Камсар Григорьян - Туманян
Прадед Туманяна по отцу славился своим смелым, воинственным характером. Писатель Хачатур Абовян в романе «Раны Армении», вспоминая старинных удальцов — игитов Лорийских ущелий и рассказывая об их мужественной борьбе против поработителей армянской земли, воссоздает эпический
былинный образ прадеда Ованеса Туманяна, одно имя которого «заставляло трепетать камни». Он обладал большой физической силой: «двое мужчин не могли обхватить его, пять человек не могли скрутить одну его руку. Нога его всю жизнь ступала по цветам, по зеленым лужайкам, у горных ручьев. В лесу впервые открыл он глаза в своей колыбели…» Прадед писателя стоял во главе многолюдной семьи. Несмотря на свой возраст, он работал наравне с молодыми людьми, а в веселые минуты лихо заламывал папаху и плясал, когда все плясали. Вечерами, под кровом шатра, собрав вокруг себя членов своей семьи, он рассказывал о старине, об отваге лорийцев, о лезгинах и турках…
Дед Туманяна был также человек незаурядной физической силы, отлично владел оружием и считался лихим наездником. Он был добр, гостеприимен, жизнерадостен; слыл веселым и остроумным собеседником. Помнившие его старики говорили, что Ованес Туманян многими чертами характера напоминал деда.
Маленький Ованес не видел его, но много красочных рассказов о нем услышал от бабушки.
Ованес родился 19 февраля (по новому стилю) 1869 года в деревне Дсех (ныне Туманян). Отец его тэр-Татевос[4] был сельским священником6. Он принадлежал к числу тех цельных и чистых натур, которые часто можно встретить в народе. Тэр-Татевос был человеком с отзывчивым сердцем и пользовался уважением населения всего края. Туманян очень любил своего отца и память о нем сохранил на всю жизнь. «Наилучшее и самое драгоценное, что я имел в жизни, — писал Туманян, — это был мой отец. Он был человеком благородным, в полном смысле этого слова, чрезвычайно гуманным, щедрым и глубоко серьезным». Сан священника не мешал ему быть отличным стрелком и великолепным наездником.
Мать писателя Сона была из того же села Дсех. Она происходила из простой крестьянской семьи. Отец ее был пастухом, который провел всю свою жизнь на лоне природы. И мать Туманяна «впервые открыла глаза в горах». Она, пишет Туманян в своей краткой автобиографии, была настоящей девушкой гор, как говорят крестьяне, «беспокойной ланью». После замужества Сона стала волевой и деятельной женщиной, на которую легла вся тяжесть хозяйственных забот. У нее было восемь детей: пять сыновей и три дочери. Дни ее, с рассвета до поздней ночи, проходили в бесконечных хлопотах и непрерывном труде.
По своему характеру Сона нисколько не походила на мужа. «Двое совершенно противоположных существ встретились друг с другом, — говорит Туманян в своих записях. — Она не в состоянии была переносить беспечный и расточительный характер моего отца, и они постоянно спорили меж собой. По этой-то именно причине отец мой иногда тайком вершил свои дела. Часто случалось, что как только мать уходила из дому, он ставил меня у дверей караулить, в то время как сам пересыпал зерно какому-нибудь обездоленному крестьянину или спустившемуся с гор азербайджанцу». В семье Туманяна бывало шумно, но все споры и перебранки обыкновенно кончались миром.
Детство Туманяна прошло в Лори. Богатое историческое прошлое этого горного края еще в годы молодости привлекало внимание поэта. По своему географическому положению, — говорит он, — деревня Дсех казалось была создана в виде естественной неприступной крепости. Небольшая равнина с юга была окружена густыми, непроходимыми лесами, а с остальных трех сторон — глубокими ущельями. Но не географическим положением Туманян объясняет тот факт, что в эти места почти «не вступала вражеская нога», а тем, что там жило могучее горное племя.
Туманян, опираясь на историческое предание, объясняет происхождение развалин, которыми так богато ущелье Дсеха. В далекие времена они служили убежищем для населения, вынужденного покинуть насиженные места и временно укрываться от врагов в этих пещерах. В окрестностях Дсеха сохранились также руины воздвигнутых еще в раннем средневековье монастырей и крепостей. Древние могилы и надписи на них сохранили память о далеких предках лорийцев.
Деревня Дсех, где прошли детские годы Туманяна, в 60—70-х годах прошлого века жила замкнутой жизнью, патриархальный быт ее оставался почти непоколебленным. В скупых, но ярких строках из пролога к ранней поэме Туманяна «Маро», перед глазами читателя оживает родное село поэта:
Там, высоко, над скалой,
В глуби гор, покрытых мглой,
Скал украсило чело
Наше старое село.
И утес, как великан.
Призадумался угрюмо,
Только ведает туман,
Что таит утеса дума.
. . . . . . . . . .
Там молящийся народ
Свято все посты блюдет.
И ходили в церковь чинно,—
Все же горе беспричинно
И нежданная беда
Постигала нас всегда.
В деревне жили тогда большими семьями, нередко до тридцати-сорока человек.
Богачи имели дома. Бедняки ютились в дымных землянках. Дом, в котором родился поэт, был обычным крестьянским жилищем, хотя и довольно просторным: хозяйство Туманянов по достатку считалось средним.
Зима в лорийском крае сравнительно суровая, а лето знойное. Весною, когда наступали теплые солнечные дни, крестьяне со всем хозяйством и скотом подымались на верхние луга на склоны зеленых гор, ставили там шалаши и палатки и жили до первых заморозков.
Семья Туманяна наравне с другими крестьянами уходила в горы. Дети целые дни, иногда и теплые звездные ночи, проводили под открытым небом, дыша прохладой горного воздуха и ароматом зеленых полей.
В зрелые годы поэт не раз возвращался к воспоминаниям детства. Он с большой любовью и теплотой рисовал незабываемые и милые сердцу картины счастливого существования, когда были еще неведомы ему «раны жизни», когда он весело и беззаботно скитался по цветущим лугам. «Детство свое я провел в горах, — писал Туманян в автобиографическом рассказе «Ахмат». — Я очень любил бабушкин дом и постоянно бывал там. Самый младший из моих дядюшек, Ахмат, был пастухом. Он брал меня с собой сторожить ягнят, приносил мне с поля красные ветки смородины, а по вечерам развлекал игрой на свирели.
В звездные, лунные ночи вся семья собиралась вокруг огромного костра. Дедушка, бабушка и дядюшка хлопали в ладоши, а я плясал и порхал между ними, словно бабочка».
Яркие ощущения и впечатления детских лет, вызванные к жизни чудесной природой родного края, возымели благотворное действие на воспитание и развитие поэтического чувства. Селение Дсех окружают горы, покрытые густыми лесами. На полях благоухают тысячи диких цветов. В глубоком ущелье шумит река Дэвбет. Пяти-шестилетний мальчик Туманян со своими друзьями любил бродить по горам и полям. Дети собирали ягоды, дикие груши, яблоки, орехи — все, чем были так богаты окрестные леса. В полдень мальчики отдыхали у развалин древнего монастыря и здесь, в тени орешника, жадно уничтожали свой завтрак. Эти дна вспоминал Туманян в поэме «Маро»:
