Джей - О Милтоне Эриксоне
Нельзя не оценить и важность имиджа терапевта при выборе типа психотерапии. “Краткосрочный” терапевт склонен видеть себя человеком спешащим и напряженным. “Длительные” терапевты порой имеют скучающий вид, выслушивая так много от такого малого количества людей. Даже брачные отношения не требуют столь тесной близости. Хотя “длительные” терапевты выглядят как мудрые философы, способные предложить клиенту наилучший из возможных совет, клиент все же должен решать сам за себя. В удобном кресле, в хорошо оформленном кабинете, желательно с камином, терапевт терпеливо выслушивает клиента, как добрый друг, с которым вы встречаетесь годами. Иногда конфронтация необходима, но если подходить к ней осторожно, клиент терапию не бросит. Клиенты любят “длительных” терапевтов, а вот “краткосрочные” обычно остаются обойденными клиентской любовью. Слишком мало времени для романа. Этот добрый, любящий, философский образ особенно привлекателен для юношей-выпускников. Они надеются открыть частную практику, хотя все большему количеству приходится устраиваться на зарплату в агентствах или больницах, где требуется лечить быстро и эффективно.
Взгляд со стороны клиента
Помимо выгод длительной терапии для психотерапевта, остается еще вопрос о преимуществах ее для клиента. Отвечая на него, мы должны иметь в виду не только самого клиента, но и “группу поддержки” в лице его семьи. Научный отчет об одном терапевтическом случае поможет прояснить суть дела.
Я вспоминаю женщину, которая сразу же после замужества почувствовала себя несчастной. В результате она начала проходить курс психотерапии. Прошло восемнадцать лет — она все еще проходила терапию. К этому моменту она развелась с мужем. Рассталась и со своим терапевтом. Когда я в последний раз виделся с ней, она обдумывала возможность брака с другим мужчиной. Она подумывала и о том, чтобы снова начать терапию. Можем ли мы сказать, что два десятка лет терапии дали эффект — положительный или отрицательный? Была ли предпочтительней в ее случае краткосрочная терапия? На этот вопрос может ответить лишь обстоятельное исследование. Тем не менее, некоторые выводы очевидны. С одной стороны, эта женщина никогда не состояла в браке-диаде. Ее брак был треугольником между ней, мужем и терапевтом, что нередко случается в наши дни со многими женщинами и мужчинами, проходящими индивидуальную терапию. Какую цену заплатил муж за ее лечение? Только ли расходы на терапию, пробившие солидную брешь в семейном бюджете, а может, еще и личные потери? У этого человека была жена, чьи ощущения и мысли, даже самые сокровенные, открывались в первую очередь другому мужчине, не ему. Все, что сообщалось ему, предварительно обсуждалось с терапевтом, а ему доставался отредактированный рассказ, окрашенный эмоциями, бывшими в употреблении. Все важные события в ее жизни, включая рождение детей и проблемы их воспитания, обсуждались с терапевтом. Мужу как советчику жены и отцу своих детей отводилось лишь второе место, тогда как терапевт был для нее авторитетом и экспертом во взаимоотношениях между людьми.
Посмотрев на этот треугольник под другим углом, мы будем вынуждены признать, что муж 18 лет жил со своей женой, платя другому человеку за то, чтобы тот выслушивал ее жалобы. Это освобождало мужа от нелегкого бремени, что, вероятно, некоторым мужьям покажется большим плюсом, а некоторым — нет. Существовало также соглашение, подтверждаемое каждой встречей с терапевтом, что жена — ненормальна, а муж — нормален: ведь ему не требовалась терапия. Таким образом, их отношения были определены экспертом как такие, в которых муж играет главенствующую роль и заботится о своей не вполне адекватной жене. Терапевт, конечно, видел в жене слабую, нуждающуюся в его поддержке женщину — иначе он не занимался бы с ней терапией годами. Встречаясь с женой, он тем самым сообщал семье, что она не столь нормальна, как другие люди.
Как трудно выбирать в данном случае между краткосрочной или долговременной терапией! Позитивный аспект состоит в том, что терапевт способствовал длительному браку. Восемнадцатилетний стаж супружеской жизни в наше время легких разводов — это ли не достижение? Большинство жен, несчастных в браке и прошедших краткосрочную терапию, скорее склонны расстаться со своими мужьями. Если брак укреплялся терапией, разве не стоит считать это положительным эффектом? Можно заметить, что некоторые жены и мужья ищут в терапии не изменений, а утешения. Они чувствуют, что из финансовых соображений или ради детей им следует оставаться в браке. И от терапевта они ждут только одного: сделать этот не устраивающий их брак сносным. Возможно, неправильно помогать людям сохранять несчастный брак, но часто они просят именно о такой услуге. Короткое вмешательство с целью добиться изменений не удовлетворит их.
Вопрос о “клейме”
Важным фактором длительной терапии является то, что практикующие ее не считают факт психотерапевтического лечения позорным клеймом для человека. Они полагают, что терапия полезна каждому и лечение не означает, что человек в глазах окружающих ненормален или неадекватен. Этой убежденностью пропитаны терапевты, работающие в рамках теории развития и роста личности, и те, кто стремятся расширить границы возможностей человека. В клиенте они не видят никаких дефектов, кроме его состояния, а значит, любой может расти и совершенствоваться. Тем не менее, практикующие терапию личностного роста могут одновременно осознавать, что их клиент не должен пытаться баллотироваться в президенты. Ибо все еще очень популярно предположение о том, что “психотерапия” означает, что человек имеет определенные нарушения и не может решать жизненные проблемы, как все нормальные люди, — особенно, если терапия длится годами.
Длительная терапия обычно в качестве защиты использует аргумент, что клиент слаб и, чтобы противостоять жизненным трудностям, нуждается в поддержке. Напротив, “краткосрочные терапевты склонны верить, что каждый человек должен стать нормальным, и для этого достаточно нескольких встреч, помогающих выправить некоторые проблемы. Лежащий в основе краткосрочной терапии взгляд на человеческое состояние и то, как люди его контролируют, кардинально отличается от позиции длительной терапии. “Краткосрочный” терапевт, например, может и отказать кому-то в терапии, если считает, что человеку она в действительности не нужна. “Длительные” же терапевты уверены, что терапия полезна каждому и отказывать нельзя никому — при условии, что клиент в состоянии оплатить услуги терапевта.
