судя по тону и манере разговора говорил он только с женщинами; затем мы по очереди приняли душ, после чего решили спуститься в гостиничный ресторан поужинать.
– Пойду Катьку заберу, – сказал я Яшке, открывая дверь нашего номера. – А то ее что-то не видать, спать завалилась, что ли.
Подойдя я постучал и распахнул было дверь в ее комнату – и тут же мой рот раскрылся, тоже, наверное, на ширину двери, и я даже отступил на шаг – из номера вышла, нет, выплыла шикарная дама в длинном вечернем платье красного бархата с красивым вырезом декольте и в черных туфлях на высоченных каблуках – ну королева бала, да и только.
– Бог мой, – только и смог вымолвить я. С трудом я узнал в этой даме нашу Катюшу – скромную девушку из рабочего микрорайона Спирина. Когда мы с ней вошли в комнату, Яшка поднял голову и телефонная трубка выпала из его руки – он был потрясен увиденным не меньше моего. Наша Катерина в свом новом наряде буквально преобразилась – перед нами стояла томная, зажигательно красивая незнакомка, – она поразила нас мгновенно приобретенными манерностью и шармом, и теперь наслаждалась видом наших растерянных рож, а мы позорно молчали, словно языки проглотили. Катерина успела за это время сделать себе макияж – на удивление приличный, и теперь перед нами стояла, скажу без преувеличения, совершенно обалденная красавица.
Катрин (с этой минуты мне захотелось ее только так называть), проплыла между нами и грациозно присела на стул, стоящий посреди комнаты – девушка явно давала нам возможность полюбоваться ею. У меня в эту минуту даже вспотели ладони, а это у меня происходит чрезвычайно редко и только при больших стрессах.
